Истинная зайка для ректора (СИ) - Флор Анна

— Нет, ты должна попробовать! — вопит тут же Федя. — Это прекрасная идея! И мы будем спасены от драконьей Истинности!

— Но я не хочу спасаться! — с отчаянием и колотящимся сердцем в груди выдаю я, сама от себя не ожидая такого.

На миг застываю, осознавая, что я только что сказала.

К сожалению, Федю не остановит даже конец Мироздания.

— Просто намажь генерала моей слизью! — с каким-то яростным фанатизмом и азартной улыбкой командует фамильяр. — От головы до пят! Дождись, когда он ляжет спать, и сотвори это доброе деяние, освобождая себя от уз с узурпатором!

Что я там думала про отправить Федю к тётушке?

Пробуждение ранним утром даётся мне трудно. Вернее, осознание, что я уютно устроилась и греюсь своим шерстяным боком о чью-то твердую, мерно вздымающуюся грудь, приходит не сразу.

А вот то, что я снова внезапно кролик, уже воспринимается как божественным проведение, не иначе.

Испуганно пискнув, я замечаю, как огромная ручища генерала практически в замедленном времени опускается на меня, а сам генерал переворачивается на бок, сонно что-то бормоча.

Теперь же в секунду, придавленная весом мужской руки, я ощущаю, как собственное тело удлиняется, а обнаженной коже становится прохладно.

Боясь пошевелиться, так и лежу пару минут, размышляя о своей жизни, о будущем, о прошлом. О том, где я вообще повернула "не туда".

Только боюсь, что дракон ощутит мое колотящееся сердце и проснется. Но генерал, к счастью, спит крепко. До того момента, пока я не делаю попытку медленно и плавно высвободиться. Он сгребает меня в охапку и крепче прижимает к своему голому торсу!

Остаётся надеяться, что он хотя бы в нижнем белье, в отличие от меня. О чем я весьма сожалею.

Тихонько перетягиваю одеяло на себя, но Родгар рычит что-то сонно и невнятно. Наверное, на драконьем. А у меня собравшиеся было в кучку мысли вновь разбегаются, как тараканы.

Нет, ну это никуда не годится! Сколько можно лежать в обнимку с генералом? В конце концов, у меня скоро пары начнутся.

Я вновь шевелюсь, пытаясь поднять тяжеленную руку Родгара. Или хотя бы сдвинуть ее с себя.

— Аннабель? — немного сонно и растерянно произносит вдруг Родгар, но тут же его тон меняется на провокационно-томный: — Я польщён, что ты решила действовать первой.

— Вы не так поняли! — севшим голосом выпаливаю я, боясь даже повернуть голову к нему. Так и лежу, прижавшись пятой точкой к комку одеяла между нами.

Ощущаю безумную смесь смущения, стыда и волнения.

— Я всё прекрасно понял. Ты просто решила проверить мое терпение. Так знай, Аннабель, оно закончилось только что.

Стоит от удивления все-таки повернуть к нему голову, как его губы вмиг налетают на мои, сминая в страстном порыве. А я, опешив от внезапности, даже отвечаю.

«Наверное, теперь будет сложнее оправдаться, что я сюда случайно попала», — вяло пробегает мысль, вытесненная жаром волнения и вспыхнувшего желания внизу живота.

Нет, пора это прекращать. Я же воспитанная девушка!

Или не надо прекращать, наоборот?

Неловко дернувшись, задеваю рукой что-то теплое и пульсирующее.

«Жезл!» — подсказывает радостно подсознание.

Какое счастье, что артефакт со мной! Значит, я могу сказать, что принесла его обратно, вот, забирайте. Или снова попробовать его использовать на генерале.

Я тут же хватаю рукой Жезл и...

По глазам генерала вижу, что это точно не артефакт.

Разжимаю пальцы и с ядерным коктейлем из стыда и желания провалиться под пол дергаюсь резко в сторону. Грохот, сопровождающий мое падение с ректорской кровати, только придает адреналина.

Какой позор на мою голову! Мое подсознание под влиянием Истинности сыграло со мной злую шутку.

— Ну-ну, Аннабель, мы ведь только начали, куда же ты, — с издёвкой роняет Родгар мне в спину. Но я уже несусь к дверям, стыдливо обернувшись одеялом.

Хватаюсь за ручку двери, чтобы выскочить в коридор, но...

— Вообще-то на ночь я запираю покои, — комментирует генерал.

