Стужа (СИ) - Коруд Ал

«Замкнутый цикл» — так охарактеризовал сложившуюся ситуацию «Социальный Совет». То есть каждая станция вынужденно варилась в собственном социальном котле, совершала ошибки, преодолевала их или это у нее не получалось. Катастрофа, а далее сложности выживания выбили из людей желание общаться. Сначала это было сложно, потом не ставилось в приоритетные направления. Не все были такими живчиками, как соколы Фролова. Это он подбирал под себя людей, ставил приоритеты и задачи. Они всегда мечтали о большем.

Может, поэтому прозевали захват власти группой не самых лучших по моральным качествам сограждан. Но именно неуемное любопытство и прошлые подвиги помогли им в конечном итоге выжить. Дай духи Солнца, они и в будущем смогут вернуть СС 25! По мнению команды СпаСа на ней осталось немало порядочных людей. И к тому же отчаянно грамотных специалистов. Сбежавшие оттуда резонно считали, что часть технарей и рабочих рано или поздно начнут объединятся. Всю станцию сверху до низу проконтролировать не получится.

Да и Дно с Топью осталось без присмотра. А такие как оставшийся там Прохор обычно своего не упускают. Так что легкой жизни приспешникам Гаряна никто не обещал. Найти людей для обслуживания Купола непросто, еще сложней тех, кто выйдет наружу. Тут или списанные из СпаСа доходяги или совсем дурные из Нижних уровней. Но у последних ни квалификации, ни знаний. А в их случае неумение — верная смерть. Поэтому Фролов потихоньку обсуждал на следующее лето выезд на СС 25 и попытку вести с нынешней Администрацией переговоров. Тогда они будут не несчастные беженцы, а представители сразу трех станций. Гаряну в этом случае придется общаться, хочет он этого или не хочет. Уж спасатели постарается, чтобы весть о новой эпохе разнеслась по всей двадцать пятой.

Будущее будоражило. Не меньше, чем осознание, что вскоре он снова станет отцом. Сейчас уже очаровательной девчушки. У его детей будут отличные гены!

— Чертовы бугры! Сколько же их!

— Посылаем снегоходы?

Карелайнен задумался. Солнце уже склонялось к низу, как и температура.

— На ночь надо вставать, а вот здесь торосы нас прикроют от ветра.

— Пока лагерь ставим, ходоки осмотрятся.

— Что скажешь, командир?

Фролов думал. Они прошли сегодня меньше, чем задумывали. Но и дорога в конце пути оказалась ох какой непростой! Давно его люди не сталкивались с такими коварными торосами и кучей трещин. Иногда приходилось надолго останавливаться, вытаскивать и заводить снегоходы, а то и вовсе идти пешком. Осложнял вопрос прохода наличие в их караване буксиров. Обычные вездеходы, может быть, и прошли. Потому Выходящие использовали весь накопленный опыт и созданные за зиму новые приборы. Не всегда имелось время для бурения, тогда использовался «Глубинный радар». Он оказался на удивление умным и тонким в настройке.Ходоки быстро осознали эффект от его использования и сейчас таскали с собой везде. В итоге нашли кучу скрытых трещин, а также обследовали опасные торосы. То есть польза от экспедиции уже имелась. А приобретенный опыт считался первейшим делом в СпаСе.

«Домик на санях» ловко вкатили в углубление между торосами, добавили отопления, дежурный нырнул на кухню. Остальные пока ставили полукругом машины. Проверяли заряд батарей, подключали кабеля изучали внешний вид техники. Василий подумал и полез на соседний торос, используя специальный топор с острым концом на рукояти. Внезапно на льду блеснуло красным. Командир СпаСа ошарашенно обернулся на западную сторону. Что это такое просвечивает сквозь облака? Они также окрасились багрянцем. Быть не может! Это закат. Закат Солнца! Почти неведомая для него красота всецело захватила мужчину. Затем он заполошно опомнился и начал искать глазами ходоков.

