Барон Дубов 6 (СИ) - Капелькин Михаил

Нет, ну какие же идиоты, а? В той стороне, куда прыгнул волк, ни в одной комнате окон не было! Кроме, пожалуй, самой крайней. Но мы-то в центре этажа были. И все окна, что вели наружу, располагались за моей спиной.

— Придурки… — покачал я головой. — А ты мог бы и получше спрятаться!

Я обращался к волку, чей хвост, как труба перископа, торчал из-за небольшого гостевого диванчика. Впрочем, Альфачик в целом торчал из-за него. Просто лапами морду прикрыл — мол, я не вижу, значит, и меня не видят.

А я всунул ноги в ботинки и пошёл за веником и совком в ванной комнате. Надо собрать осколки банки, которую я бросил в стену, чтобы отвлечь звероловов. Даже не верил, что сработает.

Убрав последствия, уже успел устроиться на кровати, как моя дверь слетела с петель.

Сука. Мне дадут сегодня поспать или нет? У меня завтра тяжёлый день!

В комнату, словно вихрь, влетел княжич Разумовский. Его глаза горели безумной яростью, а между пальцев метались молнии.

— Я знал, что он здесь! — ткнул он пальцем в лежащего у тлеющего камина Альфачика. — Тебе удалось провести простолюдинов, но не меня, княжеского сына! Я знал, что окна у тебя только с одной стороны! Мразь полукровочная, тебе меня не перехетри… хр-р-р…

Надоело мне его слушать, так что, пока он произносил свою пламенную речь, я вскочил с постели и сунул ему кулак в живот. Легонько, на самом деле. Просто рука у меня тяжёлая. Особенно тяжелеет она, когда меня обзывают мразью и полукровкой. Я вовсе не мразь!

Брюнет, хрипя, сложился пополам. А я наклонился к его уху и приподнял его голову за причёску — конский хвост.

— Ты дурак? Ты же сам заорал, что он выпрыгнул.

Княжич попытался отстраниться от того, что практически висело перед его лицом, но я не дал ему этого сделать. А нечего вламываться ко мне, когда я уже спать лёг. Потому что сплю я, между прочим, обычно голым. Ещё рядом бывают голые женщины.

— Т-ты всегда дома без штанов ходишь? — просипел он.

— А я гостей не ждал, — пожал я плечами, «случайно» дёрнув его за волосы. — Ты сам ко мне вломился, нарушил мой покой, выбил дверь, угрожал и поливал меня грязью. Так что если вздумаешь в следующий раз прийти с полицией и заявлением на меня, то знай: именно так я и буду рассказывать. Как думаешь? Кому поверят? Тебе или человеку, который спас академию?

— Мне… — прошипел он злобно. — Потому что ты никому ничего уже не сможешь рассказать!

Немыслимым образом он вывернулся, рубанул искрящейся ладонью по волосам и освободился из моей хватки. Я с удивлением уставился на пучок волос в своей руке. Парень использовал Инсект, чтобы призвать маленькую молнию и обрезать волосы. Довольно умно.

А вот то, что он начал делать следом, оказалось не очень умным. Разумовский взорвался маной так, что в комнате загудел ветер. Свёл вместе руки, сконцентрировал энергию, сформировал шаровую молнию, и с криком запустил в меня.

Я выставил вперёд левую руку. Ту, самую, с которой теперь вообще не снимаю гномский волшебный браслет. Шар из молний застыл у меня в ладони, покалывая разрядами кончики пальцев. Усилием воли я подавил его, позволив энергии стечь в браслет. Точно так же, как при атаке птицы Рукх во время похода на севере от Питера.

Княжич не поверил своим глазам и отправил ещё одну молнию. Её постигла та же судьба. Атаки были довольно сильными, и браслет заметно грелся от них. Разумовский ошалело посмотрел на меня, и тогда я взорвался маной. От испуга он подпрыгнул и упал на задницу. Пополз вон из комнаты, а я скомандовал:

— Альфачик, фас!

Волк, до этого прятавшийся за моей спиной, рыча, пошёл на брюнета.

Зараза, ну не мог с этим до коридора потерпеть? Теперь ещё пол мыть.

Княжич вскочил на ноги и бросился бежать, волк — за ним. Разумовский свернул за угол коридора и выскочил на лестничную площадку, но зверь оказался там раньше и не дал ему побежать вниз. Преградил дорогу. А сзади уже настигал я.

