Невеста генерала Грозы (СИ) - Мишина Соня

— Не играйте в глупые игры, леди. Вы знаете, о чем я. Браслет. Он не игрушка для провинциальных девиц. Отдайте! — потребовал он этим своим рокочущим голосом.

Моя спина вжалась в стену. Браслет со скрежещущим звуком царапнул по барельефам. Генерала перекосило от этого звука так, будто это его протащили по бугристой поверхности стены мягкой филейной частью.

— Он вам не нужен, как и весь этот фарс, — тяжелое дыхание с запахом мокрой хвои и грозы коснулось моего лица. — Вы же здесь прячетесь. От меня. Сначала сбежали… А теперь — вот он, новый щит. Подарок императора! Все что угодно, лишь бы не встретиться со мной лицом к лицу.

На мгновение я задохнулась. Так вот какого он обо мне мнения? Считает, что я — трусиха? Я, которая ходит с братьями в ночные дозоры на границу Проклятого леса! Я, кто в одиночку может завалить дикого вепря! Да что он знает о моей жизни, этот напыщенный сноб⁈

— Разумеется, вы правы, генерал! — зашипела я рассерженной кошкой. — Конечно, я боюсь и прячусь! Потому что, если вы лишите меня жизни, погибнет все мое баронство. Все люди, которые надеются на нас, баронов Горнфельд. А Проклятый лес окончательно прорвет заслоны и захватит наши земли! А все потому, что вам, драконам, нет дела до договора, подписанного моим отцом и Первым Императором!

— Какой договор? Причем тут отбор наездниц? — Гроза настолько удивился, что даже перестал прижимать меня к стене так сильно, как раньше.

— Мне нужен дракон! — рявкнула я. — Любой, даже самый завалящий! На вас, генерал, свет клином не сошелся: заклятия защиты на границе поправить может каждый. Поэтому я здесь, и без дракона отсюда не уйду!

— В роду Грозовых нет завалящих драконов! — вдруг взвился, заревел еще страшнее прежнего генерал. Ох, похоже, я снова задела его честь, да еще сильнее, чем прежде. — А вам, значит, любой сойдет? Это и есть ваша отвага? Трусость, прикрытая наглостью? Отдайте браслет, леди!

Его правая рука, которая до этого упиралась в стену над моей головой, вдруг опустилась вниз, схватила меня за левую руку, точнее, за браслет, плотно сидящий на предплечье, и попыталась потянуть тяжелый железный ободок вниз, к запястью.

— Не отдам! Убирайтесь! — зашипела я еще более яростно и схватила Грозу за левую руку, которой он пытался перехватить мою правую.

Сжала пальцы, даже в половину не обхватив мощное запястье генерала, дернула, и вдруг ощутила всплеск дикой боли. Так, будто меня пронзила огненная стрела — от кончиков пальцев и до самого локтя.

Одновременно заскрежетал зубами, покрываясь мертвенной бледностью, и генерал. Его глаза помутились от боли. А я уже ощупывала его кисть — прямо так, через перчатку — гадая, что могла повредить. И, главное — как⁈ Я не так уж сильно надавила…

Под мягчайшей кожей перчатки ощущалось что-то странное: бугры, выросты, чешуйки, когти.

…Когти? Но он же не собирается обернуться драконом прямо здесь и сейчас?

— Генерал… — начала я, собираясь спросить, больно ли ему, но Гроза вдруг отшатнулся, вырываясь, пряча руку от моих легких прикосновений.

В его глазах мне привиделся уже не гнев, а дикий, животный ужас.

— Не прикасайтес-с-сь ко мне, леди Гор-р-рнфельд! — одновременно и свистя, и рыча, потребовал Гроза, развернулся, добежал до конца коридора — и выпрыгнул в распахнутое окно.

Оттуда, из-за окна, я услышала хлопки могучих крыльев и первые раскаты грома.

— Вот и поговорили… — Я сползла по стеночке, потирая покрасневшее запястье, на котором по-прежнему красовался Грозовой браслет. Только теперь он буквально лучился сине-белым сиянием и казался мне в десять раз тяжелее прежнего.

Как камень, который тяжким грузом лег на мое сердце: похоже, напрасно я надеялась, что сумею поладить с кем-то из Грозовых. Генерал и себя оседлать не позволит, и к другим меня не подпустит!

Неужели я так и уйду с отбора, несолоно хлебавши?

