Дело леди Евы Гор (СИ) - Леви Кира

Рэйвен усмехнулся, скользнув взглядом от меня к барону.

Айдан не моргнув глазом, ответил:

— Сюрпризы хороши на праздниках, миледи. А в остальном я предпочитаю предсказуемость.

Приподняв бровь, я лениво обвела пальцем край своей чашки, прежде чем высказать своё отношение к адьюльтеру графини:

— Главное, чтобы об этом не услышал Светлый Отец. Он, знаете ли, любит вносить хаос в тщательно выстроенные планы.

На лице мужчины промелькнула тень понимания.

— С другой стороны, — добавила я небрежно, делая глоток чая, — я всегда рада принять в семью ещё одного Локсли.

Тишина повисла за столом, связывая слова и мысли. Рэйвен, не удержавшись, усмехнулся шире, а Локсли склонил голову, признавая мою правоту и принимая во внимание мой совет.

Завтрак пролетел. В доме всё завертелось в суетливом вихре сборов. Слуги, присланные Магдой, сновали туда-сюда, торопливо перетаскивая сундуки и кофры с одеждой, аккуратно свёрнутые пледы и связки с документами.

Игги суетилась, проверяя, чтобы всё было на своих местах. Её строгий взгляд и сжатые губы напоминали о важности поездки. Она металась между комнатами, на ходу поправляя складки на своём платье и вытирая пыль с уже идеально чистых поверхностей, как будто это могло хоть как-то повлиять на успех путешествия.

На улице воздух был свежим и морозным, лёгкий иней серебрил мостовую. У кареты уже стоял Рэйвен. Его чёрный вороной конь, высокий и мускулистый, нетерпеливо перебирал копытами, пар вырывался из ноздрей, словно клубы дыма. Герцог держал поводья с той непринуждённой грацией, какая свойственна представителю высшей знати.

Барон Локсли, тоже верхом, держался чуть в стороне, внимательно наблюдая за окружающими. Его осанка и лёгкий наклон головы говорили о том, что он, как всегда, начеку. Он оставался моей Тенью, всегда готовый защитить меня, и герцог ни разу не высказался против. Их дружба с Айданом была особой, проверенная временем и скреплена кровью. Когда мужчинам приходилось действовать, они понимали друг друга с полувзгляда, полужеста. Присутствие этих двоих гарантировало безопасность в дороге.

Игги помогла мне устроиться в карете, заботливо поправив подушку и накинув на колени тёплый плед.

— Всё готово, миледи, — сообщила она, прежде чем занять место напротив.

Карета тронулась с лёгким рывком, и я бросила последний взгляд на свой дом. Он казался уютным и тёплым, но я понимала, что это временно. Дом, предназначенный для леди Евы Гор, не годился для герцога и герцогини Гровенор. Но и замок герцога был слишком удалён от Марвеллена. И я не могла так просто всё оставить, отказавшись от привычного круга людей и дел, чтобы посвятить свою жизнь праздности и пустым светским обязанностям, как того ожидали от знатных дам. Я не готова стать всего лишь красивым дополнением к чьей-то жизни, пусть даже этой жизнью был мой собственный любимый муж. Мы не обсуждали это — оставив разговор на потом, после возвращения из столицы. Но перемены были неизбежны.

Марвеллен стал частью меня: его шумные улицы, запах моря по утрам, ратуша с её бесконечными свитками и планами, гостиница «Приют моряка», где я оставила частицу своей души. Я знала каждый уголок этого города, словно он был продолжением меня самой. Здесь каждая улица дышала воспоминаниями, а каждый камень мостовой был свидетелем моей борьбы, побед и поражений.

У меня было столько незавершённых дел! Ресторан, реконструкция которого только началась, должен был стать не просто местом для трапез, а центром общественной жизни. Первая в городе школа, о которой я мечтала, уже существовала на бумаге, но я хотела, чтобы она обрела стены, окна и наполнилась голосами детей.

Где-то между этими проектами были и другие начинания, призванные облегчить жизнь женщин Марвеллена. Дом для вдов, который мы так долго готовили, наконец заселён. Мэри с детьми переехала туда, оставив позади тесные, холодные комнаты старого жилья. Её муж так и не вернулся на родину, хотя его корабль давно бросил якорь в порту Марвеллена. Но Мэри нашла в себе силы двигаться дальше. Благодаря поддержке, которую я могла ей дать, она обрела уверенность и теперь возглавляет дамский комитет при ратуше, став моей надёжной опорой в вопросах помощи женщинам.

