Я один вижу подсказки 13 (СИ) - "Son"

Просто сама сущность этого ребёнка… образовавшийся от него прах… Ведь с некой стороны место вокруг — мир мёртвых.

Поэтому я достал небольшую стеклянную склянку и аккуратно собрал пепел. Его было совсем немного, но я чувствовал исходящую от него силу.

Огненный лабиринт исчез. Я снова оказался в обычной разрушенной избе. Только огонь вокруг погас, остались лишь чёрные обгоревшие стены.

Не стал долго задерживаться и быстро вышел наружу, где меня ждала троица — они что-то обсуждали. Когда увидели меня, сразу же замолчали. Но ненадолго…

— Что-то ты быстро!

— Нормально.

— Ничего интересного не нашёл?

— Пустой дом, как и все остальные.

Уин недоверчиво прищурилась:

— Тогда зачем ты туда ходил?

— Проверить свою идею…

Конечно, никто мне не поверил. Впрочем, их интересовал другой вопрос:

— Куда теперь?

В этот момент я выбирал направление, и одна сторона выделялась сильнее других.

[Виктор пытается призвать «Рюэна» в аномалию. Если его мысль проникнет сюда, то снять проклятье ты уже не сможешь.]

Рюэн? Сюда?

Эта мысль испугала меня по той причине, что подобное — явный перебор. У меня нет сил, чтобы бороться с божеством, которое должно быть чуть ли не на одном уровне с самим Энрю.

Они появятся у меня лишь тогда, когда я пройду все девять испытаний. И то только теоретически. Силу Рюэна или Энрю я не то что не могу понять — я её не могу даже представить.

Если коротко, то это существа, которые могут менять вселенные, законы вселенной, а может, даже их создавать. Что-то за гранью моего понимания.

Из-за таких мыслей моё лицо побелело, кровь отлила от него. Троица сразу же это заметила.

— Что с тобой случилось?

— Внутренняя травма?

— Давай, я могу тебя осмотреть!

Они предположили, что я был ранен. Видимо, настолько плохо выглядел со стороны.

— Всё нормально со мной. По крайней мере, пока, — я поднял руку, чтобы они ко мне близко не подходили. — Идёмте быстрее, нам нужно спешить!

Выжженная пустошь раскинулась там, где когда-то была деревенская площадь. Чёрная земля местами всё ещё дымилась, словно память о том пожаре останется навечно. Воздух висел тяжёлый и неподвижный, пропитанный запахом гари.

В самом центре площади стояли пятнадцать человек. Хотя назвать их людьми язык не поворачивался — Падшие.

Их глаза горели нездоровым блеском, а движения были слишком резкими и нетерпеливыми. Во главе этой жуткой группы возвышался Виктор, довольно улыбающийся.

Рядом с ними находился алтарь, сложенный из человеческих костей. А возле него, связанные и беспомощные, сидели двое — Рома и Лира.

— Кого же выбрать?

Виктор неспешно обходил своих пленников. Его взгляд скользил от одного к другому, словно он выбирал между двумя сортами вина к ужину.

С одной стороны — красивая девушка, с другой — мрачный парень. И у того, и у другого были свои плюсы и минусы.

В этот момент между Ромой и Лирой завязался разговор. Абсурдный и неуместный в их положении, но человеческая природа порой проявляется в самые неподходящие моменты.

— У тебя с ним что-то было?

Роме это было важно. Лира повернулась к нему, и в её глазах мелькнуло раздражение.

— Хочешь узнать об этом сейчас? Серьёзно?

— Да, — упрямо ответил Рома. — Если мне сегодня умирать, то я бы хотел, чтобы душа успокоилась. Не хочу накапливать незавершённые дела.

Тяжело вздохнув, Лира покачала головой:

— Ничего не было.

Но Рому это не устроило. Ревность — странная штука, она может прорасти и извратить даже самый стойкий разум.

— Ты врёшь!

— Это правда! Ты уже принял какое-то решение… Ты уже обвинил меня, сам ответил на свои вопросы. Только и ждёшь подтверждений!

Их ссора выглядела неуместно среди падших и алтаря, где из них выбирали, кого принести в жертву первым.

