Смертные души (СИ) - Мичурин Артем

Струя пламени вырвалась из пасти Бреннера и ударила в то место, где мгновение назад находился зверь.

Дымчатый дьявол метнулся в темноту и растворился там.

— Где он?! — крутился на месте Дик, сжимая рукоять меча так, что кожаная оплётка скрипела под пальцами.

— Не вижу, — взял Олег арбалет наизготовку. — Ларс, Томас, сделайте что-нибудь!

— Кажется, было у меня одно заклинание на подобный случай, — почесал лоб Мордекай с таким видом, словно стоял в собственном кабинете, а не посреди зловещего храма с одержимым Тьмой монстром. — Хотя нет, это не годится. Но, возможно...

— Господи, а нельзя поживее?! — прорычал Дик. — Там-там!!!

Ларс с Бреннером развернулись, и пещера озарилась вихрем огня, но никаких видимых успехов это не принесло.

— Томас, что у тебя? — крикнул Олег, вглядываясь в темноту до рези в глазах.

— Я работаю! Можно хоть секунду мне не мешать?!

Зверь появился, бесшумно, как призрак. Выждав, когда Бреннер повернётся спиной, он атаковал дракона с такой скоростью, что никто не успел среагировать прежде, чем падший страж Сумеречного леса вновь растворился во мраке.

— Дьявол! — выругался Ларс, зажимая рукой рану на шее — в том же месте, откуда обильно хлестала кровь из разодранной плоти Бреннера.

Рёв раненого дракона сотряс своды пещеры. Бушующее пламя устремилось по кругу, гудя над головами едва успевших пригнуться людей.

Но слепого зверя это вовсе не впечатлило. Он атаковал снова, когда драконий огонь ещё даже не унялся. Появившись из тьмы, чудовище обрушило на Бреннера всю свою мощь. Удар опрокинул дракона, чёрные крылья беспорядочно заметались, усеянный роговыми наростами хвост чуть не размазал Ларса по полу. Выпущенный Олегом болт попросту утонул в меху, будто его и не было. Зверь вонзил когти в бок Бреннера, и жуткая разверстая пасть нависла над драконьем горлом.

Бессильно наблюдая за битвой титанов, никто и не заметил, как тело Мордекая засветилось изнутри, а потом луч ослепительного света ударил из его рук в готового нанести смертельный укус зверя. Тот взвыл так, что находящийся ближе всех Ларс упал на колени, сжимая руками готовую взорваться голову. Усиленный эхом вопль пробрал до костей. С недосягаемого для глаз свода посыпались камни. Зверь развернулся, пытаясь вновь прыгнуть во тьму, но вместо этого неловко пошёл боком, едва сохраняя равновесие и... светясь.

Ответ Бреннера не заставил себя ждать. На сей раз огненная струя попала точно в цель. Пламя объяло зверя. Смрад горелой шерсти наполнил лёгкие ошеломлённых наблюдателей этой фантасмагорической картины. Монструозное существо бросилось прочь, пылая и вопя. Но дракон следовал за ним, не жалея огненного секрета. Горящий зверь упал и принялся кататься по полу, принимая на себя всю ярость Бреннера. Обугливающаяся плоть хрустела, трескаясь, наполняла всё вокруг мириадами искр и удушающей вонью. Крики зверя холодили кровь. Сотрясаясь в спазмах, он полз в спасительную тьму, оставляя за собой след из горящих ошмётков собственной плоти, сходящей с костей. Скоро пронзительные и оглушающие крики стали стоном, хрипом, клокотом, вырывающимся из спёкшихся лёгких, пока не смолкли вовсе.

— Боже, храни драконов, — подошёл Дик к светящейся обугленной туше и ткнул мечом. — Кажется, сдох.

Над дымящейся пастью монстра возникло зеленоватое мерцание.

— Точно сдох, — констатировал Мордекай.

— Ты... Вы в порядке? — обратился Олег к Ларсу.

— Выживем, — кивнул тот.

— А где вторая душа? — задался вопросом Миллер, глядя на одинокую изумрудную сферу над трупом.

— Вскрывай, — ответил ему Олег, не раздумывая.

— Что, прости?

— Вскрывай, живо! Нужно достать её! Я пока очищу душу.

— Постой-постой. Ты хочешь отдать ей душу этой твари? А не слишком ли щедро? И кто знает, что взбредёт её высочеству в голову, когда она впитает звериную душу!

— Санти нужна нам.

— Если ты не заметил, мы справились без неё, — возразил Дик резонно.

— Он прав, — пожал плечами Мордекай.

— И как тебя понимать? — взглянул ему в глаза Олег. — Она ведь не мертва.

— Но и не жива, — парировал Томас.

— Предлагаешь оставить её там? — указал Олег на прожаренную тушу зверя.

— Нет, разумеется. Это было бы непозволительной расточительностью.

— Даже так?

— А я поддерживаю, — вернулся в разговор Миллер. — И, как видишь, нас уже двое. Демократия. Слыхал про такую?

— Ларс? — апеллировал Олег к молчащему чародею. — Каково будет твоё слово?

— Нужно вынуть принцессу, — кивнул тот утвердительно. — И мы отдадим душу зверя ей.

— Что ж, — вздохнул Миллер, — похоже, у нас тут небольшой политический кризис.

— Я так не думаю, — возразил Ларс, и голова Бреннера приблизилась вплотную к Дику. — Всё же, два голоса против трёх.

— Вскрывай, — повторил Олег.

— Это ошибка, — попытался возразить Миллер, но оскаливающаяся пасть дракона стала слишком сильным контраргументом. — Ладно, чёрт с вами. Но мы все об этом ещё пожалеем, вот увидите.

Острие цвайхандера погрузилось в пах лежащей на боку туши, и клинок, с треском разрывая запёкшееся мясо, пошёл в сторону грудины. Дику пришлось приложить все силы, чтобы распороть покрывшееся коркой брюхо, и ещё больше — чтобы не сблевать, когда дымящиеся внутренности полезли наружу.

Тело принцессы было единственным, что покоилось в утробе зверя. Перепачканное в красной слизи, изувеченное зубами, оно смешалось с доспехом. Тут и там кровоточащая плоть выпирала из прорех брони, кольчуга была вмята в грудь, осколки рёбер торчали сквозь деформированные кольца. Лицо — частично содранное с черепа — стало похоже на жуткую карнавальную маску. Но проклятие по-прежнему надёжно удерживало душу в этой неживой оболочке.

— Господи-боже, — отложил Дик свой меч и уселся на пол. — Вы в самом деле хотите это воскресить?

— Нужно освободить тело от доспеха, — ответил Олег.

— Вперёд, — махнул рукой Миллер. — С удовольствие понаблюдаю, как ты раздерёшь её на куски.

Олег осуждающе покачал головой, снял свои перчатки и склонился над изуродованными останками. Первая же попытка отделить набедренник от ноги принцессы ясно показала, что Миллер прав в своих оценках успешности этого мероприятия.

— Дерьмо. И что делать? — вновь обратился Олег к Ларсу.

— Оставь, как есть. Душа сделает всё сама.

— Вы с ума сошли, — усмехнулся Дик нервно. — Когда она очнётся в таком виде, её придётся убить, чтобы она не убила нас за эту херню. Она в любом случае нежилец. Да включите же мозги!

Вместо ответа Олег подошёл к голове мёртвого зверя и возложил руки на искрящуюся изумрудным светом душу...

Глава 44. Зверь

Сумеречный лес шумел, ловя кронами северный ветер. Огромные тысячелетние деревья едва шевелились под могучими ударами стихии, высоко-высоко над землёй. Зелёные волны листвы скрывали под собою целый мир, полный удивительных созданий. Величавые олени с громадными ветвистыми рогами; стаи юрких чёрных существ, движущихся в подлеске, как разлитая ртуть; невероятные птицы, парящие меж уходящих к облакам стволов; монструозные ползучие гады; смертоносные хищники и их робкие жертвы — всё это принадлежало ему, Зверю из Сумеречного леса, хозяину и стражу великого зелёного царства. Так было, пока не пришла Тьма. Она двигалась с Востока. Двигалась неспешно, шаг за шагом, год за годом. Зверь не видел падение Фурора и его предгорий, не видел опустошение равнин и холмов. Ему было не до них. Зверь считал этот лес вечным, неподвластным ничему и никому, кроме своего властителя. Но Тьма рассудила иначе. Она пришла без спроса, без предупреждения, проникла в саму сущность леса, заразила его своей порчей, извратила, исказила, поглотила без остатка. Шаг за шагом, год за годом. Зверь слишком долго не замечал перемен, а когда заметил... принял их как должное, ведь Тьма была уже в нём. Веками он оставался свидетелем того, как великий Сумеречный лес — царство жизни и воплощённое торжество природы — погибал, гнил заживо, превращаясь в прямую противоположность себя. Смерть стала хозяйкой там, где росли деревья-титаны, и Зверь верно служил ей, истребляя остатки тех, кого оберегал прежде. И вот, когда он остался один посреди мёртвой чёрной топи, Тьма, наконец, призвала его. Она велела Зверю идти в Гут Холейн, дабы нести вечный караул в его холодных чертогах, заточить себя в этом циклопическом склепе. Жестокая насмешка. Но Зверь повиновался...