Абсолютная Власть. Трилогия (СИ) - Майерс Александр

– Артефактный огонь не стихает! Бьют со всех сторон, концентрация на севере и западе!

– Огненный шторм снова нарастает на северном секторе!

Никита кивал, его мозг автоматически обрабатывал информацию, выстраивая картину боя. Враги не оставляли попыток пробить купол, методично, как молотом, долбя по нему всей своей мощью. Но это было ещё полбеды.

Новый гонец, запыхавшийся, ввалился в помещение, едва держась на ногах.

– Воевода! Пехота Муратова подбирается ближе под прикрытием огня! Тащат что‑то тяжёлое, на повозках, под маскировочными сетками. Пытаются подвести к самым границам купола!

– Магические бомбарды, – тихо произнёс он. – Как и докладывала разведка. Это особые орудия, с большим калибром. Есть риск пробития купола. Всех воронов в воздух!

Он выпрямился. Нужно было действовать, и действовать точечно, жёстко и эффективно. Его пальцы потянулись к нагрудному карману кителя, где лежало несколько артефактов, ждущих своего часа.

На ладони у Никиты оказался череп ворона. Поверхность кости была покрыта тончайшей паутиной магических символов, созданных Владимиром.

Никита сжал череп в кулаке, закрыл глаза, мысленно призывая птицу. Воздух вокруг его руки затрепетал. Череп подлетел, и вокруг него материализовался ворон.

Добрынин связал своё сознание с ним, как учил барон, и выпустил на улицу. Следом устремились и другие вороны, которых призвали солдаты.

Глазами ворона Никита видел всё: ослепляющие вспышки разрывов, клубы дыма, суетящиеся внизу фигурки людей.

На северо‑западе, у кромки леса, под прикрытием плотного артефактного огня, суетились расчёты. Солдаты Муратова снимали с повозок огромные, массивные конструкции из тёмного металла, испещрённые рунами.

Магические бомбарды. Их стволы, толще человеческого тела, наводились на купол. Рядом копошились маги, готовя мощнейший залп.

Нашёл…

– Бей! – скомандовал Никита, и его голос раздался одновременно и в подвале казармы, и из клюва ворона.

Птица спикировала, будто камень. Его тело засияло. Ворон нёсся прямо на одну из бомбард. В последнее мгновение его перья вспыхнули ослепительно ярко.

Раздался оглушительный хлопок. Взрыв магической энергии расцвёл прямо под бомбардой. Ствол раскололся, и стоящих вокруг людей разбросало в разные стороны.

Сознание воеводы вернулось в тело. Он крепче опёрся на стол, протёр глаза и приказ:

– Продолжайте. Бейте по офицерам и артефактным расчётам!

Никита призвал нового ворона. Подняв его в небо, он увидел, как боевые птицы пикировали на командиров, на артефакты муратовцев, сея среди них панику и хаос. Атака с севера заметно ослабела, потеряв свою организацию.

Ворон Никиты нёсся над полем боя, над головами орущих солдат, над траншеями. Надо было продолжать следовать плану. Его новая цель была теперь в тылу. Там, где должны были стоять войска фон Берга. Те, чьё оружие подавляла магия, и кто поэтому держался подальше от битвы, ведя огонь издалека.

Он пролетел над тем самым леском, где раньше тренировалась технорота Градовых. Как и ожидалось, место было пустым, если не считать бойцов Муратова. Они пришли, надеясь захватить технороту врасплох, ведь они знали об этом месте.

Но солдат Градовых там уже не было.

Ворон рванул чуть западнее. И там, в искусно сооружённых укрытиях, под маскировочными сетками, сливавшимися с местностью, он их увидел. Блеск стальных пушек, знакомые очертания грузовиков, фигуры в защитных комбинезонах. Его ребята. Они ждали на новых, запасных позициях, которые Владимир приказал оборудовать.

Добрынин посадил ворона рядом с капитаном и немедленно отдал приказ:

– Капитан, запишите координаты позиций артиллерии фон Берга. Немедленно открыть огонь из всех стволов, после этого – срочно сменить позицию согласно плану. Пехоту – в атаку!

– Есть, – коротко ответил командир технороты.

Вскоре грянул залп. Сухой, оглушительный грохот обычной, но оттого не менее смертоносной стали. Снаряды технороты понеслись через поле боя, через головы сражающихся, точно в тыл врага.

