Возвышение. Земли Ордена (СИ) - Игнатов Михаил

Так-то по уму мне бы и правда сделать перерыв в пару дней, освоить то, что я уже получил. Но что, если едва Изард перестанет играть, едва я уйду из Небесного Зала, едва я оставлю круговороты, как перестану ощущать эссенцию? А что, если я смогу сюда вернуться только через год? Я и так потратил здесь больше времени, чем мог себе позволить, я уже опоздал с возвращением и дарс его знает, что там думают старейшины семьи из-за этого?

Ну уж нет, я собираюсь взять от сегодняшнего испытания всё, что оно может мне предложить. Всё, до последней крохи, чтобы это испытание не прошло зря.

Тем более, для Изарда никогда не было секретом содержимое моего тела. Ему даже не нужно касаться меня, чтобы проникнуть в меня духовным зрением. Это значит, что и сейчас он видит, с помощью чего я поддерживаю понимание эссенции и видит, что я сгущаю её в попытке создать средоточие. И раз не останавливает, раз продолжает играть, значит, поддерживает меня.

Да и какая ещё попытка? Это испытание, и из каждого испытания идущий должен выносить какое-то приобретение. Понимание эссенции? Мне этого мало, я слишком жадный идущий. Мне нужно средоточие, и я сейчас не делаю попытки его создать. Я не пытаюсь, я его создаю.

СОЗДАЮ!

Я сжал невидимыми ладонями эссенцию, покатал получившийся шарик, резко развёл ладони, загребая ещё эссенции, и тут же сдвинул их, впрессовывая стальные искорки в шар эссенции. Очень вовремя прозвучал быстрый аккорд, который ощутимо помог слепить всё в единое целое, заодно проявив еще эсенции в меридианах. Я радостно ухмыльнулся. Повторить. Столько раз, сколько получится.

Как и много лет назад, незримые ладони стало жечь, шарик эссенции стал тяжёлым, приобрёл глубокий стальной цвет и ощутимо рвался на волю, пытаясь вырваться из моей хватки.

Я старательно сгустил вокруг столько эссенции, сколько смог привести от круговорота, резко отнял одну незримую ладонь, загребая эссенцию, впечатал её в шар, повторил другой, помял, уплотняя этот жгучий стальной шар.

Годы Возвышения прошли не зря. То, сколько энергии я-Закалка сумел удержать в воображаемой хватке почти десять лет назад в Школе Ордена Морозной Гряды и то, сколько удерживал я-Предводитель в Небесном Зале города Тысячи Этажей, не шло ни в какое сравнение.

Какой там шарик?

Я скатал огромный шар, который едва не касался внешних узлов, заняв всё свободное место вокруг узла Ра-Отус-Ан, и был уверен, что и терпения, и эссенции в моём теле хватит продолжить. Хватило бы, вернее, если бы эти узлы не начали мешать мне.

Что же… Даже у жадности должны быть пределы. Значит, пора заканчивать. Тем более что мелодии Изарда не только помогают мне, но и продолжают ранить. Как бы не свалиться в самый неподходящий момент.

Сдавить. Сильней. Ещё сильнее, через боль в незримых ладонях, через боль в духе, которым я всё это и проделал.

Огромный стальной шар сжался, уменьшился в объёме и засиял в темноте тела ярким стальным светом, бесследно поглотив узел Ра-Отус-Ан. Или же он распух, за мгновение увеличившись в десятки раз и наполнившись эссенцией? Неважно.

Я замер, любуясь вспыхнувшим в темноте тела средоточием. Моим третьим средоточием. Третьим! Наглядным свидетельством того, что я не в каком-то роде Властелин, а настоящий, полноценный Властелин.

Какая там монета, каким было в момент создания моё первое средоточие, которое я долго и упорно растил до сих пор с помощью зелий Древних? Огромный шар, на две трети заполнивший всё пустое пространство между этой частью узлов и меридианов.

Больше того, из меридианов, которые теперь вели не к узлу Ра-Отус-Ан, а к истокам третьего средоточия, стали медленно сочиться стального цвета капли. Эссенция.

Осмелев, я замедлил, остановил и развеял круговороты, напряжённо вглядываясь в меридианы и тьму тела. И да, я всё равно видел стальные переливы эссенции и её движение по меридианам.

Да. Наконец-то.

Вывалившись из тьмы тела, я вскинул руки и заорал:

— ДА!

С безумной улыбкой вскочил, шагнул из беседки, не обращая внимания на сочащуюся из треснувших губ кровь, на боль в пересохшем горле, повторил:

— Да!