Брюнет снова метнул в меня молнию, но уже слабенькую, потому что не успел сконцентрироваться, и кинулся наверх. Через пару этажей я догнал его на крыше академии.

— Не подходи, или я прыгну! — заорал он, стоя на краю.

— Теперь я понимаю, почему тебя сюда отправили, — сказал я, заходя справа. Слева крался Лютоволк.

— П-почему? — спросил княжич, с опаской глядя вниз.

— Ты же идиот, каких поискать. Да, сын князя, но дурак дураком. Скажи мне, ну кто своему врагу угрожает с крыши спрыгнуть? — Я подошёл к краю и глянул вниз.

Да, высоко. Зато вид открывался прекрасный. В парке горели фонари, над головой перемигивались звёзды, дул лёгкий морозный ветерок. Лепота!

— Я расскажу всем, что это был ты! Ты столкнул меня с крыши!

Я приложил себя по лбу ладонью и тяжело вздохнул.

— Как? Ты же помрёшь, — потряс левой ладонью, потому что браслет, полный магии, начал конкретно жечь.

— Т-т-тогда я одолею тебя в честной схватке! Без этих твоих трюков!

Парень с явным облегчением отошёл от края крыши, но яриться не перестал.

— Я, сын князя Разумовского, официально вызываю тебя на ду… А-а-а! — завизжал, как девчонка, княжич.

Это волк подкрался к нему сзади и, повинуясь моей мысленной команде, зарычал почти в самое ухо.

— А-а-а-а-а!!! — крикнул пуще прежнего Разумовский.

А это уже я вскинул руку вверх, не выдержав горячего браслета, и с неба ударила молния, толщиной с мою руку.

Грохот был ужасный. Пол-академии перебудил, наверно. А княжич от неожиданности подскочил и обнял волка за шею. Оба они офигели от такого расклада, и брюнет, с визгом отскочив, бросился бежать к выходу с крыши, оставляя за собой прерывистый мокрый след. И нет, не от крови.

Да, за воронку с оплавленными краями прямо в крыше академии директор мне спасибо не скажет. Как и за высокородную мочу. Но с этим уже не ко мне. Парень сам нарвался на меня, я тут не при чём. Ну, почти.

Потрепал волка по холке и вернулся вместе с ним в комнату. По лестнице уже кто-то поднимался, так что я предпочёл не мозолить никому глаза. Спать хотелось ужасно, а тут точно распросов будет на пару часов.

Кое-как пристроил дверь на место и лёг. Наконец-то. Альфачик, довольный ночным приключением, засопел почти сразу. А вскоре и я к нему присоединился. День завтра предстоял очень и очень непростой.

Встал я очень рано. Ну как встал… Выполз из постели, не размыкая глаз, добрался до кухонный плиты и прикорнул ещё на пару минут, пока варился кофе в гейзерной кофеварке. Прикупил, когда собирались в поход к Дубовой роще. Крайне полезная штука! Кофе не убегает, но надо беречь от перегрева, так что слишком сильно засыпать я себе не позволил. Не хотел пропустить булькающий звук кофе.

Грёбанный Разумовский! Как же хочется спать.

Лишь опрокинув в себя кружку обжигающего, как ад, и чёрного, как ночь, кофе, пришёл в себя. А когда в дверь постучали, я уже был бодр и свеж. Только щека от недосыпа дёргалась. Ну да это пройдёт.

За дверью оказалась Вероника. Она слегка покачивалась стоя, а её глаза были полуприкрыты.

— Господин… — простонала она, протянув вперёд руки с несколькими свёртками. — Всё готово…

После этого её покинули последние силы, и она упала бы на пол, но я успел подхватить. Девушка нежно обняла мою руку, как плюшевую игрушку, а потом…

— Ам!

Цапнула прямо в бицепс и начала посасывать укушенное место. Бедняжка, похоже, работала без перерывов на обед. И возможно, на сон тоже. Я бережно отнёс и положил Нику на диван, свёртки оставил на столешнице и сварил ещё кофе. Напоив девушку, смотался в столовую, которая тоже только открылась, и набрал нам еды: омлет, бекон, свежий апельсиновый сок и немного свежих вафель. А волчонку большой шмат сырой говядины. Он с урчанием вгрызся в него.

Вероника пришла в себя после кофе, а после еды ещё и взбодрилась. Ну вот, так-то лучше. И румянец на щеках появился, и блеск в глазах. Узнаю свою служанку!

— Вот! — Она развернула один из свёртков. Внутри лежала голубая ткань. — Это платье для княжны.