Никита развернул своего ворона и помчался вслед за снарядами. Он видел, как они обрушились на аккуратные позиции артиллерии фон Берга. Там, в относительном тылу, царила почти спокойная атмосфера – расчёты у орудий, штабисты у палаток, сложенные штабелями ящики со снарядами.

Всё это исчезло в серии огненных вспышек. Взрывы рвали людей и технику на части, поднимали в воздух обломки пушек, поджигали машины с боеприпасами. Хаос и паника мгновенно сменили собой порядок.

И прежде чем опомнившийся противник смог понять, откуда бьют, со стороны леса, подняв тучи грязи, вылетели грузовики. Солдаты Градовых, цепляясь за борта, стоя на подножках, вели на ходу огонь из автоматов по обезумевшим солдатам фон Берга. Они врезались в самую гущу позиций, сея смерть и разрушение. Завязалась беспощадная схватка.

Удовлетворённый результатом, Никита развернул своего ворона обратно, к позициям Муратова. Он нашёл скопление резерва – свежий отряд, готовившийся к броску. Ещё одна пикировка, ещё один ослепляющий взрыв магической энергии, посеявший панику и смятение в рядах врага.

Связь оборвалась. Вернувшись в своё тело, Добрынин покачнулся и был вынужден сесть на стул. Он не был магом, и связывать своё сознание с вороном каждый раз было тяжело.

Никита прикрыл глаза, позволив себе несколько секунд отдыха.

Прикосновение к плечу заставило его вздрогнуть. Он открыл глаза. Перед ним стоял бледный, перепачканный сажей гонец.

– Воевода! – голос гонца срывался от напряжения. – Срочное донесение! На восточном фланге…

Подземные галереи вокруг поместья Градовых

В то же время

Воздух в тоннеле был спёртым и влажным, пахнущим плесенью и глиной. Мы двигались в кромешной тьме, нарушаемой лишь скудным светом кристальных фонарей. Искажённые тени прыгали по земляным стенам, неотрывно следуя за нами.

Я шёл впереди, сжимая рукоять кинжала, чувствуя под пальцами холодную гравировку на металле. За мной тяжёлой уверенной поступью следовал Трояк, а за ним – остальные дружинники, вооружённые короткими, удобными в тесноте саблями и тяжёлыми дубинками.

Грохот битвы доносился до нас приглушённо, словно сквозь толстое одеяло. Это был ровный, непрекращающийся гул, от которого слегка дрожали стены и с потолка сыпались комья земли. Но мы слушали не его. Мы вслушивались в тишину самого тоннеля.

И вскоре услышали то, что ожидали.

Сперва это был просто шорох, едва уловимый, который мог показаться игрой воображения. Но потом к нему добавились приглушённые шаги, металлический лязг, сдержанная ругань. Они были впереди, за поворотом галереи.

Я поднял сжатую в кулак руку, и отряд замер. Фонари погасили. Трояк молча кивнул, его здоровенная лапища сжала рукоять боевого молота. Мы прижались к холодным, влажным стенам, растворяясь в тенях. Моё сердце гулко билось в груди от предвкушения.

Вскоре в конце прохода забрезжил свет. Тусклый, колючий свет кристальных фонарей. И затем показались солдаты Муратова. Человек десять, не больше. Они шли плотной группой и несли на плечах несколько массивных, угловатых ящиков из тёмного дерева, окованных металлом.

На поверхности ящиков мерцали и переливались сложные магические схемы. Муратовцы были настолько поглощены своей ношей и сложностью пути, что не смотрели по сторонам.

Зря.

Я метнул взгляд на Трояка и резко махнул рукой.

Тишину подземелья разорвал наш боевой клич. Мы возникли из темноты, как призраки, и обрушились на врага прежде, чем тот успел понять, что происходит.

Теснота тоннеля превратила бой в хаотичную и кровавую мясорубку. Глухие, кошмарные звуки ударов дубинок по головам, хруст костей, хрипы, предсмертные стоны. Воздух мгновенно наполнился запахом свежей крови.

Я не применял магию. Один неверный сгусток энергии, брошенный в потолок или стену – и тонны земли обрушились бы нам на головы, похоронив и своих, и чужих.