— Лэсси Миович, — обратился ко мне профессор зоомагии, — все благополучно?
Хотелось сказать, что нет, но я только угукнула в ответ, нервно дергая плечами, и тут Руффи выдала все, на что была способна эта хищная мини-версия: когти вышли на полную длину и заискрились магией, оскал мог довести до сердечного приступа одним видом, на хвосте раскрылись все чешуйки, обнажив твердое, как небесный клинок, жало. Мантикора собралась отдать свою жизнь подороже и задействовала все, в том числе и других животных.
Я краем глаза видела, как напряженно удерживают зоомагии и члены команды животных, как мэссин Лианел накидывает на всех какую-то сеть, как мантикора и грифон трясут головами, стараясь скинуть подчинение Итана. Мне же нужно было приструнить одно маленькое, но крайне несговорчивое создание, а для этого нужнен был зрительный контакт, сила воли и упрямство.
— Нельзя! — отчетливо и внятно проговорила я, не отпуская мантикору и продолжая глядеть ей в глаза. — Нет!
Мы мерились взглядами, пытаясь подчинить один другого. Вокруг нас уже выросла сеть мэссина Лианела, а адепты отошли на несколько шагов в сторону, чтобы не мешать, а животных вообще отвели подальше. Все было на моей стороне и я, вроде как, даже побеждала, но только хитрая поганка резко сменила тактику и перекинула на меня собственные эмоции: ярость, жажду сражения, желание вернуть волю, обиду, боль, озадаченность, растерянность и ревность — гремучая смесь, собранная из эмоций и инстинктов. И все это словно таран ворвалось в мой мозг, заставляя жадно хватать ртом воздух, словно мне перекрыли возможность дышать.
Как я не выпустила это вредное создание из рук — ума не приложу, ведь захотелось отшвырнуть ее подальше от себя, чтобы перекрыть этот шквал эмоций, но именно в этот момент я ощутила силы не только противостоять, но взять верх над животным — я должна была остаться хозяйкой положения.
— Нельзя! — всю свою решительность я вложила в одно слово и во взгляд, которым закрепляла приказ. — Нельзя!
И в этот раз животное обмякло окончательно, признавая меня сильнейшим хищником. Сейчас покорность отличалась от предыдущей, когда Руффи только претворялась, демонстрируя лживое смирение.
Уф! Даже спина взмокла.
Внутри стало спокойно, уверенно, легко. Вот теперь можно животинку опустить на землю, что я с удовольствием сделала. И постаралась вытереть ладони о шубу, чтобы снять ту щекотку, что появилась от шерстинок-ершиков этой недокошки. А животинка выгнула спину презрительно и повернулась попой в сторону Итана, да не просто так, а с характерным звуком и запахом.
Зараза! Нет, вонючая зараза!
В глазах защипало, словно при мне начали резать луковицу без помощи артефакторного ножа. Мстительная заср…поганка!
Мэссин Лианел закашлялся за спиной и, прослезившись, спокойно отошел подальше, чего не скажешь о зоомагах данной академии — они принялись ругаться, кто на что горазд, и едва ли не отползали еще дальше от эпицентра мщения. И только мои сокурсницы величественно, не ускоряя шага, отошли в сторону, но при этом оказались в том месте и раньше зоомагов, и у них же за спинами, словно те были барьером для неприятных запахов.
— Ру, извинись! — возмущенно шикнула я на кошку, теряя терпение. — Немедленно извинись перед Итаном! Быстро!
Мелкая черная поганка еще раз фыркнула в мою сторону, но, все же, подошла к парню и потерлась об его сапоги головой и боком, урча при этом, словно в нее запихнули с десяток довольных кошек. Но, стоило Итану протянуть руку, чтобы погладить поганку, как та сразу засеменила в мою сторону, встала на задние лапы и круглыми просительными глазками посмотрела на меня. Умилительная подхалимка, да уж.
А потом эта нечисть оттолкнулась всеми лапами от земли и вскочила ко мне на руки — только и успела подхватить — и принялась тарахтеть своими десятью внутренними довольными кошками. И демонстративно не смотрела в сторону Итана, который, похоже, прибывал в легком шоке от поведения собственной питомицы. Надеюсь, он догадается, за какие заслуги к нему такое отношение.
— Эдера! Иди на трибуны — они сейчас летать начнут! — крикнула Долли — она с девочками была уже рядом со скамьями — вот это скорость.
— Советую взять грифона, — кивнула я Итану и почувствовала, как Руффи довольно заурчала.
— Хорошо… Спасибо…– парень был растерян, но недолго — в его голове, видимо, вновь созрел какой-то план действий, и взгляд стал сосредоточенным и холодным. — Эдера, после тренировки останься — нам нужно поговорить.
И, видя мое недовольное лицо, все же добавил то волшебное заклинание, против которого никто никогда не мог устоять.
— Пожалуйста.
Руффи возмущенно фыркнула, прекратив на время тарахтеть, и демонстративно выпустила когти на передней лапе. Ох, и хлебнет с ней Итан еще проблем, если не найдет общий язык.
— Останьтесь, пожалуйста, обе. И ты, Ру, пожалуйста.
Ру? Кстати, хорошее имя для мини-мантикоры.
Укрощение мантикоры завершено или как?
Глава 29
Примирение
Эдера
— Лэсси Миович, пока вы шли, я предупредил ваших сокурсниц, что завтра будет внеурочная лекция по разнообразию видов магическим животным, — стоило мне подойти к трибунам, как мэссин Лианел жизнерадостно сообщил, что сегодняшний инцидент нам еще откликнется нравоучениями.
Целая лекция? Надеюсь, там будет что-нибудь новое.
— Попрошу на лекцию пригласить ваших питомцев, — продолжил профессор и с широкой улыбкой потрепал насторожившуюся мантикору по загривку, — и эту особу в том числе.
Руффи даже тарахтеть перестала и проводила сияющего профессора удивленным взглядом.
— Они здесь все, похоже, слегка того, — Лари-Мель неопределенно помахала ладошкой возле головы и подвинулась, освобождая мне место на скамейке, — слегка подвинуты на работе. Что этот, что рунолог, что боевик.
Верно замечено. Как-то они все немного напрягают. Скорей бы начались привычные занятия по бытовой магии и зоомагии.
— Смотрите, как они полетели! — с придыханием проговорила Долли, и мы все подняли головы к небу.
Тренировка в воздухе впечатляла. Скорость, которой не ожидаешь от таких огромных животных, захватывала дух. Замысловатые перестроения, рискованные зигзаги, опасные падения почти к самой земле. Только от этого захватывало дух и что-то екало внутри. А как они завораживающе парили одной линией, не ломая строя, не допуская перегибов и дуг — просто невероятно!
А потом они разбились на две команды и начали биться друг против друга, пытаясь сбить противника с летящего животного или сбить само животное. Вот как только начали, так все — у нас просто пропала способность что-то говорить, или комментировать, или даже выражать эмоции междометиями. Мы словно резко онемели от ужаса и красоты воздушного боя. И да, мы боялись даже вздохнуть, ненароком сбив какой-нибудь магический поток, который мог поддерживать тех, кто в воздухе держался почти на честном слове. Такого в Соверене точно не увидишь.
Я сидела, вцепившись в Руффи, а Руфи сидела на моих коленях, вцепившись в меня, и на каждом переживательном моменте я чувствовала, как сквозь толстую шубу и плотную юбку в мои ноги впиваются коготки — не сильно, но вполне ощутимо. И все равно, не могла отвести взгляда от неба и представления, которое в нем разыгрывалось.
А потом эти актеры театральных подмостков на огромной скорости пронеслись мимо трибун, едва не цепляя крыльями за наши макушки, а потом виртуозно соскочили с магических животных и даже поклонились, улыбаясь так, словно мы все уже были у их ног, да еще и сердечки свои протягивали. Именно на этом соверенское восхищение и закончилось. Сокурсницы встали, горячо поаплодировали и, помахав на прощанье, покинули трибуны и стадион. Остались только мы с Руффи. Даже Долли не проявила солидарность и не осталась хотя бы у выхода.
— Эх, единственная лэсси, и та с железными яй…
