Я сделал глубокий вдох, заставляя себя успокоиться от неожиданно нахлынувших эмоций.
Спокойно. Сейчас я это место уничтожу. И все.
— А охрана где? — прошептала Ло-Ло, высунувшись из своей раковины и напряженно всматриваясь в рощу. Ее панцирь беспокойно мигал наверняка готовый в любой момент вспыхнуть маленьким солнцем.
— Везде. Но не бойтесь. Я вас, зверюшки, в обиду не дам, — улыбнулся я.
— Сам ты «зверюшка», — фыркнула Ло-Ло.
Охрана тут действительно была, и часть ее я видел сверху еще во время полета. Это были странного вида души, как будто бесцельно блуждающие между деревьев, но на деле лишь ждущие, когда нарушитель пересечет границу их владений. Выглядели они…отвратительно.
Полупрозрачные, раздутые фигуры с крошечными ртами и огромными, пустыми глазами. Их животы были непропорционально большими, а конечности — тонкими, как палочки. Они двигались медленно, время от времени останавливаясь и пытаясь втянуть в себя воздух.
«Эгуй, — немедленно определил Ли Бо. — Особый вид г олодных духов. Их создают из душ людей, которые при жизни были одержимы алчностью и жадностью. Теперь они вечно голодны, но не могут утолить голод — их рты слишком малы, а желудки слишком велики. Слабые поодиночке, но их касание высасывает жизненную Ци, а их голодный вой может свести с ума. Ты уничтожал тварей и посильнее. Вряд ли создатели этого места рассчитывали на таких как ты, обвешанных небесными артефактами с ног до головы. »
Не преувеличивай.
Я сжал в правой руке меч с готовыми Символами, а левой я перебирал четки, десяток из которых нарезали круги вокруг меня.
До мертвой рощи оставался всего лишь шаг, а я уже ощущал как эти голодные души затаились, словно тигр перед прыжком.
Они ждали.
— Пошли. Нечего заставлять этих духов ждать.
Я сделал шаг — и очутился внутри рощи.
И ровно в этот момент всё изменилось. Воздух стал тяжелым, пропитанным холодом могилы, а в ушах зазвенел тихий шепот тысячи голосов, наслаивающихся друг на друга.
Помоги… так больно… почему меня… семья… не хочу умирать… одиноко… так одиноко…
Голод…голод…есть…немного еды…
Она не любит меня…больно…почему он…убью…убью!
От неожиданности я едва не упал.
Страшно…страшно…как же страшно…холод…почему так холодно…
Больно…не трогай меня….уйди!..
Тихо… Теперь тихо…хорошо когда тихо…
Один! Почему я один⁈ Я не хочу быть один!
«Ван! Не поддавайся! Это не настоящее! Я понял, что это — Роща Шепота.»
Я тряхнул головой, но поток голосов в голове не прекращался.
«Все мертвые деревья в роще — часть формации. На их кору нанесены микроскопические символы, которые улавливают „эхо“ перемалываемых душ. Их последние мысли, страхи и сожаления. Любой, кто входит в рощу, начинает слышать в своей голове тысячи накладывающихся друг на друга шепчущих голосов. Это ментальная атака! Сопротивляйся!»
Вот только Ли Бо не понимал главного.
Дело не в атаке.
Я буквально переживал боль каждого голоса, каждой души. Даже это если это всего лишь «эхо» — оно разрывало мою душу. И именно это заставило меня растеряться. Я не мог откинуть эту боль, что-то внутри заставило принять ее. Прочувствовать. Разделить.
Рядом лисы сразу прижали уши и заскулили, их хвосты опустились. Лянг в кувшине забился в дальний угол. Даже непробиваемая Ло-Ло втянула голову в раковину.
Накрыло всех.
Нельзя! — приказал я сам себе. — Иначе и лис, и улитку сожрут. Эти духи уже окружают нас. Звери для них — легкая добыча.
Я закрылся. Буквально на мгновение, чтобы прийти в себя. И влияние чужих голосов вдруг ослабло.
А потом стал тем, чем учила Бай-Гу.
Зеркалом-сознанием.
Я стал зеркалом, которое не испытывало эмоций, а просто отражало реальность такой, какая она есть. Мой разум стал подобен отполированной до блеска поверхности — шепот голосов отражался от него, не находя зацепки.