Один из них, по виду Никита помахал ему рукой. Он также наблюдал редчайшее атмосферное зрелище. Да все обратили на него внимание, как восточный берег озарился красным заревом. В природе точно что-то меняется! Кто-то притащил переносную камеру и полез наверх. Такое стоило запечатлеть.

— Кэп, ты видел⁈

— Это наше будущее, братцы. Мы будем видеть их все чаще и чаще.

В эфире воцарилась тишина. Спасатели обдумывали слова командира. Что-то порадует их завтра?

— Насмотрелись, за работу! Уже минус пятьдесят восемь!

За ужином только и было разговоров, что об увиденном зрелище. Молодежь вообще редко видела солнце, и закат стал для них настоящим потрясением.

— Получается, что маятник все-таки сдвинулся?

— Сколько времени понадобится для восстановления планеты?

Фролов постарался припомнить прогнозы метеорологов трех станций. Они не раз собирались весной и выносили на обсуждение различные гипотезы.

— От пяти до двадцати лет.

— Так долго!

— Дура, это еще нормально. При нашей жизни увидим.

— Но появятся новые проблемы.

Все уставились на командира.

— Вода?

— Она вещество коварное. Так что нам работы наверху хватит. Обводные каналы, укрепление стенок. Если заново пойдут дожди, то местность начнется меняться стремительно. Опасностей на наш век хватит.

— Зато можно будет работать без скафандров.

— И ссать везде, где хочется.

— Лёня, тебе бы только в туалете засесть.

— Не завидуй!

Так со смехом и прибаутками закончили вечер. Настроение у команды было боевое и бодрое. Значит, все не зря.

— Ох и бьет в глаза!

— Это с непривычки, Илья. Если хочешь, я поведу. Или надень дополнительные очки.

— Ничего, привыкну. Как я понял, такое будет все чаще и чаще?

— Возможно.

Сидящие сзади спасатели переглянулись. День сегодня больно необычный. С утра налетевший ветерок разогнал все облака и над ними воцарилось чисто небо. Такой глубокой синевы мало кто из них видел в жизни. Температура сильно не поднялась из-за ветра, но была вполне сносной.

— Валера, передай, пожалуйста, чай.

Василий с удовольствием сделал первый глоток. Пищевики с двадцать третьей погрузили им какой-то новый, еще более ароматный сорт.

«Надо бы домой такой привезти. Малую порадовать»

При мысли о девушке ему стало тепло на душе. Хоть и с норовом, но невероятно милая и добродушная она сделал его жизнь полной. Много ли на самом деле для счастья нужно? Он еще раз глянул на непривычно яркую картинку. Снег так сильно блестел на ярком свету, что глазам становилось больно. Солнечные зайчики, сияние ледяных торосов, все это сбивало с толку. Потому Фролов рекомендовал сбавить ход. Да и дорога пошла чище. Она даже подумали, что кто-то над этим поработал.

Они прошли мимо гряды холмов. Где там остался замёрзший город.

— Кэп, нужна разведка.

— Ты так считаешь? — Фролов повернулся к Никите.

— Ребята с двадцать второй наверняка туда ходили и нашли лучший путь. А нам нужно поискать их дорогу. Сэкономим время.

— Давай! Я тоже осмотрюсь.

Позади раздался гул вентилятора, зябко поежился водитель. Василий вышел с закрытыми глазами, потому не ослеп. Даже двойной фильтр еле справлялся с таким светом.

«Надо что-то придумать!»

Он оглянулся. Ходоки уже возились около снегоходов. Василий шагнул в сторону небольшого каньона и внимательно изучил его. Точно! Здесь кто-то проходил. Эту ледяную глыбу оттащили с пути специально. Но довольно давно, следов почти не осталось. Он бы и сам так сделал. Зато сейчас даже буксир пролезет. Внезапно эфир ожил:

— Ребята, кэп, они здесь!

— Кто? — Василий напряженно повернулся в сторону берега.

— Парни с двадцать второй! Они едут к нам. Вышли в эфир. Включайте срочно третий канал.

Радио переключалось в гермошлеме языком.

«Да что же так медленно!»

Наконец сквозь помехи раздался незнакомый голос с легкой хрипотцой: