Легенда о Рэндидли Гостхаунде 6 (СИ) - Voytsekhovskiy Evgeniy "puddles4263"

Эти пустые циферблаты впивались в Рэндидли, по-прежнему, казалось, даже не признавая его слов. Наконец, почувствовав приближение своих пределов, Рендидли щёлкнул левой рукой и вынул (Паспорт Алхимика). Обычно он не смог бы повлиять на такое могущественное существо, но рана во временной ткани оставила пространственные разрывы повсюду.

То, что Рендидли не был готов исполнить грандиозный финал своих трёх чудес, не означало, что он был выше нескольких фокусов, чтобы разогреть толпу.

Крякнув, Рендидли сделал две вещи одновременно: активировал свой (Осколок Судьбы) и вырвал (Акри) из жирной и серой плоти Лапласа. Чувство облегчения, которое он испытал, больше не нуждаясь в переживании отголосков манипулируемого времени Лапласа, было настолько сильным, что он не мог не пошатнуться назад. Это было сродни тому, как сойти с крошечной лодки и забыть, что земля больше не будет колыхаться под ногами.

Лаплас не упустил момента, когда равновесие Рендидли подвело его — огромное существо хлестнуло хвостом в сторону. Рендидли едва успел поднять (Акри), чтобы блокировать, стиснув зубы сквозь удар его ужасного веса.

Когда Рендидли пошатнулся назад, Лаплас отвернулся от этой помехи и бросился к своей первоначальной цели — (Вечность) врезалась лицом вперёд в одну из соседних полок для хранения. По-прежнему источая это ужасное давление, металл деформировался, а другие строительные материалы прямо взорвались. Взрыв вызвал серию более мелких обрушений, когда обломки разлетелись во все стороны. Спустя долгое мгновение (Вечность) поднялась из обломков и повернулась, чтобы злобно взглянуть на Рэндидли.

Рендидли засмеялся, воздух мягко колыхался за его спиной. С (Паспортом Алхимика) он поменял их местами. Он не только догнал (Вечность), но теперь стоял между ней и последним барьером перед Пайном.

Бусина упрямства Шал засияла пронзительным лучом маяка.

Даже сейчас, даже если это безнадёжно, мы всё ещё можем двигаться вперёд, Шал .

Моя (Великая Судьба) будет заключаться в гармонизации трёх (Истин) , — провозгласил Рэндидли, выставив (Акри) на монстра. — А моё избранное (Покаяние) будет заключаться в исцелении всех ран, которые ты нанёс ткани времени —

Лаплас атаковал, по-прежнему не желая позволять ему наслаждаться словесной перепалкой. Но также в тот момент Рендидли почувствовал дрожь от своего (Ядра Эфира). Дрожь, которая ощущалась плохо.

По какой-то причине его (Ядро Эфира) не одобряло формулировку его (Покаяния). Что казалось довольно поздним моментом для внезапного проявления этого осознания.

Глава 2423

Девик пылала. Это не обязательно было больно, но она прекрасно осознавала, что останутся долгосрочные повреждения.

Но в этом жару она также обрела силу.

Суть ее души стала огнем. Каждая ее мысль и эмоция существовала лишь долю секунды, прежде чем стать дополнительным топливом для бушующего в ее теле инферно. Пламя поднималось все выше и выше, выходя за пределы ее кожи, а эмоциональная интенсивность и чистая сущность формы превращались в раскаленную плазму. Призрак Злобы парил и мерцал в этом проявлении, выковываясь по мере того, как Девик открывала этот подлинный Путь для своего образа.

Пламя, поглощавшее ее, было разнообразным. Некоторые были темно-ржавого цвета, некоторые — абсолютно черными, другие — чисто белыми. Девик постепенно сосредоточила внимание на самых чистых и горячих языках пламени, находя необходимые материалы, чтобы сжечь наиболее упорные части себя, которые не дрогнули, сколь бы горячим ни стало пламя ее образа.

Злоба жила и дышала в горниле Погибели, медленно очищаясь. Заячьи уши удлинялись, мышцы на ее теле развивались, и все больше мрачных эмоций концентрировалось в этой левой руке. Процесс эхом разносился по этому идеально усиливающему пространству, пока не отразился от дальней стены, вернувшись к ней и удвоив эффект.

— Это теплое чувство — гордость? Ху-ху, кто бы мог подумать, что направлять друга к Вершине будет так приятно.

