Соль и призраки (ЛП) - Харди Камрин

не было ничего особенного, а вот море… море вдруг появилось, и теперь

корабли-призраки с оборванными парусами покачивались на волнах.

Бернард обернулся. Бладстайн оскалился. Взгляд его совсем обезумел, длинные

волосы растрепались, на плече на ткани камзола темнело пятно. Бурового цвета

щупальца извивались и хлестали, пульсировали и переливались оттенками алого.

Бешеный призрак, жаждущий отхватить кусок жизненных сил, чтобы остаться в

этом мире, протянул огромные руки в сторону Бернарда.

Бернард сделал несколько шагов назад и уткнулся в ограду. Мельком посмотрел

вниз на бившиеся о скалы волны, и разум его вдруг похолодел и очистился.

Раненой рукой он схватился за солевой кристалл и скривился от боли.

Пират шагнул в его сторону, и Бернард, сорвав амулет, бросил его в призрака.

Бладстайн отмахнулся от него как от мухи, растянул губы в хищническом оскале, как бы говоря, что кидать в него безделушки — это верх глупости. Однако

Бернард и не планировал метко зарядить по призраку. Воспользовались

секундным замешательством, он выхватил левой, здоровой, рукой у пирата из-за

пояса мушкетон и приставил дуло к его животу.

Кустистые брови взметнулись вверх, в единственном глазу промелькнуло нечто

вроде удивления, и Бернард нажал на курок. Почти так же, как нажимал за

несколько секунд до того, как окунулся в это видение. Расслабленно и

хладнокровно. Мышцы в тонусе, но не перенапряжены.

Прогремел глухой выстрел. Бладстайн отшатнулся, схватился за живот, наткнулся на ограду, которая скрючилась под весом его тела, и полетел вниз.

Бернард часто заморгал, не веря собственным глазам. Так быстро всё произошло.

У него не было уверенности, что оружие выстрелит, но всё же он верил. Верил в

то, что не только призрак может повелевать видением.

Бернард аккуратно приблизился к краю и посмотрел вниз, однако ничего не

заметил. Море уже забрало себе то, что могло остаться от Бладстайна, хотя

учитывая что он призрак, именуемый при жизни «морским дьяволом», то вполне

мог остаться «в живых», если такое словосочетание вообще к нему применимо.

А может, он наконец отправился туда, куда ему следовало уйти давно.

Бернард сбросил в море мушкетон и подобрал окровавленный кристалл.

Обессилев, он уселся рядом с лампой и вцепился пальцами в сетку.

Вновь послышалось пение. У Бернарда слипались глаза. Вся усталость мира

вдруг обрушилась на него, однако он успел осознать, что пение доносилось из

кристалла, который он как сокровище прижимал к груди. Возможно, оно всегда

доносилось именно оттуда. В кромешной тьме голос Юэна вновь стал ему

проводником, маяком, и он последовал за ним. Обратно в реальность.

«Хоть бы было не слишком поздно».

Глава 12. Возвращение, маска и кольца

— Берн, можешь подать чистые вещи?

Придерживая обёрнутое вокруг бёдер полотенце, Юэн выглянул из ванной.

Бернарда в комнате не было. Лишь приглушённым светом горел ночник, и

смятое покрывало на кровати говорило о том, что на нём лежали.

— Би, — снова, но на этот раз тихо позвал Юэн, крепче стискивая пальцами край

полотенца. В груди кольнуло беспокойство.

Оголённой и распаренной после душа кожи коснулся холодный воздух.

Занавеска, за которой находилась ведущая на балкон дверь, колыхалась от

сквозняка.

Юэн выдохнул с облегчением и покачал головой. События последних дней

делали из него параноика. Конечно, Бернард никуда не мог уйти, он просто

вышел на балкон. Наверное.

Оставляя мокрые следы босыми ногами, Юэн выбрался в коридор. Хотел было

подойти к сумке и найти свежие вещи, однако внимание привлекла маска собаки

на стойке около зеркала. Придерживая одной рукой полотенце, Юэн застыл и

невольно нахмурился.

