Биг босс — полосатый хвост (СИ) - Ригерман Анастасия

А теперь неужели все? Так моя жизнь и закончится?

Я уже была готова принять этот удар, когда за своей спиной услышала решительный голос босса.

— Маша, пригнись! Я его уведу.

Вынырнув из темноты пещеры, он ловко перескочил через меня, и с абсолютным бесстрашием принялся обкидывать подступающую птицу теми самыми грибами-светильниками, отвлекая все внимание на себя. От грибов, кстати, варкалл оказался в восторге, заглатывал их на лету, как самое вкусное лакомство. Вскоре, к нему подключились и остальные птицы. Люди, еще минуту назад сражавшиеся с ними, удивленно опустили мечи.

— Нравится? То-то же! — нарочно дразнил птиц Валерий Дмитрич, уводя все дальше от входа в пещеру, и те, будто цирковые коты, послушно следовали за ним.

— Смотрите! Он говорящий! Оборотень что ли, или ведьма его заколдовала? — послышалось в толпе, но их догадки волновали меня сейчас меньше всего.

Страх, сковавший по рукам и ногам, подобно приливной волне понемногу отступал. Мне больше ничего не угрожало, но ему… Грибы быстро закончились и раздраконенные варкаллы на своих сильных когтистых ногах целой толпой ринулись охотиться на моего босса.

Я знала, как прекрасно Валера лазил по деревьям, но почему-то не делал этого, нарочно уводя птиц все глубже в лес. Наблюдать за этим было тревожно и даже больно, сердце выпрыгивало из груди, по щекам катились горячие слезы.

— Нет, Валера! Нет! — кричала я, понимая, что сейчас он рискует собой ради меня и всех этих крепких мужчин, потрепанных сражением. Только я не готова была рисковать им. Я нуждалась в нем, как в самом близком для меня человеке, в этом мире уж точно. Я и сама не заметила, как в моей душе зародилась эта глубокая привязанность, которую сейчас я столь явно ощущала. — Да помогите же ему кто-нибудь! Что вы стоите?

— Так вот почему он тебе так дорог? — раздался рядом со мной голос Драгомира, слишком задумчивый и глубокий, словно известие о говорящем еноте лично для него что-то меняло. Крепкой ладонью мужчина провел по вспотевшему лбу, растирая и капли крови, надеюсь, не человеческой.

— Да, поэтому.

В моих глазах застыла мольба о помощи. Если сейчас кто и может помочь моему боссу, так это он.

— Валера — мой единственный близкий друг в этом мире. Он самый бесстрашный, умный и находчивый. И если его сожрут варкаллы…

В горле непроходимым комком застряло отчаяние. Умей я орудовать мечом, уже и сама побежала бы к нему на помощь, но увы.

— Хорошо, — согласился воевода, подзывая свистом своего преданного коня. — Я помогу твоему другу. Оставайся здесь.

Ловко оседлав белоснежного жеребца, Драгомир сорвался с места. Пока могла видеть его удаляющуюся фигуру, я провожала его взглядом, после чего запрокинула голову к небу и принялась мысленно молиться всем богам, которых знаю, лишь бы эти двое вернулись целыми и невредимыми.

ГЛАВА 14.2 Не плачь

— Маша, потише, ты меня так задушишь, — ворчал в моих объятьях вредный енот, и для ушей не было ничего слаще его стонов.

— Мы наконец-то перешли на «ты»? — шепнула я в его пушистую макушку.

— Дома поговорим, — отозвался мой босс, и я продолжила его тискать на радостях.

Дома! Как же заманчиво это звучало из его уст! Скорее бы вернуться домой и остаться вдвоем… А еще дождаться заката.

От этих порочных мыслей к щекам приливала кровь, и со стороны я наверняка выглядела еще безумнее, чем местные и без того меня считали.

Даже не верилось, что все обошлось, и Валера был рядом, живой и здоровый. Стоило его увидеть на плече воеводы, мое обезумевшее сердце пустилось в пляс.

Он сумел, он справился! В одиночку увел за собой с десяток хищных птиц, и теперь даже воины Драгомира между собой называли енота героем.

— Спасибо! — обняла я воеводу на прощание, когда он вернул нас с Валерой домой.

— Ну все! Дальше без меня, — не желая становиться участником нашего прощания, босс ловко спрыгнул с моих рук и быстро скрылся за порогом дома.

— А он у тебя с характером, — мужественное лицо украсила кривоватая ухмылка.

— Не то слово.

Коснувшись губами колючей щеки воеводы, я оставила на ней теплый поцелуй, преисполненный благодарности. Я знала, Драгомир ждал других поцелуев, погорячее, но в итоге и этому оказался рад.

— Всегда к твоим услугам, — как-то виновато улыбнулся мужчина. — Прости меня, Машенька, за все это… Поверь, меньше всего я хотел тебя напугать. Прежде днем варкаллы никогда не нападали, и это должна была быть не более чем приятная прогулка.

— Она и была приятной, Драгомир. Спасибо, что показал мне пещеры. И что не бросил Валеру в беде, за это я навсегда останусь твоей должницей. А теперь, если не возражаешь, я хотела бы вернуться к своим делам.

Солнце опускалось все ниже, еще немного и вовсе скроется за горизонтом. В предвкушении сумерек сердце радостно ускоряло ход.

— Да, конечно. Встретимся позже, залечу тебя проведать, — бросил на прощание воевода и ускакал. Длинный черный плащ картинно подхватил ветер. Его фигура быстро исчезла из виду, затерявшись среди деревьев и опустившегося к вечеру тумана.

Зеленый дым давно рассеялся. Маленький домик ведьмы у реки снова манил теплом и уютом, а еще доверху набитой гостинцами вазой. Но я не спешила в него возвращаться. Еще какое-то время я так и стояла, глядя Драгомиру вслед и провожая заходившее солнце.

Я пыталась совладать с собственными чувствами, хотела взять их под контроль, утихомирить, расставить по полочкам, но ничего не получалось. Они разбушевались подобно стихии вокруг. Поднявшийся ветер пронизывал тело сквозь легкое платье. Туман плотно окутывал окрестности, скрывая все в пелене таинственности и будто бы проникал в мои мысли.

Я вздрогнула, ощутив нежное прикосновение к своему плечу, а обернувшись, увидела стоявшего за моей спиной Валерия Дмитрича в человеческом обличье.

Надо же, какой быстрый, уже и одеться успел, а ведь солнце едва село.

Он смотрел на меня с таким теплом и заботой, а потом просто взял и обнял, прижал к себе, согревая в кольце сильных рук.

— Ты вся продрогла, идем в дом.

Я уткнулась носом в его твердую грудь, и мне вдруг стало так хорошо, словно я уже была дома, там, где меня любят, ценят, берегут, и ни за что не дадут в обиду.

— Пожалуйста, постоим еще немного.

— Дождь вот-вот начнется, — в его голосе сквозила теплая улыбка. — Но если хочешь, можем стоять так до самого утра, я не против.

Будто от нечего делать мужские пальцы зарылись в мои распущенные волосы, расправляя их по плечам. Казалось, Валерий Дмитрич хочет сказать мне что-то важное, но отчего-то не решается. Зато с моих губ само собой сорвалось откровение:

— Спасибо. Если бы не ты… Даже страшно представить, что сделала бы со мной та огромная птица.

Весь этот день я крепилась, но сейчас в его бережных объятьях позволила себе расслабиться, и глаза снова наполнились слезами.

— А потом я так испугалась за тебя, — прорвалась где-то внутри настоящая плотина. Слезы все лились и лились, грудь начала сотрясаться от мерных всхлипов и рыданий.

— Маша, милая, ты чего? Не плачь. Все прошло. Я здесь, с тобой, — выразительные карие глаза смотрели на меня с неподдельной тревогой, теплые ладони обхватили мои щеки, смахивая с них слезы.

— Никогда больше так не делай! Слышишь? Не рискуй собой, не оставляй меня одну. Обещай мне, обещай!

— Не оставлю, — сильнее прежнего напряглись жилистые руки, прижимая меня к мужской груди. Первые крупные капли дождя обрушились на наши головы, и бойко забарабанили по крыше, разогнав вечно гудящее облако разноцветной мошкары. — Но большего обещать не могу, даже не проси. Если тебе снова будет угрожать опасность, я поступлю так же.

Этот вечер не походил ни на один предыдущий, что мы с боссом провели в доме ведьмы. Мы больше не спорили, не ругались, не подначивали друг друга, как если бы негласно заключили мирное соглашение.

Промокнув под дождем, мы дружно забежали в дом. Валера первым делом отправил меня переодеваться, пока я не простыла, а сам принялся топить печь и греть ужин. Я смотрела на него, и не могла поверить. Как же это здорово, когда рядом есть тот, кто защитит и позаботится, тот, кому ты можешь доверять.