Отбор на вылет, или Некромант неудачи (СИ) - Ильинская Екатерина

Да разве ж это были объятия? Вот с Вейном мы действительно обнимались. И целовались. И вообще… и вообще, нам ничего этого не разрешали! Всё последнее лето охрана, мейла, наши отцы и братья Вейна таскались за нами, не давая остаться наедине. Бормоча при этом какие-то глупости на тему, что надо проводить больше времени вместе. А все годы до этого не надо было?! Спасибо, хоть Фиби помогала нам держать связь.

От воспоминаний я возмущённо фыркнула и отвернулась к окну. Вечерний сумрак разгонял свет факелов во дворе, где суетились фигурки мага и его помощников. Сбежав от королевского обвинения в никчёмности и неспособности снять простое эльфийское заклинание, придворный маг возводил новый защитный купол над замком. И даже ни разу не пожаловался.

– Что ты фыркаешь, как кошка? Пороть тебя надо, Янка, – начал отец, видимо, освободившись. – Ты зачем под заклинание бросилась? Чему тебя все эти годы учили? Чтобы ты собой людей загораживала?

Вот мы и дошли до ругани. Я обернулась и сделала самое виноватое выражение лица, на которое была способна.

– Прости, папенька…

– Ты – надежда и будущее Изрии! Кто взойдёт на престол, если со мной что-нибудь случится? Ты!

– Да, папенька…

– Мужа тебе только подберём хорошего, чтобы свою голову на плечах имел.

– Конечно, папенька…

– И чтобы тебя в ежовых рукавицах держал! А то у тебя на всё своё мнение, а остальные тебе в рот смотрят, возразить не решаются!

– Как верно, папенька. Муж должен уметь мне отказывать, а не только поддакивать. Не льстить, а оценивать непредвзято. Не только стараться угодить, но и…

– Вот ты опять своё мнение мне подсунуть хочешь! – Папенька даже по столу кулаком стукнул. Чернильница подскочила и опрокинулась на письмо с извинениями.

Папенька зарычал, взял перепачканный свиток и вышел из кабинета. Из-за двери раздался громогласный крик, на который тут же прибежал секретарь, чтобы получить приказ ещё раз переписать письмо. Потом вступила мейла Риалинн, но её слов я разобрать не смогла.

Впрочем, долго их разговор не продлился. Уже через минуту меня снова принялись отчитывать.

– В общем, муж. – Папенька помахал пальцем у меня перед носом, но по глазам я видела, что он не помнит, на чём мы остановились.

– Муж должен уметь мне возражать? Видеть хорошие и плохие решения?

– Да-да, всё так… – Он нахмурился, пытаясь понять, почему разговор повернул так, что я с ним соглашаюсь.

– Поэтому давай, я завтра сама что-нибудь для участников приготовлю, а они пусть угадывают. А кто будет больше всех нахваливать, того из отбора уберём – это же явный льстец.

– Янка, ты что, отравить женихов удумала?! Ты ж готовишь, как я шью – то есть ужасно!

– Не отравить, а проверить, насколько они могут быть непредвзяты. А отравить… А вот пусть они сами нам тоже что-нибудь приготовят. Во-первых, сначала их проверят дегустаторы, чтобы исключить злонамеренность или ненамеренный вред, а во-вторых, мы посмотрим, могут ли они в непредвиденных обстоятельствах действовать. А то, что это за будущий король, который в одиночестве от голода умереть может? Даже я могу гренки с яичницей пожарить…

– Ой, не напоминай. Замок два дня проветривали, – скривился отец. – Твою стряпню только некроманты и могут есть. Но смысл в том, что ты говоришь, имеется, пусть так и будет.

С этими словами отец сел за стол и развернул бумаги, которые держал в руке. Только сейчас я поняла, что это не письмо, а что-то другое. На этих документах пятен от чернил не было.

Брови папеньки сошлись к переносице, но мне это уже не касалось, так что я встала и отправилась к двери, собираясь записать в дневнике о своей маленькой победе, а потом поразмыслить, что произошло на игре в шахматы. Но уйти мне не дали.