Я мельком бросаю на него измученный взгляд и отмечаю нескрываемое веселье и любопытство в его глазах.

Мчусь к окну. Плевать, буду ползти по карнизу и прыгать! Лишь бы убраться отсюда, переехать на другой континент и стереть себе память о таком стыде!

— Третий этаж. Ночью шел дождь, карниз скользкий, — подсказывает генерал, когда я распахиваю окно и прикидываю, куда мне бежать.

От ужаса и безысходности к глазам подступают слезы, я путаюсь в одеяле и едва не падаю.

— Ещё есть вариант с уборной, — кивает Родгар с усмешкой на другую дверь. — Оттуда окно выходит на крышу оранжереи. Хотя бы успею спасти.

— Прекратите подливать масло в огонь! — со слезами на глазах надрывно восклицаю тут же, с головой укутываясь в одеяло так, чтобы генерал Д'Альерри меня не видел.

— Действительно. Я ведь сам виноват, что сплю голым в собственных покоях, — соглашается охотно Родгар. — Только соблазняю всяких лириек с заячьими ушками проникать в мою постель и бездумно хватать меня за...

— Прекратите! — взвываю в голос. — Выпустите меня, — почти хнычу я из-под одеяла, боясь даже выглянуть. На ощупь пробираюсь к дверям из покоев, стараясь осторожно ступать.

Слышу только шумный выдох и шорох магических оков.

Через щёлочку в импровизированном коконе нахожу дверь, распахиваю ее и...

— О, Бель, ты уже здесь. Давай действуй, намажь генерала слизью, и мы его починим от Истинности с тобой, — ослепительно улыбается Федя, с надеждой смотря на меня снизу вверх.

Зелёный слизень сидит на пороге перед дверью и, не дождавшись ответа, медленно вползает в ректорские покои. Его команда встречается мной в молчаливом отчаянии. Я вынужденно захлопываю дверь и обречённо поворачиваюсь к генералу.

— Из-звините, — севшим голосом произношу я, смотря в пол перед собой. — Мне надо сделать с вами кое-что отвратительное.

— Ещё ни одна женщина не называла это отвратительным, — тут же отвечает Родгар, а я, подхватив слизня, приближаюсь к постели.

— Что-то мне подсказывает, что это будет необычный сюрприз? — Генерал прожигает меня внимательным взглядом. На всякий случай встаёт с кровати, прикрывая свое стратегическое орудие удовольствия подушкой.

— Не зная ваших фантазий, мне сложно сказать, насколько необычным он для вас будет, — бормочу я.

И, резко выкинув вперёд руки, впечатываю слизня в мускулистую грудь генерала Д'Альерри.

Зрачки Родгара вытягиваются в ту же секунду. Он замирает на мгновение, а потом...

Падает на пол навзничь.

Хорошо, что на пушистый ковер. От грохота его тела я вздрагиваю и зажмуриваюсь, боясь смотреть.

Но стоять с закрытыми глазами в спальне с голым ректором тоже опасно.

— Господин Д'Альерри? — протяжно ною я, открывая глаза.

Генерал с пустым взглядом пялится в потолок, лёжа на спине. Стоит против воли посмотреть ниже, на его бедра, как к моим щекам приливает румянец. Надо же! Какой большой! И до сих пор в боеготовности!

Тут же мысленно себя одергиваю и снова зову Родгара:

— Генерал? Родгар? Вы как? Вы умерли? Подайте знак, пожалуйста, — умоляюще произношу я, изрядно запаниковав.

Сердце уносится в пятки, а на лбу выступает испарина от ужаса.

Я убила генерала! Убила слизнем!

— Федя, мы преступники! — завываю я тихонечко, подползая на трясущихся коленках к кровати, и аккуратно набрасываю уголок простыни на бедра генерала.

— Федя? — окликаю я, озираясь.

Слизень уже стоит на карнизе и, заметив мой взгляд, поправляет странный рюкзачок на спине.

— Федя, ты куда? — опешив, спрашиваю. — Не смей оставлять меня одну с проблемой!

Слизень вымученно улыбается и, дернув за колечко на рюкзачке, на парашюте спускается с карниза.

— Дурной слизень. — Сглатываю комок в горле и дрожащими руками колдую диагностирующее заклинание на генерале.

Вот только то ли вмиг растеряла все целительское наклонности и знания, то ли что-то иное, но ни одно из заклинаний не работает как надо. Диагностика не показывает ровным счётом ничего! Только то, что, вероятнее всего, генерал Д'Альерри просто парализован.