Эпоха Титана (СИ) - Скабер Артемий

Мы вышли на улицу. Пахло мокрым асфальтом и холодом. Погода снова изменилась, накрапывал дождь. Матросов пошёл куда-то в сторону, а меня снова повели к врачам.

Я думал. Мне нужно остаться в этом месте, но нельзя показать, что есть ядро. И как это сделать? Дилемма. Зашли в знакомое помещение. На меня снова уставились.

— Снова ты? — спросила девушка-врач.

Я кивнул.

— Раздевайся там и подходи! — сказала она. — А вы сопровождайте.

Я выдохнул. Ладно, посмотрим, что они будут делать, и если что… Придумаю что-нибудь. Скинул с себя куртку и футболку. Обувь и штаны слетели следом. В одних трусах под прицелами двоих охранников я приблизился к ним.

Меня поставили на весы.

— Сто килограммов, — констатировал врач. — Рост два метра восемь сантиметров. Мышечная структура в отличной форме. На теле следы от старых ран и травм.

Они говорили и записывали. Я контролировал каждый свой шаг и ждал, когда появится анализатор. Но его не было.

— Открой рот и… наклонись, — попросила девушка.

Меня щупали, трогали, что-то измеряли. Я сдерживал рвущегося наружу зверя и позволял этому происходить. Лишь прикосновения Кольцовой были почти приятны, её ладони светились тёплым белым светом, когда она проводила ими по моей коже. Даже боль слегка отступала.

— Ты сломал анализатор! — недовольно заявила Ольга.

— Он! — я указал на врача, что тогда его держал. — У него он выпал из рук.

— Ты его толкнул, — надула губки Кольцова. — Они дорого стоят. Теперь несколько дней ждать, когда придёт следующий.

Я сдержал улыбку. Проблема решена.

— Вывод? — спросил врач у девушки.

— Здоров! — выдала она своё заключение. — Внесите всё в дело. Можешь одеваться, — это уже мне.

Я повернулся, но моей старой одежды уже не было. Нахмурился. Неужели кто-то украл? Люди настолько мелочны?

— Вот! — мне протянули комплект формы.

Майка белая и штаны с курткой серые. Ещё какие-то знаки на куртке, нашивки? Номер десять и какая-то штука нарисована, ворота что ли? Оделся. Ткань была грубой и холодной.

— Через два дня придёт анализатор. Проверим тебя как полагается, — сказала Ольга, и в её глазах мелькнуло что-то.

Чёрт! Проблема не решена, а только отсрочена. Ладно, потом буду думать, что сделать, а мы тем временем вышли на улицу. Я заметил на плацу группы ребят, которые бегали.

— Жаль… — произнёс себе под нос.

Не люблю пропускать тренировки. Ничего, потом нагоню. Пора уже закончить официальную часть моего присутствия тут.

Врач Кольцова, когда Владимир вышел.

Ольга села за стол и взяла папку Большова. Пальцы её слегка дрожали. Не от усталости, а от возбуждения. Когда она осматривала его тело своей магией, то почувствовала то, чего быть не должно.

Ядро. Определённо ядро. Её магия лечения откликнулась на его скрытую энергию, как на родственную.

Но в документах черным по белому: проверен в больнице несколько раз — он не маг. Магом не становятся в восемнадцать лет. Ядра не вырастают за неделю.

Если только его не пересадили. В таком возрасте? Зачем? Это безумно дорого! Не каждый аристократ потянет, да и кто им даст. Император и совет внимательно следят за балансом сил в стране. Да и выжить в восемнадцать лет после такой операции почти невозможно.

Ольга достала из ящика стола небольшую фотографию. Девочка в инвалидной коляске улыбалась в камеру, но в глазах читалась тихая, неизлечимая грусть. Такая же, как у самой Ольги в зеркале каждое утро.

— Прости, Викуля, — прошептала она, проводя пальцем по холодному стеклу. — Ещё немного, и я найду способ. Обязательно найду.

Спрятала фото обратно и вновь уставилась на документы Большова. Его поведение… Этот взгляд, словно он смотрел на них всех как на насекомых. И почему сломал анализатор? Знал, что прибор его разоблачит?

В больнице ей пару раз попадались слухи об изменённых аномальщиках. Коллеги твердили шёпотом, что они воруют ядра гигантов, впитывают чужую силу. Официально таких не существует. Ну как такой проблемы у государства нет. А вот неофициально… приказ убивать на месте.

