Инкубы (ЛП) - Ли Эдвард

- Выпивка - не самое поучительное занятие, - добавил Филип.

- Есть занятия поинтереснее, чем выпивка.

"Вот теперь ты заговорил", - подумала Сьюзен.

Но тут возникла проблема. С кем бы она пошла домой? С Филипом или с Фраусом? Если только они не были соседями по комнате, она не могла пойти домой с ними обоими.

- Поторопитесь, пожалуйста, пора, - процитировал Крейг Т.С. Элиота, объявляя последний звонок. - Или, выражаясь более красноречиво, все валите нахуй из моего бара!

Сьюзан допила свой "Кардиналз". Она тут же почувствовала еще большее возбуждение. Возможно, необходимость выбора еще больше подстегнула ее либидо. Они заплатили по ее счету и по своему и посмотрели на нее, их лица были несчастными и прекрасными.

"Кого я хочу?" - она сопротивлялась.

Затем последовал самый простой ответ из всех возможных.

"Обоих".

- Следуйте за мной, - сказала она. - Синяя "Миато" с откидным верхом.

Она не совсем разобрала их машину. Она была большая и черная, как "Кадиллак". Свет фар позади нее, возможно, был отражением их ожиданий, и это ее вполне устраивало. Ее собственные ожидания начинали действовать ей на нервы. Она надеялась, что пот от вожделения на промочил насквозь ее платье и не попал на замшевое сиденье. Как-то раз, повинуясь капризу, она подцепила в "Скалах" мичмана, который совсем не оказался скалой, он продержался достаточно долго для того, чтобы она только коснулась его.

"Дети, - подумала она. - Они недолговечны". Однако пятно от этого мичмана на ее сиденье сохранилось надолго. Несомненно.

В комплексе было темно. В лифте они набросились на нее, целуя в шею с обеих сторон. Филип поиграл с ее грудью, в то время как Фраус засунул руку ей под юбку. Она смущенно хихикнула, когда его руки скользнули к промежности, затем снова захихикала. Лифт был не единственным, что поднималось наверх.

Никто из них не стал тратить время на предварительные ласки. Она никогда раньше не занималась двумя делами одновременно, но, несмотря на то, что сейчас чувствовала себя возбужденной, она была готова на все.

И на этом все закончилось.

Мизинец Филипа выскользнул из ее ануса; она вздрогнула. Они ласкали ее своими языками. Фраус набросился на нее, как изголодавшееся животное, которого подводят к полной кормушке. Она задохнулась от внезапной лавины ощущений. Ее первый оргазм взорвался в ее чреслах, как бомба, и она вскрикнула.

- Ш-ш-ш, - прошептал Филип.

Он оседлал ее грудь, в то время как Фраус покрывал круговыми поцелуями ее промежность.

Первый оргазм всегда расплющивал ее, заставлял чувствовать себя разбитой. Она откинулась на спину, погружаясь в блаженство. Ей нужно было совсем немного времени, чтобы снова быть готовой, и это приводило ее в восторг. Большинство парней к этому времени уже закончили бы, но эти двое только начинали. В книгах о сексе это называлось "преломление". После первого большого секса у нее мог случиться и второй. А пенис Филипа между грудей давал ей возможность чем-то заняться в промежутке.

И тогда ей впервые пришел в голову вопрос.

- Как вы, ребята, узнали, что я поэтесса?

- Твоя аура, - сказал Филип, нежно ущипнув ее за соски.

Фраус поцеловал гнездышко подстриженных черных волос.

- Поэты излучают свет, как нимб. У тебя красивый ореол.

Какая это была милая чушь. Конечно, она не верила, что они экстрасенсы. Они, очевидно, читали какие-то ее местные стихи, и кто-то показал им ее где-то в центре города.

- Если бы ты был настоящим, - сказала она Филипу, - ты бы написал стихотворение обо мне.

- Я напишу. Я назову его "Леди с нимбом".

- И я сделаю скульптуру, - добавил Фраус.

- Обо мне?

- Об этом, - его рука обхватила ее лобок. Палец нежно провел по желобку. - Я назову ее "Обожание".

- И я напишу стихотворение о вас, ребята, - сказала она. - Я назову его "Экстрасенсы-говнюки со стилем".

Все трое рассмеялись.

Скоро настанет время поиграть в сэндвич.

