Я посмотрела на Эмири, удивившись, что они с Одзи, судя по всему, знакомы и что она назвала его настоящим именем. А потом в голове промелькнула мысль, что я это имя уже слышала. Но где?..
– Хираи Хикару? Твой отец не Хираи Сэйдзи? – уточнила я.
Одзи вскинул бровь:
– Мы знакомы?
– Заочно. – Я заметила в глазах Эмири удивление. – Мне рассказывала про тебя… – Тут мой голос дрогнул. – Подруга.
Одзи пожал плечами:
– Про меня много кто мог рассказать.
– Она рассказывала, что ваши родители дружат и ее мама… – уточнила я, подавив усмешку, – была твоим адвокатом по делу о наркотиках.
Одзи поморщился, и в его глазах мелькнула искра раздражения.
– Я никогда не принимал наркотики, – недовольно пробормотал он и, заметив странный взгляд Эмири, уже громче поспешно добавил: – Я не знал, что их принимал один из моих друзей. Уже бывших.
Одзи внимательно на меня посмотрел.
– Адвоката звали Накано-сенсей, да? А ты ведь Акияма. – Одзи задумался. – А-а-а… Твой отец – Акияма Масахиро?
Я кивнула, вспомнив, что мой отец и Хираи Сэйдзи тоже знакомы, но с его сыном я никогда не виделась.
Одзи словно бы по-новому на меня посмотрел, и я ответила ему холодным взглядом.
– Но мы раньше не встречались, – произнес Одзи.
– К счастью, видимо, – отозвалась я.
Фыркнув, Одзи снова повернулся к Эмири и высокомерно на нее посмотрел:
– Называй меня не Хираи, а Одзи.
– Еще чего. Хотя… – насмешливо протянула она. – Могу называть тебя О-дзи [19].
Я весело усмехнулась, а лицо Одзи помрачнело.
– О́дзи, а не О-дзи́. Мне казалось, ты достаточно хорошо знаешь японский, чтобы так не ошибаться.
– Именно так, О-дзи. Просто это имя тебе подходит больше, – равнодушно произнесла Эмири.
Одзи с раздражением посмотрел на нее:
– Мне всего двадцать один.
Эмири наигранно поморщилась:
– Да ты же почти на пять лет меня старше.
В его глазах промелькнуло удивление.
– Ты кажешься немного старше…
– А ты умнее. Когда молчишь, – добавила Эмири.
Одзи закатил глаза, но затем пожал плечами:
– Ну ничего, подожду пару лет.
– Что?! – удивленно переспросила Эмири.
– Что? – якобы непонимающе отозвался Одзи, но уголки его губ дрогнули.
Эмири бросила на него презрительный взгляд и отвернулась. Я же пристально посмотрела на Одзи. Меня охватила легкая тревога: Эмири умна, но этот парень запросто может подставить ее, чтобы выжить самому. Хоть я его совсем не знала, но не доверяла никому из команды Торы.
Поймав мой взгляд, Одзи вопросительно приподнял бровь.
– Если из-за тебя с Эмири-тян что-то случится, ты пожалеешь, – негромко, но твердо произнесла я, смотря Одзи прямо в глаза.
– Тебе сейчас лучше переживать о собственной безопасности, – надменно посоветовал он.
– Я тебя предупредила, – добавила я, и Одзи, хмыкнув, вернулся к своей команде.
Обернувшись, я заметила, что Йоко смотрит на меня с легким удивлением, как и Ивасаки. А вот Кадзуо – чуть насмешливо.
– Оказывается, ты у нас на самом деле химэ [20].
Я поморщилась, но промолчала. Сейчас не до того: я слишком волновалась из-за того, что нам вновь придется разделиться.
Ивасаки пошел искать своего напарника. Как оказалось, ему предстояло проходить кайдан вместе с мужчиной со шрамом на лице.
– Меня зовут Ивасаки.
– Имада, – представился его напарник.
Араи, в свою очередь, громко спросил:
– У кого квадрат?
Я посмотрела на остальных участников и заметила, как скривилась Каминари.
– У меня, – резким тоном ответила она, неприязненно посмотрев на Араи.
Тот ответил ей настолько дружелюбной улыбкой, что она показалась почти издевательской.
Кадзуо подошел совсем близко ко мне.
