Печать пожирателя 11 (СИ) - Соломенный Илья

Всё, теперь можно слегка выдохнуть…

Мы сели в круг, достали безвкусные, но питательные батончики и воду. Повисла неловкая тишина, пока Арс не развернул проекцию карты.

— «Глаз Бури» сместился, — его голос прозвучал хрипло после долгого молчания, — Вот, глянь-ка сюда. Теперь он перекрывает самый короткий путь.

На карте мерцающее фиолетовое пятно действительно съехало, словно амеба, перекрыв узкий проход между двумя скальными выступами на «тихой тропе».

— Быстро, — мрачно заметил я.

— Обход займет лишние шесть часов, — мрачно констатировал Эммерих, впервые за день нарушив свое молчание.

— Шесть часов по этой дыре — целая вечность, — протянула Аврора, вытягивая ноги и откинувшись назад, — Каждый шаг здесь выжимает все соки!

— Прямой путь — гарантированная смерть или хуже, — я пресёк спор, ткнув пальцем в маркер цели, все так же пульсирующий красным в глубине сектора «Лямбда», — Так что по-любому идём в обход. Слегка скорректируем маршрут, ничего страшного. Вот, обойдём здесь, через плато. Оттуда — пешком, без применения магии, пока не минуем аномалию. Вопросы?

Вопросов не было. Все понимали — план был дерьмовый, но другого не было.

Завершив краткое обсуждение, я отполз чуть в сторону, под самую черную плиту, и закрыл глаза. Пора было запускать «воздушные глаза». Мысленный приказ был похож на щелчок выключателя.

«Хугин, просыпайся. Патрулирование по сетке. Радиус — два километра. Тихий режим»

Связь, так долго молчавшая, дрогнула. Не голос, не образ, а смутное, дрожащее ощущение где-то на задворках сознания. Затем — резкая, режущая боль в висках, и мое зрение на мгновение раздвоилось.

Одна картинка — моя, сидящего в темноте. Другая — резкая, чёрно-белая, с высоты, плывущая над уродливым ландшафтом. Воздух свистел в несуществующих ушах, а в ноздри бил металлический привкус Урочища, но уже с примесью высоты и свободы.

После событий в Шадринске Хугин был жив. Слегка напуган и подавлен (после потери Мунина и бегства из больницы). Но он по-прежнему подчинялся мне и также работал «дроном». Тень его крыльев скользнула над пепельными полями и стеклянными лесами, выискивая движение, тепло, угрозу.

И пока он патрулировал, мое сознание, оставшееся в теле, невольно обратилось к другой пустоте. К той, что была куда ближе и болезненнее.

К Мунину.

Я мысленно потянулся к тому месту в моем существе, где всегда ощущалась наша с ним связь — прочная, как стальной трос. Теперь там зияла чёрная, бездонная яма. Не разрыв, а именно пустота, словно моего маледикта никогда и не было.

К счастью, после смерти Курташина он появился рядом с телом барона. Правда… Был холодным, как камень, и таким же недвижимым. Никакая магия, никакие сканеры не могли определить, что с ним. Он был в состоянии, не поддающемся классификации — ни жизнь, ни смерть, ни магический сон.

@#$% анабиоз…

Так что сейчас мой питомец лежал в «замороженном» состоянии, в самом безопасном месте, какое только можно было придумать — в убежище Бунгамы. Моё родовое существо приняло его без лишних споров. В глубине моего перстня, в том карманном измерении, что служило ей логовом, Мунин покоился на мягком мхе, под сенью странных, светящихся грибов.

И я очень надеялся, что после появления новой информации об «одержимых» я смогу вернуть его к жизни…

Второй день в Урочище начался с того же гнетущего молчания, что и закончился первый.

Мы снова двинулись в путь, покинув укрытие стоянки и углубившись в хаотичный ландшафт аномальной зоны. Новый маршрут, проложенный в обход «Глаза Бури», вился по краю гигантского плато, с которого открывался вид на бескрайнее море искривленных, чёрных деревьев и странных, геометрически правильных, скальных образований.

Воздух по-прежнему был тяжёлым, но теперь к металлическому привкусу добавилась едва уловимая нота горелой изоляции и статики — будто где-то рядом работал гигантский, невидимый трансформатор.

