Отец Народа (СИ) - Артемьев Роман Г.

— Значит, лучше надо было намекать!

— Совет наложил запрет на распространение информации, — покачал головой Эгиль. — Даже в старшей ветви не все знают.

— В чем смысл запрета? — немедленно спросил я. — Первый же серьёзный осмотр в госпитале даст аналитикам достаточно данных, чтобы сделать нужные выводы. Верхушка Гильдии в курсе ситуации у Огневых, уверен. А от них информация наверняка утекла в соседние структуры. Я вообще удивлён, что ваш страшный секрет не треплют на каждом углу.

— Вы переоцениваете врачей госпиталя, господин Александр, и недооцениваете специалистов Народа. Мне неизвестны подробности, но круг посвященных ограничен.

— Да? Ну, посмотрим. У вас кто сейчас за внутреннюю безопасность отвечает?

— Старейшина Ярослав, сын Беремира. Внук Прохора.

— А, вспомнил! Значит, старейшиной стал…

Остаток вечера мы проговорили, обсуждая самые разные темы. Мне хотелось лучше понимать внутреннюю кухню клана (ходящие по Гильдии слухи не способны дать полную картину, к тому же, в них вранья полно), другие гости и Отрада желали послушать о жизни Народа. Мы для них — сказка, в отличие от других партнёров вроде сов или воронов. Про Игривый Народ упоминают в древнейших легендах, рассказывают байки и анекдоты, в историях о легендарных магах обязательно фигурируют их друзья-коты.

Мы всегда были рядом. А потом, обидевшись, ушли.

Поэтому отношение к нам совершенно особое. В чём-то идеализированное, в чём-то раздраженное, но в целом без нас скучновато и дома пусто. Поэтому Огневы любят собирать сплетни о котах, обсуждать окольными путями доходящие новости о событиях в лепестке и на заданиях стараются не убивать наших контракторов.

— Подождите. Если клан лояльно настроен к нашим партнёрам, то откуда взялся негласный запрет на заключение индивидуальных договоров?

Я мог бы поклясться, что Эгиль и Карина смутились. Женщина, во всяком случае, отвела взгляд и принялась внимательно рассматривать картину на стене.

— Понимаете ли, — аккуратно начал Эгиль. — Во время войн, да и не только, чрезвычайно важна роль воздушной разведки. С точки зрения командования, бойцы, обладающие возможностью наблюдения с воздуха, представляют особую ценность. Их стараются не посылать в бой без острой необходимости, они первыми получают важные сведения, обладают иными преимуществами. У Огневых относительно небольшая численность, и, в то же время, целых два контракта со способными летать Народами. Поэтому нормальные командиры стараются нас беречь. А если контракторов с совами и воронами станет слишком много, то объективных причин держать в тылу сильных магов не останется…

— Короче говоря, вы стремитесь сохранить монополию, — кивнул я. — Ладно, насчет крылатых понял. Мы-то причем?

— Чтобы скрыть настоящую причину наших действий, — пожал тот плечами.

Хитрецы. Вернее, считают себя таковыми.

Им, конечно же, было интереснее слушать, чем говорить самим — и я не отказал в ответах. Рассказал, как мы жили после разрыва. Сначала перебивались поставками белой энергии от индивидуалов или короткими контрактами с малочисленными кланами, затем заключили нормальный договор с Важевскими. Сотрудничали бы до сих пор, не допусти Педро Важевский ряд ошибок, стоивших ему и его ближникам жизни, а клану — алтаря, утраты значительной доли богатства, отпадения побочных ветвей. Мы тогда банально не успели отреагировать, узнавший об угрожавшей его власти интриге царь действовал решительно.

Затем, излишне торопливо, заключили договор с Бобровыми. В жизни Народа тогда наступила черная полоска, запасов энергии почти не осталось, поэтому на недостатки будущих партнёров закрыли глаза. И то часть советников была против подписания, Татьяна прямо говорила, что лучше уж в стазис лечь. Как бы то ни было, то десятилетие позволило нам заполнить хранилища и в целом восстановить позиции. Неизвестно, сумели бы мы с легкостью отбивать ежегодные вторжения змей и разгромить волков, если бы не подпитка от Бобровых. Мы бы и дальше с ними сотрудничали, не обнаглей те сверх меры.