Что дёрнуло его купить маску? Тем более такую…

Он не мог объяснить себе причины спонтанной покупки. Впрочем, выкидывать

маску тоже не хотелось. И не потому что были уплачены деньги. Она казалась

важной, возможно, исключительно в символическом подтексте, но Юэн пока не

знал что с ней делать.

Он потянулся к маске. Шрам оказался так близко к собачьей пасти, что на Юэна

нахлынули неоднозначные эмоции. Его рука замерла в считанных дюймах от

маски, однако пару секунд спустя пальцы всё же её коснулись.

Встав перед зеркалом, Юэн прислонил маску к лицу и поймал в отражении

собственный взгляд. Взгляд хищника. Пристальный и выжидающий. С искрами

ярости в самых его глубинах. По коже пробежались неприятные мурашки. Юэн

поёжился и затаил дыхание. Закрыл глаза.

Странно, думал он, но когда Берн надолго отключился во второй раз — это

напугало его как будто сильнее нападения псины. Наверное, потому что одно

было личным и случилось когда-то давно, другое — их общей с Берном бедой.

Оба события уже произошли, и, даже предугадав, Юэн никаким образом не мог

их предотвратить. Он это понимал, как понимал и то, что плохое просто

случается и будет случаться, независимо от того насколько ты подготовлен

морально и физически, однако Юэн всё равно ощущал себя беспомощным. И это

мерзкое ощущение зудело под кожей и проходилось костлявыми ледяными

пальцами вдоль позвонков. А в голове крутилась, как заевшая пластинка, одна

единственная фраза: ты ничего не можешь сделать, ты ничего не можешь

сделать, ты ничего не можешь сделать…

«Пожалуйста сохраняйте спокойствие

И не отстёгивайте ремни безопасности,

Только что наступил конец света!

Мы не можем спасти вас,

Помощи ждать не стоит,

Спасибо, что воспользовались

нашими услугами

Удачного дня!»

Юэн понимал и разделял тревогу Бернарда, когда предложил пойти на

фестиваль. И наверное лучше было так, когда вокруг много людей, чем если бы

они с Бернардом остались наедине, и Юэн не знал бы куда бежать за помощью.

Он сам предчувствовал, что должно что-то произойти и сохранял бдительность.

Поэтому когда Берни поплохело около тира, Юэн успел его подхватить. Бернард

обмяк и начал плавно съезжать вниз. Вновь он был очень тяжёлым, что

свидетельствовало лишь о том, что ментально унёсся далеко — на финальную

битву с морским дьяволом.

Юэн сразу же попросил ( приказал) позвать врача и оттащил Бернарда в сторону, кто-то помог уложить его на скамью. Стянув джинсовку, Юэн подложил её

Бернарду под голову и уселся рядом на корточки. Взял его за запястье, нащупал

слабый пульс и посмотрел на бледное безмятежное лицо. Глаза под веками резко

двигались — Берни явно «снился» кошмар. Юэн сжимал его ладонь и, чтобы

хоть как-то успокоиться, начал тихо напевать мотив какой-то мелодии.

Вокруг снова сгущалась заинтересованная толпа. Зеваки перешёптывались, кто-то открыто интересовался, что произошло и нужна ли помощь. Весёлая

музыка, льющаяся из колонок на столбах, раздражала. Юэну хотелось крикнуть, чтобы её отключили. Но он понимал, насколько это глупо и бессмысленно, и

реагировал так, просто потому что он на взводе.

Что Юэн ещё мог сделать, пока дожидался врача? Только сидеть около скамьи, петь для собственного успокоения, отслеживать слабый пульс Берни и в случае

чего быть готовым начать делать массаж сердца, если то вдруг остановится…

Впрочем, если оно не остановится, Бернард мог просто впасть в кому…

У Юэна внутренности сжимались от таких мыслей, а ужин просился наружу.

Внешне он казался спокойным, возможно, даже слишком, но внутри всё

переворачивалось от тревоги.

— Верю в тебя, малыш, — шептал Юэн, чувствуя, как глаза жжёт от

подступающих слёз. Каждый раз он с ума сходил от мысли, что Бернард