Седой, тоже потрёпанный, бледный, вскочил:

— Что да, молодой глава? Ты ощутил эссенцию?

— Я создал третье средоточие, — хрипло заявил я в ответ. — Я Властелин!

— Молодой глава! — просиял Седой. — Поздравляю!

Пересмешник тоже встал, склонил голову:

— Поздравляю, господин, совершающий невозможное.

Поднялся на ноги и Изард, одним неуловимым движением спрятав цинь. Прищурившись, вгляделся в меня, медленно произнёс:

— Это прекрасно, сделал два шага там, где требовался один, но… — и замолчал.

Я склонил голову к плечу и переспросил:

— Но?

— Но мне бы хотелось, чтобы ты показал главное — равновесие с миром.

Я, вдруг ощутивший, насколько мне нехорошо после неизвестно скольки дней музыки Изарда, недоумённо переспросил:

— Как?

— Какой глупый вопрос, — Изард покачал головой. — Взлети, называющий себя Властелином.

Я кивнул, прикрыл глаза, обращаясь к себе, вполголоса даже не спросил, а скорее прокаркал сухим, как Пустоши горлом:

— Как это сделать?

— Молодой глава, нужно…

Изард оборвал Седого:

— Нужно просто взлететь. Для Властелина это так же естественно, как дышать, глядеть, слышать, это естество, которое не требует умений и тренировок, это то, что даёт Небо вместе с пониманием мира. Взлетай.

Я вновь кивнул и чуть расставил руки, мне показалось это естественным, необходимым для того, чтобы словно отыскать опору и равновесие. Я чуть подался вверх, следуя за чем-то неуловимым и…

— Ничтожество. Жадное ничтожество.

Я распахнул глаза, обнаружив, что стою на прежнем месте, не приподнялся ни на ладонь, а Изард пронзает меня бешеным взглядом, и волосы его мечутся под ударами незримого ветра.

— Я говорил тебе — жди, я говорил тебе — иди неспешно, я говорил тебе — потрать годы, но нет, тебе в твоей жадности нужно было всё и сразу. И как, добился своего? НЕТ! — голос Изарда ударил, толкнул в грудь, заставив меня чуть податься вперёд, чтобы устоять. — И что теперь?

— Старший! — воскликнул Седой. — Старший, успокойтесь, что случилось?

— Что случилось, верный слуга ничтожества? Это ничтожество не сумело пройти испытание. С ним случилось худшее, что только могло случиться. Я просил, я предупреждал, что это опасно, но нет, он же хотел всё и сразу. И что? Что теперь, лжеВластелин?

Седой шагнул между мной и Изардом:

— Старший, он только-только стал Властелином, он устал, его даже шатает, он отдохнёт, и уже завтра он полетит.

— Глупость! — рявкнул Изард. Презрительно процедил. — Я трижды видел такой результат и не полетел ни один из лжеВластелинов. Ничтожество, ты испортил все планы и надежды.

Я возмущённо спросил:

— Да что я испортил?

— ВСЁ! — Седого и Пересмешника смело с ног, утащило на десять шагов прочь. — До этого я мог ждать, надеяться, что ты шагнёшь ближе к Небу, теперь мне надеяться не на что. Союз с ничтожеством? С калекой? С лжеВластелином, который никогда не продвинется дальше, который понял чужое, а не своё? Это бессмысленно, — Изард покачал головой. — Я уничтожу тебя своими руками.

Он исчез и появился, уже сжимая пальцы на моём горле.

— Глава! — закричал Седой и вскинул руки, зажигая перед собой обращения.

Пересмешник тоже исчез, превратился в сияющий росчерк. Изард ударил ладонью в сторону Седого, и обращения разлетелись на осколки, рассыпались, а самого Седого отшвырнуло на сотню шагов.

Через миг мир вокруг мигнул, и я осознал, что Изард развернулся на месте, что теперь я вижу беседку, в которой был совсем недавно, а сам Изард сжимает в ладони сияющий меч Пересмешника. Прозвенела струна, и Пересмешника смело, унесло прочь, сжав в какой-то сияющей клетке, а Изард разжал ладонь, позволив его мечу упасть на плывущие под нами облака Небесного Зала.

Мир снова мигнул, меняясь во вспышке света — теперь мы с Изардом стояли на краю водопада. Там, где я несколько лет назад медитировал, познавая воду. Там, где я совсем недавно потребовал у Изарда сделать меня сильней.