Нынешняя форма духа-оборотня стала размером с малыша, ходя вокруг Девик с восхищенным взглядом. Но по мере того, как ее щеки становились пухлее, она приближалась к очередной точке громкого разрыва и перехода в новую форму. Однако чем дольше оборотень смотрела на Девик, тем больше она колебалась.

— Кхм но знаешь, ты сжигаешь все больше и больше себя таким образом. Твой образ становится чистым, но

— Ха-а-а кажется, мои методы обучения слишком глубоки, чтобы ты могла их осилить. Ты превратила их в горнило разрушения.

— Ты все еще настаиваешь на продолжении этого самосожжения? Твоя личность искажается.

Девик не моргала. Она не двигалась. Она чувствовала себя на удивление спокойно. Впервые за последнее время дикие эмоциональные качели ее повседневного существования выровнялись. Она вливала все больше и больше себя в сияющее пламя. Ее осознание струилось и просачивалось сквозь ее кипящую психику. Она нашла Путь. Она чувствовала, как продвигается вперед. Злоба становилась сильнее и зловещее, мутируя в безтенежном крещении этих огней.

Она задавалась вопросом, насколько ей удалось сократить разрыв между собой и Рэндидли. Ее пальцы дернулись, но она заставила себя быть терпеливой.

Вот черт, я что, и правда практикую теперь терпение? — подумала Девик, но долю секунды спустя мысль лопнула и исчезла. Ехидный юмор последовал еще через секунду, пока, наконец, не исчезла даже ее горечь. Оставалась лишь цель.

— Девочка, н-ну же, будь разумной. Не сжигай свои воспоминания У меня есть некоторый опыт в этом. Плохой опыт. Без воспоминаний ценные связи невозможно постичь

— Если это я — Девик не узнала свой голос, тонкий и хрупкий, словно воздух, проходящий сквозь ее губы. Она едва могла шептать; пламя, должно быть, начало пожирать ее физическую форму. Несколько коротких вспышек удовольствия проявились в ее сердце, прежде чем пламя поглотило и их. Ее губы растянулись, медленно вырисовывая улыбку на ее лице. — Если этой рукой

Девик подняла левую руку. Она превратилась в искривленную черную клешню, всю из обсидиана и угля, все несовершенства сгорели, оставив лишь зловещие точки опоры неизбежности.

— Пока я тянусь, я могу схватить все.

— Невозможно. В Нексусе

Девик расхохоталась, все больше и больше радости подпитывало яркое золотое пламя, что поднималось в ее образе, более горячее и уничтожающее, чем любое до этого. Постепенно те упрямые части ее самой, которые до сих пор сопротивлялись инферно, начали смягчаться, когда радостное пламя раздулось наружу.

— Я — Отклонение. То, что невозможно для других, не обязательно невозможно для меня.

Дух-оборотень попытался ответить, но достиг той точки в своем созревании. Его тело было переполнено, и оно лопнуло. Девик смеялась и смеялась над идеальным моментом, золотое пламя поднималось все выше и выше, пока не стало соперничать с ржаво-красным безумием в ней, черной ненавистью и белой преданностью.

Взгляд Девик потускнел, когда из остатков маленькой девочки выпрыгнул птенец кардинала. Он смотрел на нее с немалым страхом, пока Девик стремилась вверх, к своей Вершине.

Рендидли ощутил внезапную волну тревоги, когда перед ним появилась бушующая сила Лапласа, разъяренная тем, что ее обманули с помощью Паспорта Алхимика. Источник был неожиданным: в его Ядре Бездны обнаружился изъян, исходящий от полусформированной формы его Покаяния. Он развился до такой степени, что стал помехой в очищении его значимости, еще до того, как Покаяние было сконденсировано.

Что, черт возьми, я упустил?

Его разум метался, но очевидных ответов не находил.

Столкнувшись с Вечностью, было неподходящее время чувствовать себя таким неподготовленным.

Но Лаплас уже был в движении, так что у Рендидли не было много времени на размышления. Он активировал свои образы, стремясь к иной стратегии. Кроме того, он чувствовал, как в его груди нарастает резонанс между его Ненасытным Отклонением, Обещающим Рок, и создателем этой Редкости Отклонений. Он не был уверен, что переживает Девик, но если она сможет найти свою собственную Истину, и она будет совместима с ним