…Или попытаться завоевать признание другого дракона? Там вон Каменный и Болотный еще есть. На Ледяного претендовать я не буду: хочу, чтоб он Лейле достался.

Лейла, словно юркая мышка, выскользнула из маленькой ниши, где все же сумела спрятаться на время нашей ссоры с Грозой, и встала рядом. Ее глаза были полны слез.

— Он испугался тебя, Ри! — прошептала она, обнимая себя за плечи и впервые называя меня коротким именем. — Я видела его взгляд. Это был не гнев. Это был чистый ужас. Ри, что это было, когда ты взяла его за руку?.. — Она замолчала, не в силах подобрать слова. — Давай уйдем отсюда скорее. Пожалуйста!

— Да. Надо идти. — Я с помощью Лейлы выпрямилась. Провела ладонями по растрепавшимся волосам, убирая с глаз выбившиеся пряди, и призналась. — Я сама не поняла, Лейла. У меня нет такой магии, чтобы навредить дракону. Но он… кажется, его ранил кто-то другой.

— Бедный! — тут же пожалела самого опасного и непредсказуемого генерала Империи Лейла.

И, как ни странно, я была с ней согласна. Потому что боль, которую я ощутила, схватив Грозу за руку, была не моя — его. И она была слишком жестокая, чтобы пожелать ее даже врагу. А еще… я ведь и правда словно спряталась от него — за неприкосновенностью, за защитным артефактом. Пожалуй, у него были основания обвинить меня в трусости!

А значит, теперь я обязана не только оседлать дракона, но доказать генералу Грозе, что вовсе не трусиха!

Глава 16

Гроза и Камень

Герцог Герт Ратлин Гремучий, один из мощнейших драконов Имерии, одна из Лап драконьего трона, позорно бежал. Не от врага. Не от проклятых тварей — от нахальной деревенской девицы, посмевшей с ним спорить! Угрожать повторной оплеухой! Но главное — схватить его за ла… за руку.

Гроза и сам теперь не знал, что у него на месте верхней левой конечности — рука или драконья лапа. Спасибо, что удар искажающей магии, выпущенный одной из проклятых тварей, обитающих в болотах на северо-востоке империи, пришелся не в крыло. Иначе бы он никогда больше не взлетел.

А тогда Гроза даже не понял, что произошло. Чешуйки на мгновение вспыхнули несвойственным грозовым драконам грязно-зеленым светом и погасли. В горячке боя он почти не обратил на это внимания. Продолжил кружить над топями, затянутыми ряской, высматривая затаившееся зло. Разя и испепеляя скользкую болотную нежить разрядами небесного огня.

И только потом, когда болото было зачищено, а гнездо с проросшим в нем зерном Хаоса уничтожено, он укрылся в походной палатке, чтобы вернуть себе человеческий облик, и обнаружил, что обернуться-то он обернулся — но не весь. Его левая рука не желала возвращать себе привычную форму и строение.

Суставы опухли и стали уродливо-шишковатыми. Пальцы так и остались когтями. Вместо кожи руку от кончиков пальцев, точнее, когтей, и почти до локтя покрывала чешуя — не его собственная, темно-серая, прочная, а словно рыбья: покрытая зеленоватой слизью, мягкая, тонкая.

Он вернулся в драконью ипостась в надежде, что оборот исцелит его от этой напасти, как исцелял от обычных ран и легких магических повреждений. Но лапа, хоть и увеличилась в размерах, осталась все такой же неправильной. Нездоровой. Перекрученной, словно болотная коряга, и такой же отвратительной на вид. Он обернулся снова и пошел к Болотному.

— Ты можешь что-нибудь с этим сделать? — сунул под нос товарищу искореженную конечность.

— Погоди. Дай погляжу. — Генерал Топь разбирался в магии болотных проклятых тварей лучше всех в империи. — Так… Думаю, я знаю, как это произошло. Твоя рука попала под отраженный удар искажающей магии. А это значит, что искажение произошло дважды. Теперь все магические потоки у тебя до локтя перепутаны. Отсюда и такие проявления. Не знаю, чем тебе помочь…

Генерал Топь попытался подковырнуть чешуйку, заглянуть под нее.

Гроза заскрипел зубами: боль была нестерпимая. Он не знал, с чем ее сравнить. Ни обычный огонь, ни небесный не могли причинить ему вреда. Разве что ледяные стрелы генерала Ледышки при прикосновении к ним вызывали у Грозы похожие ощущения. Хотя и те были, кажется, слабее.