А в реальности были только мертвые деревья и голодные духи, окружающие нас. Никаких голосов. Никаких душ. Только голодные духи, видимо, ждущие, когда эхо голосов окончательно сломят нас.
Не дождетесь.
Выпрямившись, я сделал шаг.
— Шаг Восьми Триграмм! — проговорил я, окончательно приходя в себя.
Вокруг нас вспыхнула тюрьма, отсекающая и голоса и духов, и создающая защиту для моих спутников.
Голодные духи тут же бросились в рассыпную.
Вот только вслед им полетели радужные Символы. Они врезались в густой воздух, напитанный страданиями и оставляли за собой сияющий радужный послеслед. А самых «бесстрашных» встречали четки, дырявя их призрачные черные тела.
Роща наполнилась звуками боли голодных духов.
«Я на мгновение подумал, что ты это…всё.» — сказал Ли Бо.
Обе лисы забрались на меня, слегка трясясь от пережитого. Не знаю, что слышали они, но их проняло. Ло-Ло и Лянг более стойко перенесли эту ментальную атаку.
Вот только этим воздействием деревьев не ограничилось. Неожиданно я почувствовал как что-то невидимое обвивает мои лодыжки, запястья, шею.
Мою голову наполнили странные мысли…
Нити потянулись прямиком к моей душе, пытаясь опутать ее и разжигая там странные мысли…обиды?
ВОН! — рявкнул я мысленно, и невидимые цепи тут же отпрянули.
Мозг мой был холоден, хоть мне и было мерзко от того, какие мысли во мне пытались пробудить. Обиду! Обиду на всё: на лис, на Лянга, на улитку, на Небо, на мертвых собратьев. Обиду на всех, кроме самого себя. Вот только во мне такого не было. В этом мире я еще ни разу не испытывал обиды ни на одного существа. Обида — это мерзкое и саморазрушающее чувство, которому не место в сердце человека.
«Цепи Обиды», — подсказал Ли Бо. — «Невидимые путы из концентрированного страдания. Как-то ты быстро от них избавился. Буквально в мгновение.»
Потому, что во мне нет этой эмоции. — коротко ответил я и приобнял лис, которых, едва я сказал «ВОН», тоже отпустило.
Область Шага Восьми Триграмм расширилась.
Четки гоняли духов, которые опасались приближаться ко мне.
Что, впрочем, не избавило их от опасных символов-монеток, содержащих в себе Символы Изгнания и Очищения, и раз за разом попадавших в этих бесплотных врагов. С каждой выпущенной монеткой становилось на одного духа меньше.
Но тут их по-прежнему были сотни.
Я положил ладонь на чёрное дерево и меня обожгло. Ожидаемо.
Логично было убрать конструкцию. Вернее, сломать ее, как мы собирались сделать с Иньскими жилами.
Напитав ладонь Ци и создав Символ Очищения, я бахнул им по стволу дерева. Белый импульс прошелся по нему и…рассеялся, не нанеся видимого вреда.
Оно делит урон. — понял я, — Я наношу удар, а принимает его вся роща, вся формация. Бить в деревья бесполезно — они сожрут всю мою Ци и не поморщатся. Нужно выдернуть ключевую составляющую — души в центре рощи.
— Идем в центр. — сказал я лисам, которые больно вцепившись своими когтями в мое тело, сидели на плечах.
Я понимал их страх: мы в центре места, которое кишит сотнями злых духов, в голову лезут голоса, а невидимые Цепи Обиды пытаются настроить союзников друг против друга. Место опасное для любого, кроме… Праведника.
Через два десятка шагов перед нами открылась небольшая проплешина прямо в центре рощи. Ее укрывали переплетенные ветви деревьев. Вот почему я не видел ее, летя на панцире.
— Вот-те на. — выдохнул Ли Бо. — Не думал, что эта штука такая огромная.
Сюда вели все нити Ци.
В центре рощи возвышалась массивная урна из черного нефрита, высотой в человеческий рост. Ее поверхность покрывала вращающаяся мандала из искаженных символов Фу, пульсирующих болезненным фиолетовым светом.
Очевидно, что материал урны был такой же, как и сердце того цзянши, которого мы убили.
Теперь было понятно, что эта роща засасывала не только души, вернее, она, — эта формация, — просто высасывала на расстоянии нескольких лиг всё живое, всю Ци.
