Магия, кофе и мортидо наставника Медея. Дилогия (СИ) - Ютин Макар

«Блин, все равно фигня. Даже воображалка буксует. Не отъедет маг пятого ранга от такой фигни, сколько ни пытайся».

Та же Колхида может тупо стоять и отбиваться Вардом от всех его попыток атаковать, в том числе объемным взрывом. Против такого наверняка есть нормальная модификация типа полностью закрытой системы. Тот случай, когда мастерство и магическая мощь бьет любую неожиданность. Про какого-нибудь Алексиаса, тем более, не идет и речи. Резерв, а также знание СИЛЬНЫХ заклинаний гораздо эффективнее, чем перекаченные силой СЛАБЫЕ заклинания.

«Окей, по крайней мере, смогу разок отбиться от старшака. Или наподдать слабому второкурснику. Тоже нормально. Ученики зауважают. Наверное. Все равно это куда больше, чем могло отродье».

Размышления подошли к концу, стоило ему свернуть на пустынную улицу, пройти ряд нежилых зданий и остановиться возле большого склада, прямо у черного входа с навесом, охранником и какими-то мелкими шнырями в прискладских помещениях рядом.

— Добро пожаловать в Торговый Дом: «Минос и сыновья», — продребезжал механизм, похожий на обшитый деревом почтовый ящик.

Благодаря броску костей Медей нисколечко не волновался в своей способности проникнуть внутрь. А слитый в новелле пароль открыл ему толстую, освинцованную дверь с гигантским неподвижным охранником и странным ящиком. Именно в него следовало говорить бессмысленный набор букв. И положить гребаную сотню оболов. Большая цена за большое удовольствие. Оправдано, поскольку до трансляции редрумов местные еще не додумались. В общем, очередная проверка, которую он с честью прошел.

Внутри скучного на вид склада оказалась весьма богатая планировка. Он походил на греческий театр (тот который не -амфи, без кругового обзора) или чрезмерно раздутый кинозал, где роль гигантского экрана выполнял небольшой стадион, поделенный на две равные половины. Вместо привычных, по прошлому миру, дешевых стульев на помостах стояли те самые подозрительно удобные кресла, как в его комнате. К счастью (или нет) настолько гипнотического эффекта они не оказывали. Медей прошел сквозь темное фойе, получил у молчаливой охраны бархатную маску с огромными, аляповатыми перьями очередной радужной курицы, а также дощечку с тремя буквами.

Нет, не теми самыми. Всего лишь номер. До отдельных цифр это фэнтезийное общество как-то не додумалось. Все как в античности прошлого мира: альфа — единица, йота — десять, ро — сотня. Как таким Макаром решать математические формулы — не его проблема.

Он нашел кресло, уселся, украдкой осмотрел гостей.

Справа тусила в отдельной ложе золотая молодежь. Все как полагается — с вином, полуголыми девицами (тоже в масках, но таких, веревочках), громкими взрывами хохота. С левой стороны сидела дородная матрона и терла свои потные, унизанные перстнями сосиски друг об друга. В полумраке редких магических светильников лоснящаяся от сала кожа казалась зеленоватой и Медея все подмывало спросить: кто посмел выгнать ее с любимого болота? Наверняка, здесь не обошлось без ослов, принцессы и коронованных тоддлеров.

Кроме маски с местным билетиком, Медею выдали небольшое ведерко тухлых помидоров, дабы в нужный момент придать остроты будущему представлению, а также небольшой свисток для освистывания. Кучеряво. Ему здесь уже нравится.

— Благородные мужи и прекрасные матроны, торговый дом «Минос и сыновья» рад приветствовать

Бла-бла-бла. Медей во время его речи выбирал помидор помясистее.

— А сейчас встречайте наших первых артистов! Воин первого ранга — Полибот! Маг земли второго ранга: Нисирос!

«Блин, так воин порвет задохлика. Маги до третьего ранга один на один сливают бои в четырех случаях из пяти, это знают даже отродья! А, в любом случае буду болеть за мага. Мне Полит.ботов на всю прошлую жизнь хватило».

Первым на арену вышел воин. Вопреки ожиданиям Медея, он оказался не каким-то химбо, перекаченным юношей с лицом потомственного дебила, а мужиком среднего возраста с пивным брюхом. В руке кудлатый, неопрятный скуф воин держал бронзовую дубинку: железо у местных считалось оружием дорогим и дефицитным, позволить его мог не каждый.

