Ментальная кухня 2 (СИ) - Злобин Максим

Из мыслестрочки: «Хочется быть как папа и дядя Лёша», — пропадает слово «папа».

Вжух! Начальная школа. Вжух! Старшие классы. Вжух! Школа полиции. Вжух! Первая работа. Вжух! Мускулистый дальнобойщик, день города и пробковая доска. Вжух!

Я вынырнул из головы Захара. Погостил там, осмотрелся, но не притронулся ни к единой мыслестрочке. Во-первых, это было бы слишком палевно учитывая то, что мы ему предлагаем. Во-вторых, ничего там менять не нужно.

Нормальный парень.

Я бы даже сказал «хороший». Чудной правда, сука, неуклюжий и местами нелепый. Помимо того, что Гачин-Мучинский сам был большим любителем ставить себя в неловкое положение, его ещё и удача какая-то сверхъестественная преследовала… ну то есть Захар — это один из тех удивительных людей, на которых заканчивается туалетная бумага в общественном сортире. И гаснет свет. И телефон ловить перестаёт. И тут же начинается пожарная эвакуация, если речь идёт о ТЦ.

Но всё равно! С точки зрения общечеловеческой морали — нормальный он тип. К тому же, с годами Захар отрефлексировал своё желание подражать дяде. Притушил его на время, огляделся и с удивлением понял, что действительно хочет бороться с преступностью. Сам. Не без шкурной мотивации в виде званий, денег, статуса и ранней пенсии, но так ведь… а как иначе-то?

— Вы, молодой человек, устроили охоту на ведьм, — неспеша вышагивая из стороны в сторону вещал Солнцев. — Весьма изобретательную, но всё же.

— Я ведь уже извинился, — набычился Гачин-Мучинский. — Обещал не лезть к господину Каннеллони и обещание своё выполнил. Что вам ещё нужно⁈

— Да расслабьтесь же вы, Захар Па-а-а-алыч! Мы к вам пришли не с претензиями. Совсем даже наоборот! Мы с очень интересным предложением как раз по вашему профилю. Видите ли, нас с Василием Викторовичем очень впечатлило то рвение, с которым вы подошли к поиску подпольных менталистов. Пускай и там, где их нет. Да, ошиблись, с кем не бывает? Однако вы выстроили очень занятную теорию, проявили недюжинные дедуктивные способности и…

— Короче! — перебил я Солнцева. — Что, если мы предложим настоящее дело?

Захар хохотнул и отмахнулся, дескать, всё это для него пройденный этап. Но в следующую же секунду стал очень-очень серьёзен и сказал:

— Слушаю.

— Смотрите, Захар Палыч. Есть некий барон, который был душеприказчиком у некого…

Без имён и фамилий, Яков Саныч подробно обрисовал ситуацию. Кое-где преувеличил, кое-где драматизировал, но в целом далеко от правды не отошёл.

— … так что у нас есть все основания полагать, что имело место быть ментальное воздействие. Согласитесь, Захар Палыч, «сговор группы лиц с целью незаконного обогащения» — куда более вменяемая формулировка, нежели «принуждение к наращиванию мускулатуры». Ну так как? Не хотите спасти невинного человека и покарать злодеев?

«А заодно выслужиться перед дядей этому самому дяде назло», — подумал я про себя, но вслух не сказал. Я же про дядю чисто технически знать не могу, верно? А у Захар Палыча тем временем загорелись глазёнки. И мне даже не пришлось лезть к нему в голову, чтобы понять: увлекающаяся натура натурально увлеклась.

Так… Мотивация Гачина-Мучинского проста и понятна. И теперь, наверное, надо бы объяснить нашу собственную. Не то, чтобы мы пошли на какой-то особенный риск, связавшись с Захаром. Тут вопрос стоит по-другому: на кой-чёрт он нам вообще нужен? Ну… Помимо того, что полицейская корочка открывает некоторые закрытые двери.

А ответ лежит на поверхности: ни я, ни Агафоныч, ни Солнцев даже близко не знаем как работают тесты на ментальное воздействие. Что это вообще такое? Артефакты? Какие-то технические приборчики? Палочка, на которую нужно пописать? Или вообще другой менталист, который прячется в коробке из-под холодильника и имитирует звуки робота?

