Барон Дубов 4 (СИ) - Капелькин Михаил

— Непременно передадим, Ваше благородие! — спрятал улыбку в усы солдат и взял барона за ногу. — Ну, Тимоха, бери за вторую и потащили. Глядишь, землёй всю дурь из башки выбьет.

Гвардейцы пошли, волоча начальника по земле. Тот же усатый, пыхтя, снова обратился ко мне:

— Не сочтите… за дерзость, Ваше благородие. Но, боюсь, этот удар вам ещё аукнется.

— Ага, — усмехнулся я. — Как аукнется, так и откликнется.

После этого солдаты растворились в темноте сада, а мы вошли в дом. Настроение у меня сразу поправилось по двум причинам. Первая: дал мудаку по щщам, а значит, уже день не зря прошёл. Вторая: дом был великолепен. Высокие потолки, дорогая мебель, хрустальные люстры, огромные комнаты, в общем — дорого-богато! Девушки же вообще словно в сказку попали.

— Пронзи меня копьё, если это не дворец Императора, — прошептала оркесса.

Близко, Лакросса, очень близко.

Мы стояли посреди холла, и комнаты разбегались в разные стороны. А ещё здесь же была лестница на второй этаж, где тоже виднелись комнаты и выход на террасу. Рядом стояли в аккуратной кучке наши чемоданы.

— Это не он, — сказал я, беря свой рюкзак. — Располагайтесь, выбирайте комнаты по душе. Чур, моя — с нормальной кроватью.

— Господин, ваша рука, — подошла ко мне Вероника, когда остальные девушки помчались осматривать дом.

— А что с ней?

— Вы так сильно ударили того барона… Нет, вы не подумайте, — хлопала синими глазами брюнетка, — мне очень понравилось, как вы защитили нас. Я себя на миг аристократкой почувствовала. Будто мою честь отстояли… В общем, может, вашей руке нужен массаж?

Вероника закусила губу, глядя на меня снизу вверх и игриво покачивая отставленной назад ножкой.

— Может, и не помешает, — хохотнул я. — Но позже. Сперва — ужин! Если его не принесут через полчаса, клянусь, пойду в сад охотиться.

Да, я был уже сильно голоден. Во всех смыслах!

Выбрал себе комнату с балконом на втором этаже. Она была небольшой, но уютной. Камин, широкая кровать, несколько удобных и больших кресел, поставленных будто для меня, журнальный столик с парой томиков и бутылка шампанского в ведре со льдом. Встречали здесь по высшему разряду.

Ужин принесли через пятнадцать минут. Наша четвёрка собралась на первом этаже в небольшой столовой и села за стол, накрытый белой скатертью. Молчаливые и учтивые слуги ставили перед нами ещё горячие блюда.

И они были выше всяких похвал! Нежный эскалоп в соусе из белого вина просто таял во рту. Острый суп из морепродуктов, множество мелких, но ужасно вкусных закусок и несколько бутылок вина.

Мы быстро наелись и захмелели, весело болтая и обсуждая события дня. Волк улёгся у небольшого камина и заснул, а его живот раздулся от еды. Агнес старательно изображала полёт барона Мессерова, а Лакросса с Вероникой хохотали до слёз. Закончили посиделки уже за полночь и разбрелись спать

Но не прошло и четверти часа, как дверь моей комнаты, тихо скрипнув, отворилась. Я как раз вышел из душа в одном полотенце. Через приоткрытую дверь проскользнула Вероника. На ней был простенький халат. Она его тут же скинула и осталась в соблазнительном нижнем белье.

— Господин, я пришла сделать вам массаж, — промурлыкала она, закрыла дверь и медленно подошла, покачивая сочными бёдрами.

Она не была худышкой. Её фигура представляла собой соблазнительные песочные часы. Большая грудь чуть не вываливалась из лифчика, узкая талия, лакомые полушария ягодиц.

— Только руки? — спросил я.

Она тихонько засмеялась и взялась за узелок на полотенце. Её щёки зарумянились от смущения.

— Надеюсь, что не только. Вы сегодня защитили мою честь, господин. Позвольте мне отдать её вам.

И она отдала. Сперва сделала, конечно, потрясающий массаж, размяв мои мышцы, затёкшие от двух ночей на полу в поезде. Так что не один раз отдала. Можно сказать, я её тоже отблагодарил.

А иметь служанку не так уж плохо! Даже отлично!

