Когда солнце погасло - Лянькэ Янь

— Как там в городе, есть чем поживиться.

— Езжайте скорее, весь город снобродит. Лавки с магазинами нараспашку стоят.

— А у вас вроде кузов пустой.

— А нам много добра ни к чему, главное — карманы набить.

Говоривший поднялся на ноги и хвастливо похлопал себя по карманам. И помахал в темноте мешком с неизвестно чем. Тогда встречный мопед поддал газу и помчался в город. Помчался к большим деньгам. И люди в кузове заулюлюкали, закричали, словно празднуют Новый год. Обрадовались, развеселились. Оказалось, сотни деревенских выкатили за ворота свои тракторы. Выкатили мопеды. Выкатили машины, выкатили грузовики и поехали среди ночи в город, помчались в город. Или еще дальше, в уездный центр. Или в разные другие места, где можно разжиться деньгами и добром. Оставили свои дома и поехали за богатством. Поехали грабить. Я видел, один человек ехал и засыпал на ходу, голова его то держалась прямо, то вдруг падала на плечо. Без шеи такая голова давно бы полетела на землю. Другие люди снобродили, но вели себя так, будто вовсе не спят. Только лица с вытаращенными глазами напоминали гробовые доски. Но больше всего людей о сне даже не помышляли и вышли на промысел, пока остальные снобродят. Не знаю, который был час пополуночи. Наверное, пятый или шестой час пополуночи, час тигра или час зайца [38], когда сильнее всего одолевает сон. Толстячок у нас в кузове заснул. Во сне пробормотал — поехали домой, поехали спать, придумали тоже. Но старший толстяк хлопнул его по плечу. Толстячок проснулся и заговорил другое — такая удача только раз в жизни бывает. Большой куш если упустим, надо хоть малого не упустить. Мы выехали за город, и Дамин велел коротышке остановить мопед у обочины. Потом вывел меня на середину кузова величиной с расстеленную циновку. Велел сесть поудобнее. Ночь разливалась над нами и вокруг мопеда. Прохладная ночь, самое время поспать. На полях вдоль дороги никто больше не убирал пшеницу. На гумнах никакие сноброды больше не обмолачивали снопы. Поднебесная затихла и уснула, но не успокоилась. Мир бродил во сне, всюду слышались смутные звуки и шорохи. Дамин посмотрел на небо, перевел взгляд на обочину. И когда обернулся ко мне, его глаза на подернутом дымкой лице блестели лаковой чернотой.

— Няньнянь. — Руку с вязаной шапкой он положил мне на плечо. — Твой дядя нехороший человек, верно я говорю.

Твой дядя на гаотяньских покойниках руки нагрел верно я говорю.

Если к твоему дяде без подарка прийти он как положено покойника ни за что не сожжет нарочно будет на глазах у детей его кости молотком дробить чтобы в урну засунуть верно я говорю.

Твой дядя берет деньги за мрамор, а урну отдает из обычного камня это все знают. Берет деньги за красное дерево, а урну отдает из обычного дерева крашенную под красное дерево это ты без меня знаешь.