"Они будут хлебом, я буду сыром".

Однажды она видела это в фильме "Комната для двоих", не то чтобы обладатель премии "Оскар", но сама идея всегда возбуждала ее. На самом деле, многое изменилось. Она почувствовала, как ее охватило вожделение; в тот момент ей не приходило в голову ничего, кроме желания, ни презервативов, ни морали, ни опасности. Только острые, как нож, ощущения, которые требовали освобождения.

Она сжала груди и позволила Филипу погладить себя между ними.

- Я немного разочарована, - пошутила она. - Я надеялась, что вы, ребята, действительно экстрасенсы.

- Ты готова продолжать? - спросил Филип.

- Мы будем хлебом, - сказал Фраус. - Ты будешь сыром.

ГЛАВА 24

Джек проснулся в одежде.

"О Боже, только не это".

Он, пошатываясь, побрел в ванную, постанывая, и его вырвало. Только когда он, спотыкаясь, вернулся, он заметил, что там сидит Фэй.

- Прости, - сказал он.

Ее отстраненный взгляд был худшим ответом, который он мог себе представить.

- Я нарушил свое обещание.

- Ты, конечно, нарушил, - согласилась она.

- Кое-что случилось. Я... - в памяти всплыли лишь обрывки воспоминаний. Он сел на кровать и протер глаза. - Кое-кто рассказал мне кое-что о кое-о-ком. Наверное, я не выдержал и напился.

- Это та девушка, не так ли? Вероника?

Джек кивнул.

- Ты звал ее по имени во сне.

"Когда Джек Кордесман терпит неудачу, - подумал он, - полумер не бывает".

Как бы он мог это объяснить?

- Я алкоголик, Фэй. Я был алкоголиком некоторое время, я думаю. Когда я сталкиваюсь с чем-то, с чем не могу справиться, я пью.

- Это должно быть оправданием? Как долго, по-твоему, ты сможешь так продолжать? Это уже вторая ночь подряд, когда тебя приходится привозить домой. Ты не контролируешь свою жизнь.

- Я знаю, я ничего не могу с собой поделать, - сказал он. - Я пьяница.

- Если это то, что ты думаешь, то это все, чем ты когда-либо будешь, - Фэй встала и вышла из спальни.

Он последовал за ней.

- Почему бы тебе не дать мне шанс?

Она повернулась к двери с портфелем в руках.

- Шанс на что?

- Ты знаешь.

- Нет, я не знаю. Что ты хочешь этим сказать?

Что он скажет?

- Я подумал, что, когда закончится этот "ритуальный треугольник", мы могли бы, ну, знаешь...

- Даже не говори этого, Джек. Три дня назад ты сказал мне, что все еще любишь Веронику. А теперь говоришь, что это не так?

Джек присел на середину лестницы.

- Наверное, я сам не понимаю, что говорю. Я пытаюсь прийти в себя, вот и все.

- Так кто же я такая? Утешительный приз?

- Я совсем не это имел в виду, и ты, черт возьми, это знаешь. Ты когда-нибудь была влюблена, Фэй, и у тебя ничего не получалось?

- Да, - сказала она. - Однажды.

- И все, что тебе нужно было сделать, это моргнуть, и все прошло?

- Нет, конечно, нет.

- Сколько времени у тебя это заняло?

Она посмотрела на него. Ее гнев улетучился.

- Год, - сказала она.

- А если бы с этим человеком что-то случилось, скажем, он исчез, скажем, попал в какую-то неприятность, разве ты бы все равно не беспокоилась о нем, даже если бы это случилось после того, как ваши отношения распались?

Ее пауза затянулась.

- Да, я бы все равно беспокоилась.

- Ладно, хорошо. Именно это со мной сейчас и происходит. Так почему бы тебе не понять меня немного...

Фэй вышла и захлопнула дверь.

"Потрясающе", - подумал он, подперев подбородок ладонью.

Он спустился на кухню, выпил немного апельсинового сока, и его снова вырвало. Затем он набрал номер Крейга, чтобы узнать, о чем он забыл прошлой ночью. Ответила соседка Крейга по комнате.

- Крейг дома?

- Нет, - сказала она. Джек так и не смог вспомнить ее имени; все, что он знал, это то, что она снимала комнату рядом с ним. Голос у нее был расстроенный. - Его забрала полиция, - сказала она.