Альфа-особь (СИ) - "Strelok"

-То есть наше ''биологическое безумие'' может оказаться сильнее их ''цифрового порядка''.

-Именно! -в голосе Исаева прозвучал фанатизм. -Машина планирует на десятилетия вперед, но мы можем измениться за один день... Вот взяли и мегаящеров и единорогов из говна слепили, а потом скопировали их человека, послали обратно шпионить. И это делает нас непредсказуемыми. Для алгоритма мы - шум, который не поддается фильтрации.

Настя впервые за долгое время вмешалась:

-Но шум иногда просто мешает и его глушат.

Исаев посмотрел на нее с тем странным выражением, будто перед ним сидела не девушка, а очередная лабораторная задача.

-Не этот шум, -сказал он тихо. -Этот шум может переписать саму Вселенную.

-Короче, философия философией, а жить как-то надо, -сказал Соколовский. -ДИРЕКТОР может сколько угодно прогнозировать, но если мы будем сидеть и рассуждать о хаосе и эволюции, нас просто раздавят сапогом.

-Согласен, -кивнул Исаев. -Поэтому я хотел обсудить с тобой еще одну меру предосторожности.

Он сделал паузу, будто нарочно растягивая момент.

-Нужно наделать пару-тройку твоих копий.

-Чего?

-Копий. Двойников, если угодно. С теми же плюс-минус воспоминаниями, личностью, схожим сигналом в сознании роя. Настоящая дезинформация. Пусть Основатели пеленгуют, ломают головы где настоящий альфа, а где маска. Это усложнит их планирование, они не смогут прицелиться в одну конкретную цель.

Вадим шумно выдохнул и посмотрел на Настю. Та лишь пожала плечами, мол, решать тебе.

-Ты понимаешь, как это звучит? -наконец произнес он. -Как будто я сам себя на ксероксе распечатаю.

Исаев развел руками.

-Я понимаю твой дискомфорт, но если тебя уничтожат, все, что мы построили, рухнет. А так хотя бы один из ''Вадимов'' выживет. Для машины это будет кошмар - вместо одного вектора появятся сразу несколько, и их можно разослать в другие города, поднимать целину, хех...

Вадим покачал головой.

-Ненавижу признавать, но мысль здравая. Ладно. Пусть будут двойники. Только чтоб не начали мне конкуренцию устраивать.

-Не начнут, -уверил Исаев. -Они будут субальфами, как Настя, верны только тебе. Я позабочусь.

Вадим снова протянул руку к бутылке.

-Тогда, товарищ дохтур, налей за мое собственное клонирование.

***

Новости из внешнего мира становились все более тревожными. Вологда, еще недавно удерживаемая разрозненным гарнизоном из остатков армии и ополченцев, без боя перешла под контроль Основателей. По свидетельствам немногих выживших из окрестностей, в город въехала колонна техники, десятки бронетранспортеров, грузовиков с тентами, мобильные комплексы связи и даже несколько единиц тяжелого вооружения. На всех машинах отсутствовали опознавательные знаки. Через несколько часов после ''мирного'' переворота Вологда погрузилась в радиотень. Никаких сигналов, никаких сообщений. Город словно исчез.

Одновременно из Ямантау приходили громкие заявления. Тамошние остатки правительства сообщили о разработке адаптивной вакцины против Хронофага. В официальных сообщениях утверждалось, что препарат позволяет иммунной системе справляться с вирусом при низкой нагрузке, а значит, отныне воздушно-капельная форма заражения больше не представляет угрозы. Пропагандистские трансляции рисовали картину прорыва, обещая скорое восстановление хозяйственной жизни и массовый выход населения из убежищ.

Однако на фоне этих ''успехов'' звучали и другие заявления. Кое-какая информация об Основателях всплыла наружу. Президент открыто обвинил Основателей в проведении политики геноцида на захваченных территориях. По его словам, из достоверных источников известно о массовых убийствах стариков и инвалидов, которые якобы признавались ''непригодными к работе''. Сообщалось также о создании концентрационных лагерей для выживших, о бесчеловечных экспериментах над людьми и тотальной ликвидации всех, кто не поддавался интеграции в систему.

