Взгляд невольно упал на разобранный пол. Я вздохнула. Это был выбор без выбора.
Я вспомнила, как последний раз на меня все там косились, тыкали пальцами, а после… После травник потребовал, чтобы я покинула рынок и никогда не возвращалась. А теперь Кайл хотел, чтобы я пошла туда с ним…
Чтобы увидеть это все лично? Или услышать… услышать что-то похуже того, что здесь наговорила Клавдия.
А может, ну его, этот пол! Лучше уж с дырой в полу, чем снова пройти через это. Вот только на лице Кайла была такая решимость, что было очевидно: дракон со мной явно не согласится. Спорить бессмысленно, он просто не отстанет, пока не попадет на этот проклятый рынок.
Глава 28
Яся
Мы шли по узкой тропинке, петляющей между высоких сосен. Утро было еще прохладным, и земля под ногами хранила ночную сырость, но солнце уже поднималось, и от этого понемногу становилось теплее.
Я не хотела идти. Но мне просто не оставили выбора. Дракон поднялся на рассвете, и его тяжелые шаги по моей крошечной кухне сделали сон невозможным. А этот взгляд… Я чувствовала его на себе даже сквозь дрему — пристальный, изучающий, словно тень нависшей опасности, которая пока лишь дремлет в лабиринтах его памяти.
Но он проснется. И тогда он спалит меня дотла вместе с моим домишкой и его дырявыми полами. Единственным утешением была моя целительная сила, позволившая за ночь восстановить тело. Оно чувствовало себя куда лучше, чем моя растерянная душа.
Согласиться и провести его до рынка казалось проще, чем топать ногами и что-то доказывать. Мне хотелось поскорее закончить с этим. Поэтому сегодня я не предложила завтрак. Просто натянула платье и, глядя в пол, буркнула, что готова. Хотя прекрасно понимала: к такому готовой быть нельзя. Ладно, провожу его и вернусь. Или… подожду где-нибудь в сторонке, чтобы он не заблудился. Хотя по его уверенному виду было ясно — он найдет дорогу, даже если я заведу его в самую чащу.
— Прекрасное утро, — Кайл глубоко вдохнул полной грудью, и его голос прозвучал неприлично бодро для моего унылого настроения.
Он шагал рядом легко и ровно, будто гулял по знакомому парку. Я промолчала, уткнувшись взглядом в землю.
— Расскажешь что-нибудь о себе? — предложил он, и я чуть не споткнулась. Ну почему он не отстает? Что ему от меня нужно? Просыпается драконье чувство, что что-то не так? И я его обманываю?
Я надеялась, что мое упрямое молчание он примет как ответ, но увы…
— Ты давно живешь одна?
Я нахмурилась, пытаясь придать лицу суровое выражение, но его это ни капли не смутило. Он смотрел на меня с простодушным ожиданием, и этот взгляд невероятно действовал на нервы.
— Да, — отрывисто кинула я.
— А родители?
— Они… умерли, — выдавила я, стараясь, чтобы голос не дрогнул.
— Мне очень жаль, — сказал он так искренне, что, казалось, ему можно было поверить. Вот только сложно верить в сожаление того, кто сам мог бы лишить меня родителей. Сложно поверить в сочувствие дракона.
— Яся, неужели у тебя нет родственников? Кого-то, кто мог бы за тебя заступиться?
— Никого у меня нет, — уже с раздражением сказала я. — Такое бывает.
— Но как ты… Как ты живешь одна?
— Как все, — пробормотала я.
Птицы вокруг заливались трелями, солнечные лучи пробивались сквозь хвою, касаясь лица теплыми пятнами. Вся природа словно нарочно создавала красивую картину, которая была мне глубоко противна.
— Ты сказала, что не берешь денег за лечение, но на что ты тогда живешь?
У Кайла каждый вопрос был хуже предыдущего.
— Мне приносят еду за помощь.
— Но ведь у тебя есть и другие потребности, кроме еды. Например, одежда, ремонт…
— Я считаю, что брать деньги за лечение — неправильно! — вырвалось у меня само собой. — От него зависит жизнь человека. Назначать цену за исцеление — все равно что назначать цену за жизнь. А жизнь бесценна. Понимаешь?
Не знаю, зачем я выложила ему это. Лучше бы отмахнулась. Но Кайл замедлил шаг, задумавшись, будто мои слова и впрямь его тронули.
— Я… я восхищен твоей добротой, — мягко сказал он.
Я почувствовала, как щеки заливает краска. Несмотря на то что я опасалась Кайла, он вызывал во мне странные, но приятные чувства. В которых я бы никогда не призналась никому. Даже себе признаваться не хотела.
— Но тебе нужно иногда думать и о себе.
— Мне кажется, у нас и так достаточно тех, кто думает о себе. Например, наш лекарь, который набивает кошельки золотом, пока другие болеют. А я… Мне достаточно еды.
Кайл хмыкнул.
Конечно, он был прав. Раньше, когда я могла продавать травы, жилось легче. Мне действительно не хватало денег на самое необходимое: залатать протекающую крышу, купить свежего хлеба или просто ниток, чтобы зашить прохудившийся тулуп. Хотя сейчас, когда ко мне и так никто не придет, а на рынке и иголки не продадут… Так зачем мне деньги?
— Ты права, нам нужно чаще думать о других, — неожиданно согласился Кайл.
Его слова отозвались внутри чем-то теплым. Будто мне было важно его одобрение. Хотя… с какой стати?
— Но тогда нам жизненно необходимы люди, которые будут думать и о нас… О тебе, например. О тебе тоже кто-то должен думать.
Я фыркнула — непроизвольно. Сказочник…
Я упрямо смотрела перед собой, как вдруг его рука легким, но уверенным движением коснулась моей талии, мягко останавливая меня. Я вздрогнула и обернулась — его лицо оказалось так близко, что я почувствовала исходящее от него тепло.
— Ты чег…
— Тише, Яся, сейчас спугнешь, — прошептал он, указывая взглядом чуть в сторону. — Твой собрат.
Я была так шокирована, что сначала не поняла, о чем он. Но, посмотрев туда же, куда и Кайл, увидела… ежика!
— Такой же колючий и милый, — с улыбкой сказал Кайл. – И стоит сделать к нему шаг, как он непременно сбежит.
Мне было сложно сосредоточиться на его словах — щеку обжигало его горячее дыхание. Я дернулась, пытаясь вывернуться, но вместо этого столкнулась с ним взглядами.
И теперь он смотрел на меня… Смотрел так… Так неправильно… А мое сердце вдруг забилось так громко, что звон стоял в ушах.
— Ты очень красивая, — неожиданно тихо прошептал он. — Как осень в лесу.
Над головой пронзительно каркнул Тео. Я резко тряхнула головой, словно стряхивая дурман. Его голос разорвал странное наваждение, в которое погрузили меня эти серые глаза… эти прикосновения!
Словно в самом драконе была какая-то неведомая магия, притупляющая страх и пробуждающая взамен тягучее, сладкое и опасное желание. Я просто глупела рядом с ним, теряя волю и рассудок.
— Яся… — снова прошептал он мое имя, и от этого звука по спине пробежали мурашки.