Напротив него показался на арене такой же драный жизнью неудачник, только худой как щепка, да вместо хитона носил грязный, засаленный плащ на голое тело. Ни сандалий, ни нижнего белья он не надел. Видимо, отдал их Буратино на азбуку.

Бой начался внезапно, без объявления войны, хотя на дворе стоял конец апреля, а не июня. Пузан закричал, обплевал себе бороду и ломанулся прямо по песочку на своего тощего оппонента. Его противник раскинул руки в стороны, с лицом одухотворенным магией и годами алкоголизма.

"Мурло прям как у дяди Толяна. Окей, будет тогда Тощей. А второй — насрать. Пусть так и останется вражеским ботом в телеграмме.

— Алу! — торжественно выкрикнул Тощей.

На уровне груди волшебника возник неопрятный кусок породы, похожий на огромный собачий подснежник. Пузатый владелец дубинки настороженно замер, принялся обходить мага по кругу, а тот неизменно поворачивал лицо, корпус и сотворенный катях в его сторону.

«Идиот! Напал бы сразу и мог закончить бой. Да хоть дубинку в лоб доходяге кинуть. Блин, у Тощея тоже котелок не варит. Ну призвал ты мучительно-твердый калач, что дальше? Его еще в цель надо отправить, это отдельное заклинание. Которого он, похоже, не знает».

Воитель обошел мага по кругу, а затем пришел к той же нехитрой мысли и прыгнул на Тощея. Доходяга моментально свел руки вместе на куске породы, сноровисто подставил ее под удар.

БАХ

Дубинка с угрожающим звоном отскочила от камня, взвилась обратно в воздух. Пузан закричал от отдачи, засеменил назад, опомнился, начал перехватывать дубинку для нового удара Волшебник прыгнул на него с яростью помойных котов, ткнул калачом в морду. Стихийный элемент удовлетворенно чавкнул, в кровь разбил нос и губы. Пузан пошатнулся, толкнул тело Тощея предплечьем, заревел, замахал дубинкой вслепую, пока левой рукой пытался вытереть брызнувшую в глаза кровь.

Волшебник гибко отскочил в сторону, пошатнулся, поднырнул под слепые взмахи дубинки, размахнулся калачом, который прижимал к животу, точно собственного младенца. Камень ударил в грудь воина. Раз, другой, третий. Тощей принялся остервенело махать каменюкой, наносить частые, заполошные, затратные удары. Он пытался свалить супостата, нанести максимум урона, пока бородач не восстановил равновесие. Воин покачнулся, но не упал, снова отбросил от себя доходягу, злобно ощерился, поднял руку с оружием

Булава застыла в крайней точке сверху, затем рухнула вниз. Волшебник поздно заметил угрозу, взялся за камень руками, ткнул в булаву. Поздно. Молодецки удар выбил кусок породы из рук. Воин сам не выдержал отдачи — заскрипел пятками, неуклюже хлопнулся на спину, захрипел отбитыми легкими. Дубинка выпала из рук, а стихийная форма растворилась в воздухе. Маг помотал головой, растер гудящие от боли ладони, опомнился, бросился пинать упавшего,

— Алу! — взвизгнул Тощей, когда волосатая длань схватила за тонкую лодыжку, дернула на себя.

С сиплым мявканьем волшебник рухнул на спину напротив своего противника. Тот не стал терять время: быстро взгромоздился на противника, занес сцепленные в кулак руки над дерганной, паникующей физиономией доходяги…

«Э, нет. Щас мой любимый фаворит кони двинет! А ведь бабы даже не успели рассмотреть его черный плащ!»

И Медей принялся кидаться помидорами в Полит.бота.

Первый попал в спину одновременно с ударом тяжелых кулаков по лицу волшебника. Брызнула кровь из рожи мага, брызнул помидорный сок по хребту и загривку воина. Толпа засмеялась, заулюлюкала, в сцепленные на арене тела полетели новые снаряды. В сплошном красном месиве казалось невозможным определить, кто конкретно побеждает в партере.

Тощей извернулся, избежал очередного удара, сжал ногами потное тело, сдернул с себя. Жирдяй успел схватиться за плащ, бой превратился в барахтанье, Медей кинул еще один помидор с беззвучным кликаньем в сознании руны