Первые несколько часов прошли без происшествий.

«Слишком» без происшествий…

Мы шли по «чистой тропе», отмеченной разведкой Заставы, и я постоянно чувствовал на себе двойное зрение Хугина. Ворон кружил выше, его чёрно-белое зрение скользило по ландшафту, но в эфир нашей связи поступала лишь пустота.

Ни движения, ни тепловых следов…

Первое столкновение с «местными» случилось около полудня. Из-за груды острых, как бритва, обломков выскочила тройка существ, напоминающих помесь паука и скорпиона, с хитиновыми панцирями цвета вулканического стекла.

Их движения были резкими, ядовитые жала подрагивали в ожидании жертв. Но что-то было не так — их атака была лишена привычной ярости обитателей Урочища. Это было скорее… автоматическое, вымученное действие.

Арс и Маша справились с ними за считанные секунды. Духи воздуха скрутили одного в неестественный узел с хрустом ломающихся конечностей, а сгусток пламени Маши испепелил двух других, оставив после себя лишь лужицы расплавленного хитина и смрадный дым.

Бой был быстрым.

— Слишком легко, — проворчал Арс, вытирая сажу с лица, — Они будто спали на ходу.

Я лишь кивнул, чувствуя, как по спине пробегают мурашки. Друг был прав.

Мы двинулись дальше.

И снова — ничего! Ни привычных блуждающих сгустков энергии, ни подкарауливающих в тенях тварей с щупальцами, ни искажений пространства, заставляющих плутать часами. Даже вездесущий, давящий на психику гул, исходивший из самого сердца Урочища, куда-то отступил, сменившись настораживающей, звенящей тишиной.

Второй раз мы наткнулись на мелких монстров уже ближе к вечеру.

Стая крылатых тварей, похожих на помесь летучей мыши и ящерицы, спикировала на нас со скал. Но их пикирование было таким же вялым и неуверенным.

Эммерих, не прибегая к помощи сестры, рассеял тварей одним точным разрядом энергии из своего жезла, создав в воздухе ослепительную вспышку выжигающего света. Твари попросту в ней сгорели.

Именно тогда я не выдержал.

Остановив группу, снова «подключился» к Хугину, заставив его расширить радиус облета.

«Дальше. Ищи активность. Любую!»

Через нашу связь хлынули образы. Бесконечные пустынные поля с пепельной травой. Мёртвые, стеклянные леса. Застывшие, как в агонии, скальные формации.

Ни души. Ни единого движения, кроме колышущихся под невидимым ветром странных, волокнистых образований на некоторых камнях. Ни одного теплового пятна, кроме нашего собственного, жалкого и крошечного на фоне этой безжизненной громадины.

Я разорвал связь, и сознание с щелчком вернулось в тело, оставив во рту привкус меди и леденящее недоумение.

Рассказав о том, что «увидел», я вызвал лишь мрачные взгляды отряда.

— Получается, данные с Заставы не просто устарели, — тихо, произнесла Аврора. Она смотрела на свой сканнер, её пальцы бегло пролистывали показания, — Они… неверны. Согласно им, мы должны были уже трижды нарваться на стаи «крикунов» и минимум на две блуждающие гравитационные аномалии. Но здесь… пустота. Не могли твари за пару дней исчезнуть или убраться ТАК далеко!

— Значит, монстры не исчезли, — мрачно заключил Эммерих.

— Похоже на то, — кивнул я, — Возможно…

— Что?

— Их кто-то… отозвал.

— «Лорд», — тоже кивнул Арс, и скрежетнул зубами.

Я посмотрел на карту и отыскал нашу цель. До неё было ещё далеко, и обследовать эту место было нереально даже с помощью Хугина, но…

Я уже и сам понимал, что это затишье перед бурей. И мы идем прямиком в её эпицентр…

К концу второго дня нашего рейда нервы у всех были натянуты до предела.

Давящая пустота Урочища, это зловещее затишье, действовало куда хуже, чем откровенная угроза. Мы шли, ощущая себя букашками на столе гиганта, который пока что просто за нами наблюдает.

Место для ночлега нашли в развалинах чего-то, что могло быть древним фундаментом. Полузасыпанные плиты образовывали нечто вроде ниши, и мы использовали это. На этот раз на защите никто не экономил силы.