– Будь осторожна, – негромко попросил он, и, несмотря на то что внешне он казался спокойным, я различила в его голосе трвевожные нотки. – Тора запросто может навредить тебе, если это будет необходимо для выживания. Не дай ему такого шанса.
– Знаю, – помрачнела я.
Меня и саму не радовала перспектива работать в команде с человеком, который готов использовать других ради достижения своих целей.
Я все еще помнила и вряд ли когда-то забуду, как во время кагомэ Тора и Атама в попытке навредить Кадзуо обрекли на смерть незнакомого им участника.
– Думаю, Тора все же будет осторожен, – достаточно громко произнес Араи, оказавшись рядом с нами.
С этими словами он, положив руку мне на плечо, посмотрел на Тору и продолжил:
– Вряд ли он захочет терять еще одного члена своей команды.
Тора услышал слова Араи, и взгляд его потемнел – он понял намек. Девушка с белыми волосами и два друга с недоумением и даже любопытством посмотрели на моих друзей и на команду Торы.
Я негромко произнесла:
– Но вы же не навредите Каминари. – Это был не вопрос.
Араи внимательно посмотрел на меня и тихо ответил:
– Конечно, нет. Но Торе об этом знать необязательно. Я почему-то уверен, что угроза жизни Каминари для него серьезнее угрозы собственной жизни.
Кадзуо кивнул, разделяя мнение Араи.
– Так что не переживай, – продолжил тот. – Но Кадзуо-кун все равно прав: будь осторожна.
Я перевела взгляд на незнакомых участников и поняла, что двое друзей оказались в разных командах. Мрачный парень в очках назвался Касэ и присоединился к девушке с белыми волосами по фамилии Тэрадзима, а его тощий друг, Хорибэ, – к мужчине с перебинтованной рукой, который представился как Накахара.
– Игра вот-вот начнется, – снова подала голос рассказчица. – Запомните порядок, в котором будете делать ходы: пятиугольник, овал, круг, ромб, квадрат, треугольник. Команда «пятиугольник», сделайте свой ход.
Я, прикусив губу, задумалась, какая очередность более выгодна. С одной стороны, время у нас ограничено, а потому делать ход одними из последних рискованно. С другой стороны, если ты участвуешь не в самом начале, то есть шанс увидеть, какое задание, вернее, угроза, тебя ожидает и как с ней можно справиться. Хотя размышлять об этом было бессмысленно – порядок определили за нас. К тому же… остается шанс пропустить ход – и даже не раз. А значит, потратить драгоценное время, рискуя не успеть добраться до финиша.
К столу подошли Ивасаки и Имада, и второй мрачно кивнул на кубик. Ивасаки уверенно взял кубик и, слабо встряхнув, бросил на стол. Через пару мгновений кубик замер, показывая число «пять», и я разочарованно выдохнула.
– Пропуск хода, – объявил раздражающий голос рассказчицы.
Ивасаки виновато взглянул на Имаду, но тот лишь безразлично пожал плечами.
Тогда к столу подошли Хорибэ и Накахара. Хорибэ со спокойным выражением лица взял кубик и, практически не встряхнув его, кинул на стол. Этой команде выпало число один.
В то же мгновение туман со стороны тории, отмеченной иероглифами «один» и «четыре», рассеялся, открывая следующий квадрат. Я напряглась. Этот участок оказался… пустым. Я не заметила пока ничего, что могло быть частью задания или же представлять опасность. С двух сторон поля – впереди и справа – возвышались, отмечая границы, изящные алые тории. На тории у дальней от меня границы нового квадрата были изображены не два, а один иероглиф – «пять». На воротах справа тоже осталась только одна цифра – «два». И я с легким сожалением отметила, что шансы играть без пропуска хода уменьшились…
Помедлив, Накахара и Хорибэ прошли сквозь тории и, оказавшись на новом квадрате, начали с подозрением оглядываться. Остальные напряженно за ними наблюдали.
– Время для следующего хода. Команда «круг», – объявил голос рассказчицы.
– И… это все? – недоверчиво нахмурившись, громко произнес Накахара.
Я посмотрела на лист со схемой игрового поля и заметила, что квадрат, на котором оказались Накахара и Хорибэ, окрасился в белый цвет (такого же цвета был и начальный квадрат) – на его верхней границе появился иероглиф «пять», а на правой – «два».