Отец дядю твоего терпеть не может отец у тебя человек добрый сговорчивый, но Шао Дачэн ему родней доводится он поделать ничего не может потому и велит твоей матери венки покойникам плести погуще велит ей ткань на погребальные платья брать подороже стежки делать поменьше и чтоб вышивка на погребальном платье была красивой и пышной это у нас вся деревня весь город знает все об этом помнят все говорят что твои отец с матерью люди хорошие дяде твоему не чета говорят твоя мать вышла за отца чтобы от братца своего сбежать чтобы вместе с твоим отцом его грехи искупить и дурные поступки загладить это весь город вся деревня знает ты и сам знаешь все говорят твои отец с матерью и дядя как две чаши на весах дядя зло творит и деньги гребет, а отец с матерью его долги отдают добрые дела делают твой дядя чем дальше богатеет тем больше зла творит и отцу с матерью приходится еще больше добра делать чтобы чаши уравновесить и венки плести еще нарядней и подношения мастерить еще искусней и продавать их еще дешевле поэтому в лавке вашей от покупателей отбоя нет, но выручки кот наплакал и мы нынче никаких денег у вас не нашли и никакого добра у вас не взяли потому что твои отец с матерью хорошие люди добрые люди у нас рука не поднялась и ради твоего отца ради матери ради всей вашей семьи мы как вышли на улицу решили тебя послушать не грабить вашу лавку а ограбить крематорий, но сейчас прикинули и поняли что ради твоего отца ради матери ради всей вашей семьи и города и всех окрестных деревень надо не крематорий грабить, а наведаться к твоему дяде и ограбить твоего дядю поквитаться с ним за твоих отца с матерью за всю вашу семью и если разживемся у него каким богатством считай за всех людей у кого счеты с крематорием поквитаемся мы тебя в крематорий не повезем и к дяде в поселок Шаньшуй тоже не повезем тебе с ним видеться ни к чему надо только чтоб ты сказал адрес дядиного коттеджа надо только чтоб ты сказал где твой дядя прячет деньги где хранит ценные вещи где его женушка где твоя тетушка прячет наряды и украшения, а больше нам от тебя ничего не надо я знаю твой отец там почти не бывает матери твоей ходить тяжело она к брату редко заглядывает один ты часто гостишь у дяди вот и скажи и все у тебя будет в порядке и мы тебя отпустим и побежишь домой там родители ждут и нам не хочется тебя с собой таскать, а вдруг до рассвета не управимся, а вдруг какая беда случится как мы твоим отцу с матерью в глаза смотреть будем так что говори просто скажи адрес коттеджа где живет твой дядя и где он деньги прячет где ценности хранит и все у тебя будет хорошо и побежишь домой, а дома вы с родителями запрете лавку и спать ляжете, а завтра будет новый день и как бы там ни повернулось мы тебя не выдадим про тебя ни слова не скажем мы тебе и твоим отцу с матерью благодарны будем завтра придем с подарками и еще дядиным добром поделимся чтобы ты не думал будто напрасно все рассказал чтобы твои отец с матерью не напрасно пятнадцать лет мучились не напрасно его злодеяния искупали.

Говори, Няньнянь, и мы тебя сразу отпустим.

Вот и молодец. Ты сейчас для своей семьи великое благо сделал.

Няньнянь, теперь беги домой и ложись спать.

Если встретишь кого по дороге, сноброда или неспящего, о наших делах ничего не рассказывай.

И я спрыгнул вниз.

И увидел, как мопед с Дамином и его братьями исчезает в ночи, исчезает за развилкой. Дядин коттеджный поселок вдалеке горел огнями, словно оттуда сейчас поднимется солнце. В деревне у развилки тоже горели огни и слышался шум, точно, деревня недавно проснулась и собирается подниматься с кровати.

Стоять у развилки было холодно и свежо, все равно как стоять на дне колодца или на дне ямы, которую сам себе выкопал. Спать совсем не хотелось. Голова была ясной, словно дом, где на рассвете распахнули все окна и двери.

3.(04:51–05:10)

И я пошел к дядиному дому.

Побежал к дядиному дому.

Без оглядки помчался к дядиному дому.

Будь мой дядя последней свиньей, все равно он мой дядя. Будь мой дядя последней собакой, все равно он мой дядя. Я побежал сказать дяде, что скоро к нему домой явятся грабители. Чтобы он не ложился спать, не снобродил и двери никому не открывал. Мопед поехал к дядиному коттеджному поселку Шаныпуй обычной дорогой, через крематорий. Ехать туда сначала по шоссе до западного конца дамбы. Потом через мост на восточный конец дамбы. А оттуда спуститься к лесу и реке. Я же побежал к дядиному дому по ближней тропе, которая на целых два ли короче. На целых три ли короче. Я знал, что если побегу со всех ног, то вперед грабителей окажусь у дядиного дома. И в самом деле вперед грабителей оказался у дядиного дома. Дорогой мне встретился ветер. Встретились деревья. А на земле под деревьями в чем мать родила лежали мужчина с женщиной и занимались своими делами. Не знаю, наяву они были или снобродили. От их радостных криков деревья вдоль тропинки ходили ходуном. Я издалека увидел, чем они занимаются, и вся моя кровь прилила к голове. И срам задрался между ног, точно железный лом. Очень хотелось подойти ближе и как следует все рассмотреть. Но надо было спасать дядю. У них там стоял фонарь. Для своих занятий они поставили в тени у дерева керосиновый фонарь. Прикрутили фитиль, чтобы свет фонаря был слабеньким и желтым, как у сиротливой звезды, которая скоро упадет с неба и совсем погаснет.