Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон! (СИ) - Солейн Анна

Ответ потонул в гвалте.

Разбойники!

Дверь рядом со мной открылась, в свете желтого фонаря я увидела высокий мужской силуэт. Я успела загородить собой малышку и няню Урсулу  — а потом мне в шею воткнулась тонкая иголка.

И все провалилось в темноту.

В себя я пришла от истошного крика:

— Ласточка-а-а!

Поморщилась. Во-первых, мне за сегодняшний день порядком надоело терять сознание. Во-вторых, зачем же так кричать?

Спустя секунду воспоминания обрушились на меня ловиной, и я резко села.

— Няня Урсула? Ты в порядке? Где девочка?

— Ласточка-а-а!  — снова завела няня и кинулась мне на шею.

Я огляделась и, только встретившись взглядами с малышкой, которая прижимала к себе неизменный мешок с фруктами, облегченно выдохнула.

Вокруг уже рассвело, воздух был прохладным и свежим. Кареты не было. Вещей  — тоже.

— Ограбили! Нелюди!  — причитала няня.  — А ты-то, ты-то, ласточка, не дышала!

Из ее причитаний я узнала, что напавшие на нас разбойники забрали карету, деньги и все вещи Ивари, а нас  — бросили на дороге.

— Ворье! Ворье бессовестное! Ох, ласточка, надо было нам в монастырь ехать, ослушалась ты мужа, вот бог-то нас…

— Это не бог,  — перебила я.

Голова кружилась, но чувствовала я себя вполне сносно, сознание было ясным. Аккуратно выбралась из объятий няни и потянулась к девочке.

— С тобой все хорошо?  — спросила я, тронув ее за руку.  — Цела?

Девочка кивнула. Личико у нее было мокрым от слез, но видимых повреждений не было: ни синяков, ни ссадин. Уже хорошо. С фруктами и пирогом она тоже так и не рассталась. Тоже плюс. Значит, ее не трогали. И это еще один аргумент в пользу пришедшей мне в голову версии произошедшего.

— Ой, она-то в порядке!  — замахала руками няня, помогая мне подняться.  — Как она на этих нелюдей-то набросилась! Ну чисто демон! Глазищи  — светятся! А смелая! Как звереныш! А они-то как раскричались, как разбежались от нее подальше!

Няня бросила на девочку неожиданно ласковый взгляд, и та зарделась от удовольствия.

Я улыбнулась, хотя ситуация была совсем не веселой. Все вещи пропали, деньги, карета  — даже мою поясную розовую сумку с монетами уволокли. Неужели воры разбираются в моде?

Что ж. Я ощупала свое тело и успокоенно выдохнула.

Несмотря на это, кое-какие козыри у меня остались. Кажется, я все-таки не ошиблась, думая о том, кто и зачем на нас напал. Уж очень неопытные разбойники, не удосужились даже обшарить мои карманы как следует.

— Угораздило нас,  — причитала няня Урсула, утирая слезы с лица.  — Как нас так угораздило…

— Нас не угораздило,  — качнула я головой.  — Нас здесь ждали.

И это странно.

Потому что разбойники точно знали, что в карете будет “драконья жена”. И что проезжать карета будет именно здесь. О том, что тут будет “старуха” знали тоже. А вот неблагая малышка со светящимися глазами стала для них сюрпризом. У страха, особенно ночью, глаза велики. Представив, как перепугались разбойники, увидев в карете существо со светящимися глазами, я хмыкнула.

Провела рукой по шее и явно почувствовала кончиками пальцев очертания корочки из запекшейся крови на месте ранки, которую оставила игла. Значит мне не почудилось? Яд? Я много раз видела в кино, как в шею метают отравленные дротики.

И няня Урсула говорила, что я не дышала.

“Не вздумай снова травиться,  — пришли мне на ум слова дракона.  — Погибнуть я тебе не дам. И изображать обмороки нет смысла”.

Отбросив в сторону мысли о прожигающем насквозь взгляде и низком голосе, я задумалась.

Но что, если… что, если Ивари не пыталась себя отравить? Что, если ее пытались убить уже тогда  — и сейчас явно попытались снова?

Причем с умом: ограбление кареты на лесной дороге  — что может быть банальнее? И никаких подозрений.

Вот только Ивари оба раза выжила. Почему? Может, дело в магии, которой она, вернее, теперь уже я, обладаю?

