Рыжую не видали? (СИ) - Шмидт Елена

— Я Асахи Сасаки. А это мой сын Хараки Сасаки, — протараторил он и указал на свою копию, только ростом пониже и значительно моложе, — а это моя жена Ясуко Сасаки. Ясуко, поприветствуй королеву.

— Хорошо, моя господина, — непрерывно кланяясь, произнесла жена посла.

Я неприлично вытаращилась, тут же запутавшись, кто из них кто.

— Моя королева, моя вашу благодарит, — пролепетала жена посла, низко склонив голову.

— Простите, Ваше Высочество, — вылез вперёд посол. — Ясуко не очень хорошо говорит на вашем языке. Зато мой сын за двадцать лет, что мы здесь живём, почти забыл родной. И он счастлив, что вы подобрали для него столь прекрасную линаю.

— Вот и замечательно, — заявила королева. — Изабелла, я тебя отпускаю. Идите прогуляйтесь. Тем более что скоро начнутся танцы. И не забудь, про что я тебе говорила.

— Похоже, — хихикнула за спиной Регина, — нашей замухрышке тоже нашли жениха.

Фрейлины прыснули.

Я медленно спустилась с возвышения и встала рядом с гогонийцем. Он был на полголовы ниже меня. Мы посмотрели друг на друга. Не знаю, как он, а я была не особо счастлива. А ещё я никак не могла вспомнить, как его зовут. «Хакаки Сикаки? Хасаки Кикаки? Нет, по-моему, там были не каки, а что-то другое». Я даже про рыжего на время забыла.

Мой новоиспечённый ухажёр подал мне руку, и мы чинно двинулись по залу.

— Вам нравятся гогонийцы? — ошарашил меня вопросом «Хакикисикаки». По-другому я его имя собрать не смогла.

— С чего вы взяли?! — искренне удивилась я.

— У вас такой же макияж, как наносят наши женщины, — невозмутимо пояснил он мне.

— Да нет. Это всё из-за прыщей! Пока замажешь, устать можно, — я сделала вид, что не вижу, как его узкие глаза стали круглыми. — Скажите, а в Гогонии все такого роста, — не удержалась я, — или это ваша семейная особенность?

— Гогонийцы все невысокого роста, — важно пояснил сын посла. — И сразу расскажу, почему у нас такой разрез глаз. А то обычно этот вопрос следует за первым. Мы живём в очень ветреной стране. Из-за этого наши предки часто щурились, вот мы и стали такими. Скажите, вот вы сказали про прыщи. А вы не пробовали традиционную гогонийскую медицину? Она способна творить чудеса. Хотите, я принесу вам нужный настой. Только нашими травами надо уметь пользоваться. Немного переборщишь, и эффект получится другой.

— Вы хотите сказать, что прыщей станет больше?

— Нет, может вырасти борода.

— Да что вы говорите! — искренне заинтересовалась я. — Я была бы вам очень признательна, если бы вы снабдили меня сим чудесным составом.

В это время заиграла музыка. Гогониец важно поклонился, приглашая меня. Впервые танцевала с тем, кто ниже меня. Хотя вру. Один раз уже такое было. Когда мне было лет десять, к нам на Новогодние праздники пожаловал дальний родственник со своими отпрысками. Так вот, старший едва достигал мне подбородка. Но так как очень хотелось танцевать, а никого другого рядом не наблюдалось, пришлось довольствоваться тем, что есть.

Пока мы с гогонийцем медленно передвигались по кругу, чинно выделывая различные па, я пыталась найти взглядом рыжего. Пары всё так же продолжали подходить в королевской чете. Но дрока среди них пока не было. Похоже, он не особо торопился приветствовать короля с королевой.

Надо было как-то вежливо послать «Хакикисикаки» лесом, но я боялась, что королева будет опять недовольна. Желающие танцевать со мной в очередь не выстроились, а потому пришлось подарить гогонийцу и следующий танец. И тут я заметила рыжего. Он таки решился подойти к королю.

— Вы не принесёте мне воды? — попросила я своего ухажёра. — А я вас подожду возле фрейлин.

Гогониец отправился выполнять поручение, а я, как истинный мазохист, отправилась к трону. Ответить себе зачем: я бы не смогла. Хотелось посмотреть дроку в лицо. С какой радостью я сейчас бы всё ему испортила. Но из-за герцога Бубуна я не могла себе это позволить.