В сети информации либо нет, либо она тщательно потёрта. Спросить не у кого. А вживую никто из нас, — слава тебе яйцы! — до сих пор с подобным не сталкивался. Сенсей у нас джентльмен удачи и госпожа ему до сих пор благоволила, а я в глазах Империи — ни на что не годная соплюха без инициации, которую даже на учёт ставить не нужно.

Тем временем монополия на тестеры находится именно что в руках государства. Логика железная: просто так тестер не понадобится. Если он вам нужен, значит у вас есть подозрение о том, что имело место быть ментальное воздействие с какими-то нехорошими последствиями. Если подозрение подтверждается, значит какой-то менталюга воспользовался своим даром не во благо. А если какой-то менталюга воспользовался даром не во благо, то государство должно об этом знать и отреагировать. Осудить, посадить и выжечь к чёртовой матери дар, чтобы другим неповадно было.

Тут ведь всё строго.

Менталист, конечно, не виноват, что таким родился. С одной стороны. А с другой, никто никого не принуждает проходить инициацию — живи себе, радуйся, и пару раз в день улавливай настроения окружающих тебя людей. Но если уж полез, то всё, извини. Первый косяк будет последним.

— Так что, Захар Палыч? — подобрался к главному Солнцев. — Есть ли у вас такой тестер?

Гачин-Мучинский замялся.

— Вообще-е-е-е, — протянул он тоном жадного пятилетки, который очень не хочет делиться жвачкой. — Стационарный тестер есть в каждом суде или отделении полиции. Не в таком, как моё, а в более…

Дальше я не слушал, потому что отставить! Сразу же! В судах — судьи, а в полиции — полицейские. Если мы вытащим пускающего слюни Безобразова под ясны очи правосудия, это автоматически запустит историю с Орловыми. А мы пока что не готовы. Рано нам.

Такова МОЯ правда, но… я уже знаю, как вывернуть её для Захара:

— Извини, — сказал я, перейдя на «ты», — но так не получится. Это должна быть операция под прикрытием. Согласись, мы же не можем безо всяких причин вторгнуться в дом к аристократам и насильно увезти умственно-отсталого главу семейства на экспертизу. Ну то есть… можем, конечно, но представь, что будет, если мы ошиблись?

— А вот действуя скрытно, никто из нас ничем не рискует, — добавил Солнцев и добил: — К тому же вы, Захар Палыч, участковый трёх улиц. А семья, о которой мы говорим проживает в частном коттеджном посёлке на другом конце Москвы. У вас там никаких полномочий нет и быть не может.

Гачин-Мучинский ударился в тяжкие раздумья.

— Вы знаете, у меня есть дядя и он…

— Сделает всё за вас? — надавил на больное Яков Саныч. — Уж поверьте мне, речь идёт о действительно громких фамилиях. Такой шанс выпадает раз в жизни. И если вы действительно хотите, чтобы вас заметили, не советую привлекать кого-то со стороны.

— Верно, — вздохнул Захар и продолжил сражаться с жадностью.

Я же в свою очередь понимал: не может не быть тестера у полицейского, который так сильно копал в тему подпольных менталистов. Это просто невозможно! Он же одержим этой идеей! Ну… был до недавних пор.

И в итоге я оказался прав. Захар боролся с собой, мучался, но наконец решился. Вытащил из кармана ключ, залез под рабочий стол, открыл маленький привинченный к полу сейф и достал… э-э-э… штучку.

— Вот.

Это была металлическая продолговатая хреновинка, похожая на обычную авторучку. Только потолще. Снизу лампочка, а сверху накрученный колпачок, под которым по моим предположениям располагалась кнопка. Во! Знаю! Тестер был похож на тот приборчик, которым «Люди в Чёрном» стирали память случайным свидетелям инопланетян.

— Табельный, — пояснил Захар. — Подотчётный и очень дорогой. Вы не представляете, каких трудов мне стоило его добыть.

— Ну так ведь труды должны быть вознаграждены? — улыбнулся я. — Решайся, Захар Палыч. Дело верное.

И Захар Палыч решился.

Проговорили мы с ним аж до двух часов ночи. Составляли план, а заодно знакомились и притирались, — как-то вдруг парень потянулся к нам с Солнцевым. От одиночества, что ли? Не суть! В итоге мы придумали вот что:

С помощью ксивы Захара попадаем в дом к Безобразовым. Но только не нахрапом, мол, мордой в пол и никому не двигаться, а с какой-нибудь другой целью. Благой. Например: