Слово мастера (СИ) - Лисина Александра

— Дасс, покажи ему комнату! — снова скомандовала лаира Вохш, не успел я толком осмотреться. — А ты…

Она свирепо уставилась на мое невозмутимое лицо.

— Отправляйся к себе и чтоб без разрешения носу оттуда не казал!

Я, если б не приглушил своевременно эмоции, точно сейчас сделал бы что-нибудь, отчего и без того кипящую от злости бабулю непременно хватил бы удар, но вместо этого я, по обыкновению, снова ее проигнорировал. А затем обогнул, как столб, и двинулся в дом.

— Адрэа, — укоризненно пробормотал дед, торопливо меня нагнав почти у самой двери. — Ну зачем ты так?

Я мысленно усмехнулся.

— Пойдем, — с тяжелым вздохом уронил он, выступая вперед. Тогда как я по-быстрому обшарил все доступное пространство найниитом и только после этого двинулся следом за ним.

Как и следовало ожидать, роскошных апартаментов в этих, с позволения сказать, хоромах мне никто не предоставил. Больше скажу, «любящая бабушка» от щедрот выделила «дорогому внуку» не комнату, а обычный чердак. Правда, в мое распоряжение его отдали весь, целиком, не пожалев, так сказать, свободной жилплощади. А еще там явно прибрались перед моим приходом. В смысле пол хотя бы подмели, да и грязь с подоконника убрали. Но все же одинокая койка в углу, на которой лежал свернутый в рулон куцый матрац и виднелась стопка застиранного белья, производили удручающее впечатление. Которое, впрочем, несколько разбавляло большое, настежь открытое окно, за которым жизнерадостно пели птички.

— Вот, — тем временем неловко помялся на пороге дед. — Пока тут поживешь, а потом снаружи пристройку сделаем, и у тебя будет своя собственная большая комната.

Ну да, ну да. Пристройка… наверняка что-нибудь вроде чулана под лестницей, где я буду ощущать себя, как известный в моем мире мальчик со шрамом в виде молнии.

— Тебе что-нибудь еще нужно? — снова подал голос лаир Вохш.

Я вместо ответа спокойно на него посмотрел.

Вот, казалось бы, нормальный мужик. Все еще крепкий, несмотря на возраст. Неглупый. Но при этом ни в своем собственном доме, ни в своей жизни хозяином он давно не был и уже, вероятно, не будет. Потому что в свое время по доброй воле отдал бразды правления властной супруге и с годами стал настолько ей подчинен, что это вызывало сочувствие, если не сказать, что жалость.

Дед, похоже, что-то такое в моем взгляде прочел, потому что стыдливо опустил глаза и, отвернувшись, поспешил сбежать, пока я не начал задавать вопросы. Тогда как я, пройдясь по чердаку, заглянув во все углы и увидев все, что было нужно, ненадолго остановился посреди комнаты.

— Ур-р, — тихонько проурчал йорк, осторожно высунув нос из кармана.

Комната ему, само собой, понравилась еще меньше, чем мне. А если бы Эмма своевременно его не успокоила, он бы вылез намного раньше, а мерзкую бабку или обшипел, или обворчал, или же пребольно укусил, да так, чтобы она на всю жизнь запомнила, что у нее нет права так со мной обращаться.

Впрочем, сейчас мне было несколько не до него.

Из всего того, что я сегодня услышал и увидел, было очевидно, что сам по себе чете Вохш я на фиг не сдался. Ушлая бабка как ненавидела меня со школы, так и продолжала ненавидеть, поэтому так называемое опекунство ей ни в хрен не уперлось и ради него ей не было смысла затевать всю эту ерунду.

Возникал вопрос: какого же тогда дайна она решила накатать на лэна Даорна жалобу? Зачем приложила столько усилий, чтобы дать этому делу ход?

Ради того, чтобы отомстить? Но кому? Мне — смысла не было, ибо с получением опеки она должна безвозмездно меня обеспечивать, то есть кормить, поить, одевать, обувать, оплачивать мое обучение и в том числе регулярно обеспечивать мое содержание не просто как подростка, а как молодого мага, к здоровью которого государство относилось еще бережнее, чем к здоровью обычных детей. То есть не только обеспечивать меня самым необходимым, но и тратиться на услуги целителей, проводить регулярные проверки состояния моего дара, в случае каких-то отклонений обеспечивать меня медицинской (тоже недешевой) помощью. А ей с ее невысокими доходами это было по определению не по карману. Ну разве что она на мои призовые и карманные деньги, которых у меня не могло не быть, рассчитывала, однако и это выглядит сомнительно.

Тогда кого она хотела уесть?

Лэна Даорна?

Тоже маловероятно, потому что лично ей наставник ничего плохого не сделал. Все его действия в отношении моей персоны, в том числе и предложенное мне наставничество, четко укладывались в рамки закона, о чем он сегодня уже сообщил. Мстить ему фактически было не за что. К тому же буквально через два дня я стану совершеннолетним, и вся эта задумка с опекой тем более потеряет смысл, ведь с шестнадцати лет я получу большое количество прав, смогу самостоятельно пользоваться пригородным транспортом, водить машину, заказывать номера в отелях… Одним словом, стану вполне самостоятельным. Ну разве что в некоторые клубы мне путь будет заказан, да небольшую часть товаров из категории «для взрослых» я не смогу приобрести. Плюс буду вынужден не выполнять приказы, но все же прислушиваться к мнению родственников. И то всего на два года, после которых все возможные ограничения с меня будут сняты и я во всех смыслах стану взрослым.

При этом даже эти два года я буду волен сам решать, где мне жить, что есть, где учиться, покупать ли машину и сдавать ли экзамен на права. Общаться с лэном Даорном мне тоже никто не помешает. Не говоря уж о том, что улететь обратно в Таэрин бабка мне при всем желании не запретит.

Ну так и какого ж тогда рожна ей все это понадобилось?

Ответ на этот вопрос у меня был только один: зная патологическую жадность и безмерное тщеславие лаиры Вохш, следовало предположить, что ей был важен сам факт того, что она сумела сделать мне гадость. Опекунство она ведь будет требовать на максимально возможный срок. То есть на два года. И с учетом того, как все складывается, ее просьбу вполне могут удовлетворить. А опротестовывать это решение будет долго. Даже если я напишу заявление на отказ… а право на это через два дня у меня будет… то находясь в провинции Босхо, где у бабки есть явный блат, а у меня, напротив, проблемы с главой рода, вполне возможно, что мне если не откажут, то по максимуму постараются затянуть процесс. Но при этом если я или, скажем, лэн Даорн захотим откупиться, то бабуля с превеликой радостью возьмет деньги и сама от меня откажется, а потом благополучно забудет, что у нее вообще есть третий внук.

О том, что лэн директор — достаточно состоятельный человек, она, разумеется, прекрасно знала. На его должности зарплата в принципе не может быть мизерной, а у него к тому же очень скромные запросы и есть возможность жить за счет казны. В качестве объекта для шантажа, учитывая его привязанность ко мне, он тоже подходил идеально. При этом деньги ушлая бабка могла хотеть исключительно для себя. Но лишь в том случае, если она сама все это придумала и осуществила. А вот если ей этот вариант подсказал кто-то со стороны…

«Ты прав, — шепнула Эмма, одновременно со мной раскручивая цепочку рассуждений. — Психопрофиль субъекта „лаира Вохш“ не позволяет утверждать, что у нее хватило бы ума, сил, средств и настойчивости в одиночку провернуть такую аферу. Больше вероятности, что ее кто-то грамотно подвел к нужной мысли, после чего вложил в ее руки загодя собранные доказательства, посоветовал обратиться в комитет по делам несовершеннолетних. Научил, что и как надо говорить. И заодно намекнул, что на этом можно крупно заработать».

Да, бабка выдала сегодня на удивление складную, тщательно продуманную и хорошо отрепетированную речь. Даже слезами старательно умылась, сыграв свою роль настолько убедительно, насколько это вообще для нее возможно.

«В этом случае она будет добиваться опеки всеми силами и средствами, — угукнул я. — Подкупленный инспектор и, вероятно, сотрудник службы опеки ей в этом очень помогут. А как только бабуля получит право на опеку или хотя бы убедится, что имеет все шансы ее заполучить, то, скорее всего, непрозрачно намекнет, что мы можем договориться».