Ольга откинулась на спинку стула. А если Большов изменённый? Изучение его может дать ответы. Ответы на вопросы, ради которых она пять лет назад пришла сюда, похоронив прежнюю жизнь.

Она взяла ручку и твёрдой рукой сделала пометку в журнале: «Анализатор. Повторная проверка через 2 дня.»

Хоть она и одобрила его состояние для службы в корпусе, и в повторной проверки нет надобности, но это официально. А для неё…

Коллеги уже заметили её странный интерес к Большову и даже спросили, зачем тратить сил? Ведь каждая проверка расходует заряд её собственного ядра. Зачем, если вердикт уже вынесен?

Девушка повернулась и оглянулась. Внутри стучало сердце, так что она слышала его стук в ушах. Её действия могут привлечь внимание, которое ей не нужно.

Два дня на размышления. Взгляд снова упал на ящик с фотографией. Выбора, по сути, не было. Совсем.

Мы подошли к ещё одному зданию в три этажа. Охраны тут было больше. Целых двадцать человек, даже вышки с прожекторами и часовыми.

— Шагай! — толкнули меня в спину.

Дверь открылась. Мы зашли внутрь. Десяток людей в форме возились с бумагами за столами. Меня повели к двери в самом конце. Табличка перед ней гласила: «Глава корпуса аномальщиков №10, Евгений Игоревич Патрушев».

Мне открыли. Я зашёл. За массивным столом сидел грузный мужик лет сорока. Второй подбородок нависал над грудью. Глазки-щёлочки и пальцы, похожие на сосиски.

— Кто? — буркнул он, не глядя.

— Большов, — отчеканил мой конвоир.

— Так это ты! — он оскалил мелкие зубы. — Только попал и сразу устроил бедлам? Хочешь, чтобы мы тебя в землю вкатали?

Я молча смотрел на него сверху вниз.

— Прошёл? — переключил он внимание на конвоира.

— Да, врачиха сказала, здоров.

— Ещё бы! — хмыкнул глава корпуса. — Вон какая туша. Надеюсь, ты быстро бегаешь, а то гиганты любят медлительных.

Я склонил голову, разглядывая его. Глава корпуса аномальщиков — он? Это же важный пост, а у него нет ни силы, ни магии, один жир. Как эти люди определяют свою иерархию? Почему сажают слабых на такие места?

— Читай! — он протянул мне папку.

Я сделал шаг вперёд и тут же услышал, как сзади взвели курки. Дёрнул уголком губ и взял документы. Открыл и буквы снова поплыли перед глазами. Не могу сосредоточиться, не могу прочесть ни строки.

— Чего стоишь? Боишься? Ну так вали, пока можешь! Нам проблемные не нужны, — хмыкнул Патрушев.

— Не могу, — признался я честно.

— Что не умеешь? — сузил свои щёлочки-глазки глава корпуса.

— Читать, — сказал правду. Проблема явно из-за того, как я занял это тело.

— Так ты ещё и дурачок? — он хихикнул, и это звучало как хрюканье.

Вышло точно как у свиньи. Моя рука сама сжалась в кулак. Я чувствовал два автоматных ствола, упирающихся в спину. План пронесся в голове молнией. Повернуться, схватить ствол, когда начнут стрелять — дёрнуть в сторону другого. Минус один. Потом потянуть на себя, сломать кадык второму.

Это вышло бы за несколько секунд. Дальше? Перевернуть стол и раздавить голову Патрушева. Окно. В него можно уйти. Но охрана снаружи… вот основная проблема. Придётся отказаться от этой затеи.

— Семён, прочитай ему договор, — покачал головой глава корпуса.

Один из конвоиров взял папку у меня из рук и начал зачитывать. Я слушал внимательно, впитывая каждое слово. Что-что, а с памятью у Владимира не было проблем. Я мог воспроизвести всё почти дословно.

Чем дальше он читал, тем больше я понимал: это не служба, а рабство. С неё нельзя уйти, бросить или отказаться. Контракт на год. После или продление, или можно выйти. Плюсы? Можно перейти к военным. Повышенное пособие, защита от императора.

Но я обязан выполнять приказы. За ослушание — местная тюрьма, избиения или смерть. Ещё один пункт смутил. В случае смерти моё тело отходит СКА (Служба Контроля Аномалий).