Инкубы (ЛП) - Ли Эдвард

- Вы сделали именно то, что должны были сделать, чтобы сохранить самый важный аспект истины. Вы уничтожили то, что было ложью. Это то, что пытался сказать вам ваш сон.

Вероника, замерев, смотрела на него.

- Когда огненная фигура вошла в ваш сон, - продолжал Хоронос, - вы сначала испугались. Когда он коснулся вас, вы закричали, хотя и признаете, что это были крики экстаза. Я даже осмелюсь сказать, что от прикосновения огненной фигуры вы достигли оргазма. Прав я или нет?

- Вы правы, - признала она, и это признание далось ей без колебаний.

Присутствие огненного любовника наполняло ее сексуальным предвкушением, оба раза она видела сны об этом. И когда он коснулся ее, она кончила.

- Итак, что мы выяснили? - спросил он. - Что вы не эгоистка, а предана правде. И во сне Джек существовал как символ вашего прошлого, - Хоронос поднялся со своего места. - Фигура пламени - символ вашего будущего.

Теперь она чувствовала себя просветленной, но в то же время пребывала в замешательстве. Внезапно ей захотелось умолять его, этого доктринера, этого ученого, который проник в смятение ее души и показал ей самый многообещающий образ ее самой. Она искала на ощупь, безмолвная, беспомощная.

- Ваше будущее требует от вас окончательного пробуждения, мисс Полк. Оно требует от вас возобновить свои поиски и стать тем, кем вы были посланы на землю. Оно требует от вас раскрыть себя настолько полно, насколько это возможно для других.

- Но как? - взмолилась она, глядя на него снизу вверх. - Я не знаю, что делать!

- Как я уже говорил, и как вы с этим согласились, созидание рождается из желания. А что такое желание в полном смысле этого слова?

- Что? - взмолилась она.

- Страсть, - последовал ровный, как гранит, ответ.

- Страсть к чему?

- Страсть ко всему, - Хоронос начал отходить, тихо съеживаясь в тусклом свете комнаты. - Погрузитесь в свою страсть, мисс Полк, и вы, наконец, поймете, кто вы есть на самом деле.

ГЛАВА 16

- Тот же почерк, тот же парень, - сказал Рэнди. - Входная дверь заперта, ничего не взломано, никаких следов борьбы. Он вышел через балкон.

Джек прошел в гостиную. Полицейские были повсюду, бесстрастные автоматы вытирали пыль с дверных рам и убирали места общего пользования. Великолепный утренний солнечный свет лился сквозь окна без единого пятнышка, словно издевательское оскорбление. Места, подобные этому, должны быть темными и угрюмыми, как и любое место, где живут мертвецы.

- Как ее там?

- Ребекка Блэк, тридцать один год, - ответил Рэнди. Его лицо говорило само за себя, маска, с лица которой слетел ужасающий свидетель. - Помощник юриста в одной из крупных фирм на Серкл. Хороший послужной список, никаких преступлений, никаких неприятностей. Сегодня утром в комплексе работали специалисты по борьбе с вредителями. Они пришли с ключом от квартиры и нашли ее.

Джек представил себе, как убийца прошел через спальню, холл, гостиную к балкону.

- Есть какие-нибудь новости? - спросил он.

- Бек уже здесь. О, и жертва разведена. Мы собираемся...

- Это не муж, - заявил Джек. - Мы это знаем.

Он не стал больше расспрашивать, направляясь в спальню. Карла Панцрам молча последовала за ним.

- Вам придется привести себя в порядок, сэр, - сказал ему в дверях молодой, мускулистый полицейский в форме. - С волосами и обувью должно быть все в порядке.

Джек кивнул. Полицейский выдал им пластиковые пакеты для ног "Сирчи" - они назывались "бахилы" - и две сетки для волос. Ян Бек не хотела, чтобы на месте преступления остались посторонние волосы, волокна одежды или отпечатки обуви. Джек и Карла надели свои бахилы.

"Если бы только папа мог видеть меня сейчас", - подумал Джек, заправляя свои длинные волосы в сетку.

Карла Панцрам улыбалась.

- Из-за сеток для волос вы чувствуете себя кастрированным, капитан Кордесман?

