Уснули мы на его плаще, накрывшись моим платьем, и даже во сне я чувствовала, как мужчина проводил ладонями по моим выпуклостям и складочкам так, будто тоже хотел запомнить эти ощущения на веки вечные.
– Это самое прекрасное место во всём мире, – услышала сонное бормотание незнакомца. – Здесь так… спокойно…
Вздрогнув, я резко села и уставилась в светлеющее небо. Что я делаю? А если брюнет проснётся и рассмотрит меня при свете дня? Внешность Эстэши была далека от принятого здесь канона красоты, и я не могла рассчитывать на восхищение в глазах своего первого мужчины.
«Не хочу видеть его разочарование! – решила я и осторожно высвободилась. Подняв платье, принялась торопливо одеваться. – Пусть эта ночь останется в моей памяти как прекрасный миг».
Эстэше уготована стезя старой девы, которую стыдятся собственные родители. И пусть меня спрятали от общества, я всё равно урвала свой кусочек счастья. Я понимала, что этот человек будет мне лишь сниться, зато эти видения будут потрясающими!
«Мой лев!»
На миг замерла, любуясь обнажённым телом, от вида которого внутри всё начинало пылать, а потом с сожалением двинулась к холму, за которым раскинулось фиолетовое море лаванды.
«Надеюсь, её аромат успокоит бурю, которую поднял в моей душе этот невероятно горячий мужчина!»
Шла очень быстро, чтобы не дать слабину и не вернуться к дереву. Было жаль прощаться с едва зародившимися мечтами, но это была приятная боль. Ещё недавно я и не помышляла о любви. Кому нужна жена-инвалид? Даже о короткой интрижке не мечтала, потому что все мои молитвы были заполнены желанием счастья моей любимое сестре.
Сейчас Ангелина имеет всё, чего ей желала, а я могла ходить… А теперь и любить!
«Влюбиться так… – не могла подобрать слова. Остановилась на вершине холма и, наслаждаясь открывшимся пейзажем, вдохнула полной грудью. – Это так по-настоящему!»
Внезапно всё в мире обрело новый смысл и глубину. Рассвет стал ещё прекраснее, аромат лаванды кружил голову, а всё тело было наполнено невероятной лёгкостью. Поддавшись щемящему ощущению счастья, я побежала вниз по склону.
Когда, запыхавшись, приблизилась к дому, потянулась к двери, как та внезапно распахнулась, и я нос к носу столкнулась с седым мужчиной. Его длинные белые волосы висели спутанными сосульками, усы топорщились, а в бороде застряли крошки.
Мы некоторое время ошеломлённо друг друга разглядывали, но я первой пришла в себя и вежливо поздоровалась:
– Доброе утро, господин Лавлейс.
– Где мои тапки? – спросил он вместо ответа.
– В моей комнате, – ответила и виновато улыбнулась: – Простите, что взяла без спроса, но они такие удобные…
– Верно, – внезапно заулыбался мужчина, и вокруг его глаз собрались лучики морщинок. – Очень удобные. Но эта упрямая девчонка всё время порывается их выбросить!
– Терса? – осторожно уточнила я.
– Вейлин, – недовольно буркнул он. – Моя совершенно невыносимая невестка. И чего сын в ней нашёл? Не пойму. Ворчливая, прижимистая и ничего не смыслит в цветах. Если бы Гарн не сбежал, ноги бы моей в этом доме не было!
Слушая его, я улыбалась. Во-первых, настроение мне ничто не могло испортить. А во-вторых, эти двое не являлись кровными родственниками, но были чертовски похожи. Возможно, отец Терсы как раз поэтому выбрал в жёны Вейлин.
– Вы поджидали меня только из-за тапочек? – поинтересовалась я.
– Не совсем, – поморщился он и сунул мне под нос баночку с ароматным лавандовым маслом ливы. – Хотел спросить. Что это? Пахнет иккензором. Расскажи!
– Лучше покажу.
Глава 16
Пока шли на кухню, я поведала дедушке, как мы с Терсой приготовили лавандовое масло, и мне понравилось, что господин Лавлейс слушал внимательно и не перебивал. Я достала одну из баночек, в которые мы разлили масло, что томили несколько часов с травами, и процедила через несколько слоёв рыхлой ткани.