Я обошла трон и встала за спинами выстроившихся на возвышении фрейлин, которые уже предчувствовали представление. Я немного опоздала — дрок уже произнёс слова приветствия.

— Лин Стин, — буквально промурлыкала королева, — я так люблю соединять красивых линов с линаями. И вы знаете, у меня очень лёгкая рука. Все пары, которые мне удалось создать, счастливы в браке. Ваш дед недавно обмолвился, что вы до сих пор не женаты. Регина Ришток, иди сюда, — позвала королева дочь герцога.

Я никак не могла встать так, чтобы видеть лицо рыжего. Не знаю, что я хотела на нём узреть, но я передвигалась за спинами, надеясь найти такое место, чтобы лицо дрока было хорошо видно.

Регина быстрым шагом покинула стройные ряды фрейлин, Лизетта, за которую я пряталась, тут же встала на её место. Всё произошло настолько быстро, что в какой-то момент я оказалась нос к носу с дроком. Он уставился на меня. Несколько секунд мы таращились друг на друга. Я забыла, как дышать. По телу запорхали бабочки, а потом их придавило плитой — дрок поморщился и отвернулся. Я пришла в себя и быстро шмыгнула за спину Лизетт, стараясь перевести дыхание.

— Приятно познакомиться, лин Стин. — Донёслось до меня воркование Регины.

— Не благодарите, лин Стин! — Услышала я голос королевы. — Надеюсь, вы вскоре пригласите меня на свадьбу. Мне бы очень хотелось, чтобы она состоялась как можно скорей. Ваши два семейства давно надо было породнить.

Дальше я уже была не в состоянии слушать. Медленно спустившись с возвышения, я пошла к дверям.

— Линая Изабелла! — Я совсем забыла о гогонийце. — Вот ваша вода.

Я взяла бокал и выпила большими глотками.

— Спасибо, — кивнула вопросительно взирающему на меня «Хакикисикаки». — У меня разболелась голова. Мне надо срочно выпить зелье.

— Хотите, я предложу вам наше? Правда, за ним придётся сходить.

— А пойдёмте, — согласилась я. Не торчать же здесь, любуясь на счастливого дрока и цветущую Ришток.

Мы вышли через дверь, ведущую на террасу. В воздухе носились тонкие ароматы ночных цветов. Я вдохнула полной грудью. Мне не хватало простора. А сейчас мне вообще хотелось взять и сбежать. Далеко, далеко.

Я посмотрела на болтающего без умолку гогонийца. Оказалось, что сын посла учится на целителя в нашей академии. Пока мы шли, он взялся втолковывать мне какой-то трактат о правильном дыхании и лечении головных болей. Я пропускала всё мимо ушей, потому что прокля́тый рыжий не выходи́л из моей головы. Из-за этого из речи гогонийца я не поняла ни единого слова.

— Вот вы согласны с этим, линая Изабелла? — Поставил он меня вопросом в тупик.

— Конечно! — тут же подтвердила я.

— Вы согласны с тем, что надо лечиться коровьими лепёшками?! — искренне удивился он.

— Что?! — вытаращилась я на него.

— Вы меня не слушали, — обиженно произнёс «Хакикисикаки».

— Простите, но у меня так болит голова, — принялась выкручиваться я, — поэтому я мало что понимаю. А давайте я посижу на скамейке, а вы принесёте ваше зелье. А потом расскажите про эти ваши лепёшки. И не забудьте, пожалуйста, то, что от прыщей.

Гогониец странно так на меня посмотрел и ушёл, а я присела возле цветущего куста и принялась ждать обещанные капли. Ночной сад жил своей жизнью. По аллейкам прогуливались сбежавшие с бала парочки, желающие оказаться в уединении. Минут через десять мне надоело сидеть просто так, и я решила немного походить, не выпуская скамейку из поля зрения, чтобы не прозевать гогонийца с чудодейственными каплями. Не успела я отойти, как услышала знакомый нудный голос с придыханиями, от которого захотелось поморщиться:

— Лин Стин! А давайте с вами присядем?

— Линая Регина, вы же хотели немного постоять на террасе, а сами направились в сад, — попенял рыжий дочке герцога.

От бархатистых ноток в мужском баритоне мне захотелось броситься к нему с воплями: как он мог не узнать меня, после всего, что произошло на реке? Неужели он, бесчувственный чурбан и не почувствовал тогда ничего? Но вместо этого я притаилась.