- Заткнитесь, доктор, - ответил Джек. - Пока они не заставляют меня надевать стринги, со мной все будет в порядке.

То, куда они вошли, не было спальней. Спальни были местом, где люди спали, мечтали, занимались любовью, одевались утром и раздевались вечером - спальни были местом, где люди жили. Вместо этого они зашли в склеп. Перед глазами у Джека все поплыло от красного; ему не нужно было смотреть ни на что конкретное, чтобы увидеть это. Оно просто было там - красное, скрытое пеленой и парящее. Красная фигура лежала в окружении красных стен, красные запястья и лодыжки были привязаны к красной кровати.

Карла Панцрам ничего не сказала, никак не отреагировала, и Ян Бек тоже занималась своим ужасным делом, лишенная эмоций. Худощавая женщина записывала постепенное понижение температуры - каждые пять секунд по звуковому сигналу, считывая цифровые данные с контактного термометра, который был прикреплен чуть ниже перепачканного горла Ребекки Блэк. Прибор, настроенный на среднее значение 98,6, измерял скорость снижения температуры эпидермиса.

- Здравствуйте, сэр, - сказала Ян Бек, не поднимая глаз.

На ней был красный комбинезон из полиэстера, бахилы для ног, ацетатные перчатки и сетка для волос. То же самое сделали и два специалиста, которые ползали по полу на четвереньках с увеличительными линзами. Полиэстер был менее склонен к выпадению волокон, но в тех случаях, когда это происходило, ярко-красный материал легко обнаруживался и браковался как волокнистый материал.

- Не стесняйтесь, осматривайтесь, - пригласила Ян Бек. - Но, пожалуйста, не приближайтесь к периметру контакта.

Джек уставился на заднюю стену.

- Мне нужно время смерти, Ян.

- Дайте мне секунду.

Она ввела тридцатисекундные показания во встроенный полевой термометр барометр, изготовленный той же компанией. Цифры были точными с точностью до 1 100 градуса. Затем она сказала:

- Ориентировочно, между двенадцатью тридцатью и двумя тридцатью ночи. У меня будет для вас номер получше, как только я доставлю ее в морг.

Джек кивнул, думая о предстоящем утомительном протоколе. Обыскать комплекс. Проверить данные о такси и транспортных средствах, а также доставки газет. Опросить всех соседей. Повторить все то же самое.

Дверная рама, выступы выдвижных ящиков, столешницы комодов и даже сиденье унитаза были покрыты пятнами сажи и антрацена. Слив в раковине в ванной комнате был демонтирован, как и ручки унитаза, раковины и ванны. Рулон туалетной бумаги и коробка с салфетками лежали в пакетах для вещественных доказательств, ожидая, пока их обработают йодом. Все, что было в корзине для мусора, также было упаковано. По сути, сотрудники полиции вытерли пыль, сложили в пакеты, обработали или удалили все, что было в жизни этой женщины. Скоро и сама женщина окажется в мешке.

Джек опустил взгляд и посмотрел на то, что лежало на кровати.

Кто знает, как она выглядела при жизни? После смерти она превратилась в красный манекен, связанный и выпотрошенный. Ее живот был вспорот, внутренние органы извлечены и разложены вокруг нее на матрасе. Глаза девушки были заклеены скотчем, рот завязан. И снова остались алые следы привязанностей убийцы: отпечатки губ на шее, отпечатки пальцев на груди. Кровь была восхитительно размазана по внутренней поверхности бедер и по гладким ногам. На руках и ступнях, под мышками и по бокам были даже отпечатки губ - мириады красных пятен. Ребекка Блэк была одета в кровавые поцелуи.

Огромное мокрое пятно темнело на окровавленной простыне между ее ног. Джек подумал о великом убегающем духе.

Затем Карла Панцрам пробормотала:

- О, нет.

Джек повернулся. Это было так похоже на Шанну Баррингтон. Стены были украшены причудливыми призмовидными фигурами и неровными красными иероглифами. Над изголовьем кровати был нарисован треугольник с тремя звездами.

Над ним были слова "ЗДЕСЬ МОЯ ЛЮБОВЬ".

А под ними: "АОРИСТА!"

На противоположной стене было что-то еще: