Истинная помощница для столичного мага (СИ) - Коскова Анастасия

Мужчина подергался, подергался, и только когда уже сдался, тетка его выпустила, позволяя податься назад.

– Дорогая, но я на прошлой неделе целую поленницу заполнил!

– А я сказала, еще наруби! Или иди, вон, забор поправь – совсем скоро завалится. В общем, найди занятие, немаленький!

Дверь перед его носом захлопнулась, а мужчина громко заворчал:

– Можно подумать, нельзя помыть вокруг кровати, где я лежу, обязательно ее отодвигать да гнать прочь. Вот уйду на три дня к Митьке, будешь знать…

Подождав некоторое время в ожидании, что, испугавшись угрозы, ему откроют дверь, но так и не дождавшись, он сплюнул в траву возле входа и отправился к калитке, глядя только себе под ноги. Смотреть, как меня не замечает отец, было больно, а потому я решила обратить на себя его внимание.

– Привет, – улыбнулась ему нерешительно, после чего он, замерев почти на минуту, словно вспоминая кто я, кивнул.

– А, это ты. А я тут дрова колю, – и в подтверждении своих слов, он развернулся в сторону вытоптанной полянки, всей покрытой щепками.

И, может, если бы эта поляна находилась возле забора, я просто подошла бы по эту сторону изгороди и поговорила так. Но отцу нужно было зайти дальше, за будку, где он бы меня не услышал.

– Пап… – крикнула я ему в спину, чувствуя странный спазм в горле, и он только усилился, когда отец медленно обернулся ко мне. – Пап, я пройти не могу, тут собака на меня рычит.

Отец перевел взгляд на пса, решившего вдруг заползти обратно в будку, но все же подошел к калитке, открывая для меня дверцу.

– Идем. Со мной не тронет.

– Спасибо… – вновь улыбнулась я, на что отец снова кивнул и, не глядя на меня, отправился к полупустой поленнице.

Чтобы не быть съеденной выглянувшей собакой, пришлось быстренько закрывать калитку и бежать за отцом.

Далеко бежать не пришлось. Буквально метров пять, и он остановился, не дойдя до поленницы и подобрал валяющийся посреди неухоженного сада пенек. Молча дотащил до середины вытоптанной полянки и отправился за вогнанным в сухое дерево топором.

Преодолев небольшое сопротивление, топор был вынут и тут же испробован на пеньке.

Не уверена, но, кажется, на пенек обычно ставят дрова, а не пытаются расколоть его самого… Но свое ценное мнение и знания я решила не озвучивать, вместо этого проговорив:

– Я пришла тебя предупредить: по тому адресу, что давала тебе в прошлый раз, я больше не проживаю. И вообще, уезжаю из Мерга.

Отец отвлекся от вытаскивания застрявшего топора из пенька и поднял на меня голову.

– Нашла работу получше?

– Да, можно сказать и так.

– Много платят?

Говорить правду мне, почему-то, ужасно не хотелось, так что я отозвалась расплывчато:

– Ну, как личной помощнице. Буду помогать с бумагами, может, организовывать встречи. Сегодня, вот, билеты купила.

– А, – выдавил отец и вновь склонился к топору.

Я подождала еще каких-то вопросов, но в конкурентной борьбе с пеньком за внимание отца я отчаянно проигрывала. Пришлось самой поддерживать разговор.

– А у тебя как дела? Не нашел работу?

– А зачем? – пожал отец плечами, все-таки справившись с топором. – Я как сдавал склад в аренду, так и сдаю. На жизнь хватает, а большего нам и не надо. Тут, дочь, главное вовремя подсуетиться, чтобы потом ничего не делать. Я, вот, как раз к твоему рождению, подсуетился. Но мать твоя, баба глупая, не оценила. Ничего, – он замахнулся топором, – И-и-иэх, – топор вошел в дерево, – поумнее нашлась.

Я поджала губы, чтобы не вступить с ним в спор, как в прошлый раз. Тогда наш разговор кончился плохо. Я начала вступаться за маму, из-за чего отец только больше разошелся. Даже сказал, что только из-за нее не сработали его самые главные вложения: дети. Только одна приехала навестить на старости лет, и то без гроша в кармане.

Именно тогда я и сказала, что работаю при ателье. Даже скидки сделать пообещала из своей зарплаты, если он ко мне придет. Но он не пришел. Ни проведать, ни дивиденды с меня за рождение в виде скидок получить.

Может, тому виной была выскочившая из домишки тетка – новая папина жена, посчитавшая, что я приехала отбирать у отца наследство. А может, причина была в ином. Но думать я об этом не хотела ни тогда, ни сейчас.

– Я вижу, ты занят. Я тогда… пойду? – спросила, обнимая себя за плечи.

– Да-да, иди, – кивнул, не отрываясь от своего занятия.

Еще пару минут я наблюдала за ним, так и не решаясь пообещать, что напишу с нового места, как только обустроюсь. И не успела я ни сказать, ни решиться уйти, как меня отвлек неожиданный скулеж собаки.

Не понимая, что с ней, я обернулась к будке и ошарашенно моргнула, глядя, как та, виляя хвостом и ластясь, словно огромная кошка, бодает головой ноги знакомого мне мужчины.

– Мартин? – удивленно позвала я, не веря своим глазам.

Тот одной рукой наглаживая собаку, а другой прижимая к груди объемные пакеты с продуктами, вскинул голову.

– Э-э-э… мисс Дримен? Что вы тут делаете?

Глава 38

Ответить или задать абсолютно такой же вопрос: «А что тут делает сам Мартин», – я не успела. Отец, с резким «иэ-э-х» вогнав топор в пенек, направился к моему знакомому.

– Ну, наконец-то. Я уж думал, не дождемся, так от голода и помрем.

Забрав у Мартина забитые доверху пакеты с продуктами, отец под моим удивленным взглядом торопливо пошел к дому. Уже у самой двери он замедлил шаг и обернулся ко мне.

– Чарли, пиши, как себе жениха найдешь. Мы с ним пообщаемся, и я дам свое родительское благословение, – взгляд его переметнулся к моему знакомому. – Мартин, не задерживайся. Тебе мать хотела что-то отдать.

Мать?..

Я ошарашенно повернулась к не менее удивленному Мартину и даже не вздрогнула, когда входная дверь за отцом захлопнулась.

– Родительское благословение? – произнес он едва слышно.

– Мать хотела что-то передать? – также тихо выдохнула я и по чуть заметному кивку поняла – мне не показалось.

Значит… Значит, у той неприятной тетки, новой жены отца, есть сын?

Мартин, не меньше меня потрясенный неожиданным поворотом, дрожащей рукой пригладил волосы и сглотнул.

– Мисс Дримен… Вы… ты… не против поговорить немного?

– Не против, – замотала я головой. – И меня Чарли зовут.

– Да, я помню, – меланхолично кивнул он, машинально погладив подсунувшуюся под его пальцы собаку. – Там, за оградой, есть скамейка. Присядем? Если согласна, проходи вперед, я Луизу придержу, а то она может тебя напугать.

Рыжая собака, так грозно на меня порыкивающая совсем недавно, больше не казалось страшной. Теперь, оказавшись возле Мартина, она виляла хвостом так, будто он вот-вот отвалится и даже поскуливала, прикрывая глаза от проявляемого мужчиной внимания. Но спорить я, конечно, не стала.

Стоило мне подойти к калитке, как Мартин, погладив собаку напоследок, приказал ей сидеть, а сам направился следом за мной.

Мы молча прошли к скамейке, не зная, как начать разговор, и только косясь друг на друга.

Пожалуй, первое, о чем я хотела узнать, так это возраст Мартина. Он не выглядел на восемнадцать ни при каких условиях, а ведь именно столько лет назад мама с отцом расстались. Но если он старше, почему же его так потрясло, что я дочь… своего отца?

– Мартин, а сколько тебе лет? – разгладив подол юбки, покосилась я на него.

– Хочешь начать с неприятных подробностей о нашем отце? – криво усмехнулся он, опуская голову к рукам. – Да, я старше тебя. Мне двадцать четыре. Мама… очень ждала, когда же мой отец разведется с твоей матерью, да и я, видя его изредка, тоже этого хотел. Дождались.

Ох…

Так много можно было сказать, но вместо пустых обид на ни в чем не повинного Мартина, я произнесла совершенно иное.

– Так… ты мой брат?

Мужчина вскинул на меня удивленный взгляд, полный какой-то странной надежды.

– Да. Брат… – кивнул он и посмотрел на меня так, будто ожидал еще чего-то.