– А теперь сделаем крем, – сообщила мужчине. – Лёгкий и воздушный! Его можно будет наносить на лицо и руки, чтобы кожа становилась мягкой и гладкой. А иккензоре очень много полезных вещей, и личико Терсы с каждым днём будет становиться всё привлекательнее.
– Если так случится, то сбрею бороду, – недоверчиво пробормотал господин Лавлейс.
Я лишь улыбнулась, ведь дедушка постоянно сидел у себя и наверняка ещё не видел, как сильно похорошела Терса, которая послушно делала отвар из лаванды и обтиралась им утром и вечером. Мне это средство тоже помогло, успокоив натёртую кожу. Я теперь я надеялась, что крем избавит от опрелостей, которыми полненькая Эстэша изрядно страдала.
– Нам потребуется пчелиный воск и кипячёная вода, – деловито сообщила пожилому мужчине. – А ещё венчик. Я тут присмотрела кое-что для замены. И, разумеется, терпение. Очень-очень много терпения!
Если бы в этом мире был миксер или капучинатор, насколько всё получилось проще и быстрее? Да намного! Но нет смысла горевать о том, чего нет. Если страдать, даже очень качественно, кухонный гаджет на меня с неба не упадёт!
– Я уже приготовила воск, нарезав его тоненькой стружкой, – насыпала светлые хлопья в баночку, из которой ещё днём почти всем семейством «изгоняли» бактерий. Налила четверть лавандового масла и поставила на водяную баню. Помешивая, прокомментировала: – Это основа для крема. Подождём, когда воск растворится и смешается с маслом, а потом будем взбивать…
– Кого? – растерянно моргнул господин Лавлейс и опасливо покосился на мои сильные руки. – Я хотел спросить – за что и кого мы будем избивать?
– Крем взбивать, – невольно рассмеялась я. – Чтобы он стал нежный и воздушный! Вот так, смотрите…
Я аккуратно влила немного воды и принялась орудовать венчиком. Через пятнадцать минут у меня заныло запястье, но я не сдавалась.
– Эх, будь у меня миксер! – простонала, стараясь не снижать скорости взбивания. Поймав недоумевающий взгляд дедушки, пояснила: – Такая штука, которая делает всё это за меня.
– Артефакт? – округлил глаза господин Лавлейс, и потом быстро огляделся и понизил голос: – Вообще-то у меня есть парочка. Только не уверен в их предназначении. Посмотришь?
– Несите, – сдалась я.
Потому что рука уже отваливалась, а крем лишь немного загустел. Этого мало, нужно взбивать дольше, или ничего не получится. Но у меня уже пот лился ручьями, а мышцы работать отказывались. Выронив венчик, я устало опустилась на стул.
– Посмотрю…
Будто это могло помочь! Я же ничего не смыслю в артефактах… Наверное.
– Я быстро, – шепнул дедуля и сбежал.
Пока он отсутствовал, я смотрела в окно, наблюдая, как медленно и прекрасно разгорается рассвет, разливаясь яркими красками по зеленоватому небосводу, а мысли снова вернулись к незнакомцу, с которым мы ночью…
– Вот, смотри! – выдохнул господин Лавлейс, вываливая передо мной кучу безделушек. – Что-то пригодится?
Я с любопытством подалась вперёд и приподняла железную коробочку, похожую на портсигар. Зачем пошевелила кольцо и кулон, коснулась сферы, внутри которой ничего не было, как вдруг меня подкинуло одной совершенно сумасшедшей идеей.
– А теперь подождите вы, – вскочила и побежала наверх.
Терса спала на моей кровати и, свесив правую руку, сладко сопела. Я осторожно просунула руку под матрас и вынула мешочек с дарами богини. Выбрала один шарик, а остальное вернула на место. Пока спускалась, меня потряхивало от возбуждения.
Что, если не получится? А что, если прокатит?
Вставив стеклянный шарик в изящную сферу, будто сотканную из серебряного кружева, я всунула между прутьями венчик и... Ничего не произошло.
– Как им пользоваться? – спросила дедушку.
– Я не специалист, – он пожал плечами. – Но видел, что маги взывают к богине.
Сложив ладони, я шепнула:
– Пресветлая Сельвия! Надеюсь, этот артефакт будет работать много-много лет!
После переглянулась со стариком и опустила венчик в банку.
Глава 17
Через час в кухню заглянула Терса.