Как бы то ни было, становилось ясно: я попала в тот еще переплет.

И о том, что я жива, лучше не распространяться.

Выпрямившись и положив руку на плечо девочки для собственного спокойствия, я огляделась.

Мы оказались на холме посреди пустынной дороги, а внизу  — расстилался Брайтмур. Что ж, уже неплохо! Если глазомер меня не подводит  — спустя полчаса будем в городе.

— Мы почти на месте. Идем.

Как бы все ни сложилось, оставаться посреди леса  — плохой вариант.

Я протянула малышке руку и та вдруг сунула мне… мою розовую поясную сумку! Тяжелую, с монетами!

Няня Урсула ахнула.

Несколько секунд я соображала, что произошло, а затем улыбнулась:

— Ты ее стащила?

Девочка, не отрывая от меня настороженного взгляда, кивнула. Покрепче, по обыкновению, сжала мешок с фруктами.

Хм, я точно помнила, что сумочка была на месте за пару минут до того, как на нас напали.

— Когда в карету ворвались разбойники?  — спросила я.

Еще один настороженный кивок.

— Умница!  — обрадовалась я и на радостях ее обняла.

Ощущалась малышка, закутанная в сотню слоев ткани, странно, но я решила не придавать этому значения. Чего только не почудится с утра после того, как меньше суток назад угодила в другой мир.

— Ты нас очень выручила,  — сказала я, отстранившись.

Девочка, пару мгновений побуравив меня тяжелым взглядом, полезла куда-то за пазуху и с явной неохотой отдала мне серебряную монету, которую, видимо, успела вытащить из моей сумки и припрятать отдельно, для себя.

Хм, а она не промах. Надо бы за ней приглядывать.

— А золото-то генерала Реннера я не сберегла,  — всхлипнула няня Урсула.  — И вещи твои, ласточка. Все забрали все! Подчистую!

— Ничего,  — подмигнула я ей.  — Осталось у меня пару козырей в рукавах.

А еще под юбкой, под стельками туфель, под корсажем… В который раз поблагодарив маму, которая когда-то приучила меня, собираясь в дорогу, все деньги и ценности раскладывать во множество мест на случай встречи с карманниками, я скомандовала:

— Идем. Скоро будем на месте.

Вот только на душе скребли кошки. Кому могла понадобится Ивари, чтобы объявить на нее такую охоту? Стоит ли мне беспокоиться о своей безопасности и, главное, о безопасности детей?..

Одно хорошо: по чьему бы указанию на меня ни напали, теперь все уверены, что Ивари мертва.

— Давай не будем их разубеждать,  — предложила я, поделившись подозрениями с няней Урсулой.

Та приложила руку ко рту.

— Да как же, ласточка. Что-то ты себе в голову вбила! Это ж…

— Разве этому есть другое объяснение?

Няня Урсула замолчала, а потом покачала головой.

— Как-то ты переменилась, ласточка. Стала какой-то…

Страх холодными пальцами сжал горло.

— Какой?

— Взрослой. Совсем как матушка твоя, мир ее сердцу.

Я облегченно выдохнула.

Тем временем мы добрались до города, который пока, ранним утром, еще спал. Он был не таким впечатляющим, как столица, но все-таки довольно уютным, с аккуратными домами, мощеной дорогой и блестящими стеклянными витринами магазинов.

— Извините!  — рванула я вперед, увидев мужчину в белом фартуке у бакалейной лавки.  — Можно задать вопрос?

Оглянувшись на зов, мужчина сначала разулыбался  — внешность Ивари однозначно играла мне на руку, несмотря на то, что подол ее розового шифонового платья кое-где был перепачкан дорожной пылью.

— Вы не подскажете, где здесь детский приют?  — спросила я, подойдя ближе.

Одежда, лицо и руки мужчины были припорошены мукой, сам он был пожилым, лысым и круглым, так что неуловимо напоминал каравай. Лицо мужчины тут же переменилось. Он нахмурился и сплюнул себе под ноги.

— А вы кто такая?

— Я из столицы, — обтекаемо ответила я.

Кажется, не стоит объявлять всем и каждому, что я — Ивари Хант. Раз уж на нее объявлена такая охота.

— Новая управляющая что ли?  —  тут же нашелся он.  — Не совались бы вы туда, мисс. Возвращайтесь-ка в свою столицу. И замуж выходите. Не место вам тут.