Когда мы закончили, потная девушка рухнула на смятые простыни рядом со мной, а за окном начал заниматься рассвет. Так мы и заснули мертвецким сном.

Утром во время завтрака в столовую вошёл Павел. Он разительно изменился. Я даже уважительно закивал. Со времени нашего знакомства он раздался в плечах и подтянулся. Белый мундир подчёркивал его слегка изменившуюся фигуру. Волосы зачёсаны набок, на поясе клинок с золотой филигранью на рукояти, высокие, начищенные до блеска сапоги и белые же брюки. Только взгляд парня говорил, что форма давит ему на горло и вообще крайне неприятна.

— Ну, — откинулся я на стуле, отхлёбывая горячий кофе, — расскажите нам, господин Годунов, как тяжело быть сыном Императора.

У девушек ложки изо ртов повыпадали от удивления.

Глава 10

Западная граница

Резиденция Князя

Два дня назад

Князь склонился над картой подконтрольного ему участка границы с владениями Саранчи. Сверху вниз извивалась линия Предела. Это была стена с магическими барьерами и мощными крепостями, которая протянулась с севера материка на юг, отделяя мир людей от врага. Слева на карте — территории Саранчи: выжженные пустоши, на которых осталась только голая земля, изрытая снарядами. Справа — равнины и леса. Последние нещадно вырубались, чтобы лишить противника природных укрытий в случае прорыва.

Князь, поглаживая бороду, слушал доклад старшего воеводы Степанюка — высокого и жилистого мужика со шрамами в пол-лица и седым ёжиком.

— Третья крепость едва держится, Ваше Сиятельство. Саранча не ослабляет напор, погибла уже треть гарнизона. Им требуется подкрепление.

— Нет, — сухо отрезал князь. — Пошлите им больше боеприпасов, пусть не жалеют их. Передайте, чтобы держались любой ценой.

— Господин, — глухо произнёс другой воевода, невысокий и молчаливый, — если не выслать подкрепление, то мы получим прорыв.

— Это отвлекающий удар. Враг умён: он ждёт, что мы отправим наши резервы, чтобы после нанести главный удар в другом месте. И тогда мы точно получим прорыв, который будет нечем заткнуть. Вам всё ясно, воевода Демидов?

— Да, Ваше Сиятельство.

Князь на самом деле ценил Демидова за его прямоту, честность и беспредельную храбрость. Если тот видел что-то ему непонятное или, по его мнению, пагубное, то непременно сообщал об этом вслух. Он был хорошим тактиком, но плохим стратегом. Не видел картину в целом и не думал наперёд. Поэтому ему никогда не видать должности старшего воеводы.

— Степанюк, — князь повернулся обратно к старшему, — докладывайте дальше.

Вдруг в дверь комнаты постучали, и вошёл слуга.

— Господин, к вам князь Мечников, — сказал он.

— Мечников? — удивился мужчина. — Как он здесь оказался? Велите подать вина, я скоро буду.

Выслушав доклады остальных воевод и раздав указания, князь поспешил в свой кабинет. Он не видел перед собой коридоры замка-крепости, шёл на автопилоте, погружённый в собственные мысли.

Дела в последнее время складывались крайне неудачно. Саранча наседала, выбивая защитников Предела одного за другим, дружины редели, и князь ничего не мог с этим поделать. Он опасался, что враг снова применит тот приём, который позволил ему пробурить ход под горами, и нанесёт удар с тыла. Это сразу разрушит оборону, которая выстраивалась семь веков. Поэтому он всегда держал три дружины в состоянии полной боевой готовности, и ещё три на подхвате.

Он знал, как можно решить эту проблему. Объединить силы всех стран и государств и одним мощным ударом решить вопрос Саранчи. Но Император не желал его слушать. Поэтому князь принял решение, что Императором должен быть кто-то другой. Более решительный и жёсткий человек. Такой, как он.

Князь миновал воздушный переход между двумя крепостными башнями. В стеклянные окна светило солнце, и его лучи падали на красный ковёр, делая его похожим на реку крови.

Чёртов Тарантиус обещал ему помочь с переворотом в обмен на услугу. Он должен был получить землю маленького угасшего рода Дубовых, чтобы Тарантиус мог там свободно действовать. Что конкретно искал там таинственный могущественный незнакомец, князь не знал. Но догадывался, что это нечто крайне важное. И хотел получить это сам, а затем уничтожить Тарантиуса. Но сперва пусть он поможет занять трон Российской Империи, пока её не сожрали внешние и внутренние враги.