Основателей прямо называли международной террористической группировкой, намеренной построить на руинах государств новую тоталитарную империю под управлением сверхинтеллекта, который стоял за их действиями.

Картина за пределами Петербурга становилась все мрачнее. Разложение прежней вертикали власти проявлялось во всем. Несмотря на громкие заявления из Ямантау, далеко не все регионы спешили подчиняться приказам центра. Напротив, все чаще звучали обвинения в адрес уцелевшего правительства: людей бросили на произвол судьбы, армии не хватило даже для защиты зон безопасности, а спасались лишь те, кто оказался ближе к закрытым бункерам и складам.

В Центральной России и на Урале некоторые губернаторы объявляли о ''временной независимости''. Где-то власть перехватывали ополченцы или полевые командиры, какна Кавказе, объединяя вокруг себя выживших.

В Сибири слухи говорили о целых ''вольных республиках'', где главную роль играли бывшие криминальные группировки, сумевшие перестроиться быстрее других.

На этом фоне Ямантау пытался сохранять видимость контроля, транслируя речи президента и обещая грядущее ''восстановление нормальной жизни''. Но для большинства выживших это звучало пустыми словами. Тот же Вологодский переворот стал для многих сигналом: центр не только не способен защитить регионы, но и не знает, что творится за пределами его бункера.

Обвинения в адрес правительства звучали все жестче. В новостях из Поволжья и с юга страны говорилось о массовом голоде, эпидемиях вторичных инфекций, отсутствии элементарных медикаментов. Люди умирали не столько от Хронофага, сколько от обычной дизентерии, воспаления легких, нехватки чистой воды. Местные лидеры обвиняли Ямантау и командование санитарных зон в том, что все резервы центра уходят на поддержание собственных элит, а население фактически списано в убыток.

В то же время усиливалась активность Основателей. Их колонны появлялись то в одном, то в другом регионе, быстро занимая ключевые пункты, узлы снабжения. В отличие от растерянных остатков государственных структур, они действовали жестко и системно...

Основатели наращивали силы, шаг за шагом захватывали города, втягивали в свою систему целые гарнизоны и регионы. Рано или поздно они переключат внимание на северную столицу, и тогда ударят по полной программе.

Вадим сидел в своем кабинете в Доме Советов. На столе перед ним лежали карты областей, на экране ноутбука висели файлы с записями радиоэфиров. Он долго молчал, разглядывая пересекающиеся линии дорог и рек, как будто искал в хаосе будущий порядок. Потом поднял голову и проворчал себе под нос:

-Все. Пора перестать играть в оборону.

Его план вырисовывался предельно ясно. Создать несколько собственных копий, усилить их свитой из омег, ульевых воинов и мутантов. Сформировать ударные ядра и направить их в соседние города и области.

Копии станут новыми альфами на местах, с одной стороны, независимыми в повседневной деятельности, с другой - связанными с ним через биосигнал и телепатический контур. Они смогут вести переговоры от его имени, предлагать людям вакцину, защищать от зараженных, наводить порядок. Там, где силой не удастся, подействует соблазн: шанс на выживание, иммунитет, избавление от страха перед Хронофагом.

Каждый новый город, каждая деревня, принявшая предложение, автоматически будет вливаться в рой. Так, шаг за шагом, из пепелищ можно будет собрать не просто анклав, а зародыш новой цивилизации.

Сидя в одном городе, войну не выиграть. Рано или поздно Основатели перестанут наблюдать и пойдут в наступление. Вадим это понимал слишком хорошо. Значит, единственный шанс - опередить их, расширить сферу влияния до того, как черные колонны окажутся под стенами Петербурга.

Вадим взял ручку, обвел на карте кольцо вокруг Ленинградской области, затем повел линии дальше - Псков, Новгород, Карелия.

-Начнем с Великого Новгорода, -пробормотал он. -А потом посмотрим, куда ветер дует.

Глава 30. Отражения

Улей на Лиговском в бывшей церкви был живым, гулким и темным, как утроба чего-то древнего и неведомого. Из стен тянулись мясистые корни и переплетения серо-черной ткани, под полупрозрачными пленками переливались голубые огоньки фотофор. Воздух переполняли биосигналы фонового шума, в котором различались отдельные ритмы дыхания, сердцебиений и пульсаций самого крупного улья в городе.