Самый бедный квартал, где когда-то жила Мэри, я не могла оставить без внимания. Мы приняли решение о его реконструкции. Там, где раньше были трущобы и сырость, должны появиться уютные дома, где каждый человек сможет почувствовать себя в безопасности. Я изыскивала средства для этого проекта, и предстоящая поездка в столицу давала надежду найти их. Даже строила планы: благотворительный вечер, посвящённый сбору средств, где соберутся знатные дамы и джентльмены. Я знала, что моя бабушка сможет мне в этом помочь, её авторитет и влияние откроют те двери, которые мне было бы сложно распахнуть в одиночку.

Дом, который мы изначально планировали как приют для детей, в итоге был передан под жильё для воинов, вернувшихся с войны с увечьями. Они заслужили достойное место, где могли бы начать новую жизнь, окружённые заботой и уважением. И, глядя на вдов из дома напротив, я была уверена: совсем скоро эти женщины найдут новых мужей среди тех, кто когда-то защищал королевство. Судьбы людей вместе с городом продолжали меняться, а я была той, кто задавал этим изменениям направление вверх.

В памяти всплыл давний разговор с Лили, когда мы только познакомились. Её глаза тогда сверкали упрямой решимостью, а голос звучал, как предсказание. Я тогда усмехнулась, не воспринимая её слова всерьёз и спросила:

— А вы хотите изменить предрассудки в патриархальном обществе, считай, в одиночку?

Подруга тогда ответила:

— Дорога начинается с первого шага. Миледи, я не жду от вас чего-то сверх невыполнимого. Просто живите так, как считаете нужным!

И вот теперь я понимала — её ожидания оправдались.

Я не стремилась изменить мир — просто делала то, что казалось правильным. Но именно эти поступки изменяли устои. Я не была Жрицей огня в буквальном смысле, но в моих поступках, в моих решениях жил огонь перемен. Он согревал тех, кто нуждался в надежде, и сжигал то, что было гнилым и устаревшим.

Марвеллен стал началом, но я знала — этот огонь уже разгорелся сильнее, чем могла представить. И пусть мои шаги были всего лишь первыми, они отзовутся эхом по всему королевству.

Глава 56. Две встречи

Дорога в столицу прошла спокойно. Карета покачивалась на заснеженных дорогах, а за окнами мелькали зимние пейзажи, медленно уступающие место первым признакам весны. Лёгкий ветерок доносил запах влажной земли и талого снега — весна уже стучалась в двери.

Прибыв в столицу, мы остановились в городском особняке Гровеноров — доме, где я жила с отцом. Сердце сжалось, когда я ступила на порог, отчего дома. Воспоминания нахлынули, как волна. Здесь не было радостных мгновений, кроме редких встреч с бабушкой, вдовствующей императрицей. Это место не вызывало тёплых чувств. Стены, казалось, помнили всё: мой страх, одиночество, детскую тоску. Я прошла по залам, наблюдая, как только что набранные слуги суетливо сдергивают чехлы с мебели и вымывают скопившуюся грязь и пыль. Дом стоял всё это время закрытым.

Рэйвен с утра отправился во дворец на аудиенцию к королю. А я отдавала последние распоряжения, перед тем, как тоже уехать во дворец. Моё сердце требовало встречи с бабушкой.

Карета неспешно катила по улицам столицы, утопая в мягком шуме города. Теперь я узнавала мелькавшие за окном фасады домов, величественные арки, мосты с ажурными чугунными перилами.

Королевский дворец был всё так же величественен. Высокие башни, покрытые лёгким налётом седины веков, вздымались в небо, отражая в своих позолоченных окнах утренний свет. Гладкая мраморная лестница вела к массивным дверям, где гвардейцы в сверкающих доспехах стояли на карауле. Для них я уже не была просто племянницей короля — теперь я была женой прославленного генерала, принёсшего королевству победу и славу. И для воинов это значило больше, чем любые титулы. Ведь уважение среди солдат завоевывается не из-за родства крови, а по заслугам на поле брани.