Если подумать, разрыв имеет и положительные последствия. Он заставил Народ шевелиться. Напрягаться. Действовать. Следует признать — за последние лет пятьдесят всё шло слишком хорошо, и мы расслабились. Часть механизмов принятия решений заржавела, и теперь работает со скрипом, недостаточно эффективно. Тому же управлению стратегической разведки потребовалась целая неделя, чтобы предоставить Совету список потенциальных угроз нашим планам в районе Зульского квадрата. Недоработка. Думаю, Дариночка сумеет взбодрить обленившихся оперативников, если же не сумеет она, то вмешаюсь я.

В моём умении стимулировать подчинённых уже давно никто не сомневается.

Глава 18

Имея дело — забудь о спокойствии. Мелкий ларёчник, и тот вынужден бегать, решать вопросы, беспокоиться о поставках товара, платить нечистым на руку стражникам и много чего организовывать.

Торговому представителю вроде меня редко выпадает возможность пообедать дома. Точнее, просто пообедать удаётся не всегда. Поэтому завтрак плотный, чтобы на весь день хватило, и вечером большие порции, обычно чего-то вкусного. Побаловать себя за день, проведенный на ногах. Как ни странно, дома в лепестке нервотрепки меньше, потому что там всё давно организовано и штат помощников опытный, вышколенный.

В Триединстве всем приходится заниматься самому.

— Вас тут какая-то девочка ждёт, господин, — сообщил слуга, стоило мне вернуться на подворье. — Вон она сидит.

На сваленных в кучу бревнах обнаружилась та самая мелочь, что недавно помогла мне со складом. Слегка порывшись в памяти, я вспомнил:

— Ве́сна, верно?

— Вы помните моё имя, господин, — вежливо поклонилась она. — Это честь для такой, как я. Вы говорили, что заплатите за сведения, могущие быть вам полезными.

— Ты что-то узнала?

— Да, господин. Несколько вещей. Мне случайно удалось подслушать разговор двух магов…

— Стоп! — прервал я её. — Не здесь. Давай-ка внутрь пройдём.

Привёл я её на кухню. Вообще-то говоря, по суровым современным обычаям, сажая кого-то за один стол с собой, ты признаёшь его равным или гостем. Но мы, во-первых, не в столовой, а просто пожрать зашли. То есть захотел хозяин дома ребенка накормить, блажь у него, ну и сам заодно перекусил. Во-вторых, окружающие привыкли видеть в Чеславе Дершине личность слегка взбалмошную, любящую эпатировать публику. Крошечное отступление от правил приличия шепотков не вызовет.

— Забава, дай нам поесть что-нибудь, мне и дитю, — приказал я кухарке.

— Сейчас сделаю, господин!

— Рассказывай, — кивнул я на табуретку возле стола.

Девочка дождалась, пока уселся хозяин, и только тогда села сама. Мысленно я снова отметил нехарактерное для ребенка из бедной семьи воспитание.

— Я помогала в лавке, господин, когда туда вошли двое магов. Один из них недавно вернулся из Богодарска. Он сказал, что богодарский владыка собирается восстановить сотню Бессмертных. Пока об этом не объявлено, но решение окончательное.

— Про сроки что-нибудь упоминал?

— Нет, господин.

Готовность князюшки возродить порубленную при его предшественнике гвардию говорит о двух вещах. В Богодарске появились денежки, это раз, страна постепенно выбирается из задницы. Во-вторых, следует ждать войны с соседями, с недавних пор считающими приграничные территории своими. Для Торгового дома Дершиных информация умеренно-ценная, потому что доспехами Бессмертных обеспечат качественными и единообразными, следовательно, кузнецам (где бы ни разместили заказ) потребуется хороший металл. Много хорошего редкого металла.

— Ещё что? — стол перед нами постепенно заполнялся мисками, плошками, хлебницей и прочей посудой со вкусно пахнущим содержимым.

— Ходят слухи, собираются внешнюю стену ремонтировать. Там, вроде бы, какие-то металлические конструкции внутри есть?

— Зависит от способа постройки, — пожал я плечами. — Стены высокие, могли укрепить. Издалека конструкции не повезут, ибо дорого и невыгодно, закажут у местных изготовителей. У нас не купят. Хотя, может, присадки возьмут… Продолжай.