Виктор, очевидно, наслаждался представлением, но в конце концов решил вмешаться и перетянуть внимание на себя.

— Кхм…

— Чего тебе?

— Сейчас сам увидишь.

С театральным жестом Виктор начал снимать штаны, и то, что открылось взору, заставило Рому замолчать от шока.

— Видишь?

— Нет…

Там ничего не было.

— То-то же. Моя лучшая «работа». Я отрезал «это» во служение Рюэну, как знак отречения от самого важного. Понимаешь?

Рома этого не понимал и не хотел понимать. Он просто моргал, а затем посмотрел на смутившуюся Лиру.

Значит, он ревновал к… к тому, кто физически не способен был составить ему конкуренцию?

Тогда что означал тот взгляд Лиры, который он видел раньше? Какую тайну скрывали её глаза?

Его мучили эти вопросы. Он хотел бы о них не думать, но эти мысли просто появились в его голове, и теперь их никак нельзя было вытащить обратно.

Тем временем Виктор натянул штаны обратно. Он обвёл взглядом своих пленников и указал пальцем на Лиру.

— Принесём в жертву его и подчиним аномалию!

Рому заинтересовало другое. Он знал только то, что аномалии можно пройти, то есть зачистить все этажи и убить «босса».

Но аномалия никуда не уйдёт и не завершится. Она обновится, и в неё снова можно будет зайти. Поэтому он впервые слышал такой термин — «подчинить аномалию».

— Что значит подчинить аномалию?

Виктор пожал плечами:

— Я тоже знаю это только от Рюэна. Он говорит, что подчинить аномалию намного лучше, чем просто «пройти» её.

После того как он договорил, падшие начали двигаться, и Рому схватили и потащили к алтарю. Лира закричала отчаянным криком:

— НЕЕЕТ!

Виктор повернулся к ней:

— Не переживай, дорогая. Ты скоро последуешь за своим любимым.

Рому уже почти подняли на алтарь, когда с края площади появились четыре фигуры. Они двигались медленно, но решительно, не скрываясь.

— Это ещё кто?

Виктор заметил новых гостей, и его улыбка стала ещё шире. Ведь больше людей означает больше жертв.

— Что, ещё гости пожаловали?

Мы подошли к краю выжженной площади. Картина перед нами была весьма специфической.

Рому только положили на алтарь и начали связывать руки, но прекратили, как только мы появились.

Собственно, такая была моя цель — выиграть время, поэтому мы и не скрывались, а я и вовсе шагнул вперёд без страха и выкрикнул:

— Эй, вы, сброд!

— …

— Отпустите их!

Обычно падшие вели себя нагло, а тут всё было наоборот. В их поведении даже было какое-то замешательство.

Ещё больше его было в глазах Ромы и Лиры. Они не понимали, почему новичок так дерзко себя ведёт. Быть может, они даже подумали, что это какой-то хитрый план.

Виктор повернулся ко мне, и его лицо исказила гримаса презрения. Но пока он ещё мог держать себя в руках.

— Ты угрожаешь нам?

— Нет, я угрожаю другим придуркам. Хватит тупить, тут кроме вас никого нет.

— …

Ох, как же у них подгорело в этот момент! Я, конечно, пытался их разозлить, чтобы те перестали делать свой ритуал, но никогда не думал, что у меня так хорошо это получится.

— САМ СДОХНЕШЬ!

Виктор не просто закричал, он начал превращаться во что-то ужасное. Его рост увеличивался, тело расширялось, а мышцы сильно вздувались.

Кожа была серой, но покрылась чёрной шерстью. Вообще, такая способность похожа на способность оборотня, когда человек может превращаться в волка.

То, во что превратился Виктор, было ужасным, громадным существом. Четыре мощные лапы с когтями, торс, покрытый шерстью, и голова, увенчанная парой закрученных рогов.

То ли демон, то ли монстр — грань стёрлась окончательно.

У меня не было страха:

— Ой, смотрите, какой грозный парень! Что, разозлился?

— Грр…

Виктор-монстр рванул прямо на меня. В этот момент Михаил хотел встать впереди, а Ермина ушла в невидимость — они понимали, что наступил момент общей битвы.

Но у меня было другое мнение:

— Отойдите в сторону и не мешайтесь.