Последний ритуал - Калинина Наталья Дмитриевна

Глава 4

Семья пострадавшей во время отдыха девушки жила не в загородном доме, как предположил Макс, а в пентхаусе в элитном жилищном комплексе на набережной. Впрочем, квартира, в которую они, пройдя через охранный пункт, поднялись, площадью была как половина стадиона. Макс постарался сохранить невозмутимое выражение лица и ничем не выдать любопытства, тем более что его спутников – Люсинду, Арсения и, конечно, Марка – роскошь не удивляла.

Гостей попросили подождать в огромной гостиной с панорамными окнами, выходившими на замерзшую реку. Хозяева появились буквально через минуту. Отец Зои оказался невысоким и полноватым мужчиной лет за пятьдесят. Возраст же его высокой и стройной супруги определить было сложно: женщина явно проводила много времени в фитнес-центре и косметических салонах, выглядела молодо и вполне могла сойти за старшую сестру своей дочери.

Мужчина, представившийся Михаилом Романовичем, поздоровался за руку с гостями и кивнул Люсинде. Женщина, Евгения, смерила гостей недоуменным взглядом. «Кого ты к нам привел?» – так и читалось в ее глазах, когда она повернулась к Гвоздовскому-младшему.

Макс подавил усмешку: выглядели они и правда кричаще, особенно в сравнении с элегантным Марком. Люсинда сегодня, будто специально, вырядилась в корсет на шнуровке, белоснежную рубашку с широкими рукавами, черные шорты до середины бедра и высокие ботинки. Ее рыжая шевелюра полыхала ярче огня, а отросшие кудри торчали в стороны задорными пружинками. Шаман, к счастью, на работу явился не в балахоне, а в темно-серых брюках классического кроя и светло-серой водолазке. Но сверху надел бархатный пиджак малахитового цвета и в таком одеянии напоминал замшелый камень. Облик Макса на фоне экстравагантных коллег сошел бы за повседневный: темно-синяя толстовка на молнии, футболка и черные джинсы. Но всю обычность образа портили берцы, в которые он заправил джинсы, и забинтованная до локтя рука на перевязи. Ему бы еще в другую взять биту, накинуть капюшон на голову – и вместо шефа «детективного» агентства получился бы смотрящий на районе из тех, которых в приличные дома не пускают.

Разговаривал с гостями отец Зои. Евгения же бросала настороженные взгляды то на Макса, то отчего-то на Люсинду, которая пялилась в панорамное окно и витала в облаках. Марк неодобрительно косился на сестру и все шире улыбался заметно нервничающей женщине.

Михаил Романович повторил то, что было известно. Но прежде чем перейти к вопросам, Макс поинтересовался, могут ли они увидеть саму девушку: Люсинду с Арсением он привез с собой не просто так и надеялся получить информацию не только через рассказы родителей Зои.

– Это обязательно? – высоким голосом спросила Евгения и резко дернула головой.

– Женечка, мы же все обсудили, – мягко напомнил Михаил Романович и накрыл кисть супруги ладонью.

– Я… не верю во все это, – женщина выдернула руку и сделала неопределенный жест. – Если даже такие именитые врачи, как Семен Тарасович, не находят решения…

– Вот поэтому, – припечатал Михаил Романович. – Мы перепробовали все традиционные методы, остались… нетрадиционные!

С этими словами мужчина покосился на Макса, будто пытаясь взглядом извиниться за резкость супруги.

– Евгения, этим специалистам доверяет даже мой отец, а вы знаете, какой он скептик, – поспешно вмешался Марк. – Да и о способностях моей сестры я знаю с детства.

Люсинда еле слышно хмыкнула, чем подтвердила подозрение Макса, что безразличие коллеги – напускное, а на самом деле она все слышала.

– Вы же знаете, что я не причиню Зое вреда…

– Ты уже его ей причинил! На этот ретрит она уехала сразу после…

– Это неправда! – воскликнул Марк, и на его лице отразилось такое отчаяние, что Макс даже ему посочувствовал. Люсинда слегка приподняла брови, но, поймав на себе взгляд начальника, снова отвернулась к окну. Евгения же вскочила на ноги.

– Женя! – поднялся за супругой Михаил Романович.

– Ой, делайте что хотите! – выкрикнула женщина и, стуча каблуками по мраморному полу, удалилась.

– Простите мою жену. Она отчаялась. Мы очень любим Зою, но уже не знаем, как ей помочь. Марк рассказал о вас, и я решил попробовать. Тем более среди вас дочь Станислава Родионо…

– Так мы можем увидеть Зою? – перебила Люсинда. Вся ее напускная отрешенность слетела как дешевое напыление, явив настоящую Люси – собранную, серьезную, с пронизывающим взглядом светло-зеленых глаз. Михаил Романович сморгнул, а затем поспешно пробормотал:

– Да-да, конечно!

– Черт с вами! – вклинилась неожиданно появившаяся в дверях Евгения. – Идемте за мной. Только не напугайте Зою.

Макс встал, за ним поднялись Люсинда с Арсением. Гвоздовский-младший же замешкался.

– Ты можешь остаться, сынок, – ласково предложил ему Михаил Романович, и Марк с облегчением опустился на диванчик.

Впрочем, увидев несчастную девушку, Макс частично понял, отчего Гвоздовский-младший не пошел вместе с ними. От той красавицы, какой Зоя была на фотографиях, не осталось и следа: девушка исхудала, ее кожа посерела, натурально пухлые губы истончились, как у старухи, глаза из-за темных кругов казались провалами. Девушка сидела на разобранной постели, подтянув к себе босые ноги и отрешенно глядя на одеяло.

– Зоенька, к тебе пришли гости. Они не задержатся надолго, только немного… осмотрятся, – нежно заворковала Евгения и, присев на край, погладила дочь по заплетенным в косу черным волосам. Макс обратил внимание на то, что у правого виска девушки волосы поседели. Евгения перехватила его взгляд и едва слышно вздохнула.

Люсинда не стала терять время: обошла комнату, остановилась возле одной стены, рассматривая надпись, сделанную Зоей, и накрыла слово «они» ладонью.

– Мы не убрали этот кошмар, – вполголоса пояснил Михаил Романович. – Марк попросил оставить, чтобы вы посмотрели.

– Посмотрели, – ровно заметила Люсинда и подошла к окну.

– Мне бы тоже поработать… – скромно напомнил о себе Арсений, который до этого просто озирался. Михаил Романович встрепенулся и спросил, что ему требуется.

– Какое-нибудь уединенное место, где можно дымить, – ответил шаман и показал на свой саквояж из зеленой кожи, в котором лежали мешочки с травами, плошки и прочие атрибуты, нужные для его деятельности.

– В курительной дымите, – отозвалась уже вполне миролюбиво Евгения, продолжая гладить дочь по волосам. – Или в шашлычной зоне.

Шаман обрадовался и ушел вместе с хозяином. Макс тоже задерживаться не стал и вернулся в зал. Там он застал Марка рассматривающим в окно набережную. Услышав шаги, Гвоздовский оглянулся и вопросительно поднял брови.

– Впечатляющие надписи, – согласился Макс и кивнул в сторону выхода. – Там сейчас Люси. А шаман затребовал отдельную комнату, видимо, будет общаться со своими духами. Не знаю, насколько это все затянется.

– Мы не торопимся, – успокоил Гвоздовский и, увидев Михаила Романовича, выдавил кислую улыбку.

– Женя распорядится насчет угощения. Или желаете пообедать? – спросил хозяин.

Макс покачал головой и мысленно порадовался тому, что не взял с собой Геру: коллега не простил бы ему отказа от обеда в доме олигарха.

– Кофе выпил бы с удовольствием, – попросил Макс под одобрительным взглядом Марка. И чуть позже женщина, одетая в униформу, вкатила в гостиную столик с расставленными на нем тарелками, чашками, кофейником и чайником. А следом вошли и Люсинда с Евгенией.

Проигнорировав вопросительный взгляд брата, Люси опустилась на диван рядом с Максом, откинулась на спинку и закрыла глаза: то ли устала, то ли пыталась вновь напустить на себя безразличие. Макс же, поблагодарив за кофе, раскрыл блокнот.

– Вы сказали, что тело погибшей девушки оказалось в поле? – вернулся он к тому моменту, который его больше всего заинтересовал.

Михаил Романович переглянулся с Евгенией, Марк же сидел с опущенным взглядом, рассеянно вертя на столике чашку с чаем.

– Это очень странная история, – ответила женщина. – Почему-то обе девушки – и Зоенька, и ее несчастная подруга, – оказались в пустом поле. Зоя – в пижаме и без сознания, но хотя бы живая. А вот ее подруга…