– Это что такое?! – взревел отец, а я даже подпрыгнула на месте от неожиданности. Сердце заполошно забилось, а мысли лихорадочно заметались. Что могло вызвать такую ярость? – Это что такое, я спрашиваю?! А ну, отвечай!

Я обернулась и с ужасом поняла, что в руках папенька держит мой дневник. Мысли пропали, а душа провалилась в пятки.

– «Отбор на вылет»?! «Увижу Вейна»?! «Вейн Верлинг потрясающе целуется»?!

Отец размахнулся и швырнул скреплённые странички в стену, рядом со мной. С тихим шорохом они распались и разлетелись по всему кабинету.

– Вот значит, что ты тут за моей спиной проворачиваешь? А я-то, старый дурак, тебя ещё слушал. Некроманта она своего ждёт! Уже давно должна была его забыть!

– Не забыла! – закричала я. Отрицать не имело смысла. Да и мне давно уже хотелось высказаться. – Это ты забыл, что обещал, а я нет! У нас договор о браке подписан, и в восемнадцать лет я выйду замуж за Вейна Верлинга, а не за кого-нибудь орка.

– Выйдешь, за кого я скажу!

– За Вейна Верлинга!

– Заставлю!

– Сбегу!

– На указе заклинание!

Тут отец меня уел. Про заклинание-то я совсем забыла, а папенька, получается, с первого хода меня сделал и сейчас лишил последнего шанса выбраться из ловушки.

– Придумаю что-нибудь, а замуж не пойду!

– Отбор на вылет?! Ну, так я сам прослежу, чтобы хоть один кандидат да остался. А там уж как миленькая явишься и всё, что нужно, сделаешь!

– Да за что ты так со мной? – Я не хотела плакать, но слёзы непонимания и обиды помимо воли потекли по щекам.

И от этого папенька словно сдулся. Не осталось в его взгляде ни злости, ни обиды на мой обман. Только грусть и сожаления. И решимость.

– Да потому что это из-за него война началась! Не хотел тебе говорить, думал, сама забудешь. С глаз долой – из сердца вон. На женихов красивых посмотришь и влюбишься в другого. А ты вон как… Упрямая, как однорогий сарл!

Война из-за Вейна? Поверить в это было невозможно, но зачем папеньке было мне врать? Ноги ослабли, и я осела на пол. Мыслей не было, внутри был сумбур из чувств, но не успела я начать задыхаться… как папенька отвёл глаза. Врал! Разум вцепился в эту мысль, как в спасительную соломинку, давая вдохнуть пусть не полной грудью, но хотя бы чуть-чуть. И этого хватило, чтобы постараться взять себя в руки.

– Как это он мог спровоцировать войну? – спросила я, и голос даже не дрогнул. – Ему было пятнадцать, и мы собирались пожениться. Какая в этом логика?

– Логику ей подавай! – Папенька стукнул кулаком по столу. – Да если бы я сам понимал, какая тут логика, то, может, и войну бы не начал.

– Так и скажи, наконец, зачем?! – не удержалась от восклицания я. – Нарушил договорённости, объявил войну без объяснения причины, сам её не ведёшь, если не считать попытку пройти границу с Верлингардом двухлетней давности… Деньги из казны куда-то деваются… А теперь ты ещё и говоришь, что во всём виноват Вейн! Знаешь, это требует хоть каких-то объяснений.

– Объяснения… – Папенька задумчиво поправил корону, вздохнул и сказал: – Ну, ладно. Может, с объяснениями, и правда, будет проще. Своевольная ты стала, но, может, хоть так прислушаешься…

Мы замолчали. Папенька крутил в руках пишущую палочку, я украдкой собирала страницы своего дневника, хотя вспышка злости у отца уже прошла, но я всё-таки не рисковала напоминать, как пыталась его провести.

– Действие артефакта, который защищал от аномалии, стало ослабевать…

Пояснять, что за аномалия, отец не стал, да этого и не требовалось. Меня ещё в детстве пугали, что придёт ворлок – существо из тьмы и тумана – и украдёт, если я не буду слушаться. В десять лет оказалось, что ворлоки – не сказки. Но можно не бояться, что они придут, потому что есть артефакт, который держит защитную стену между Изрией и полумиром. С тех пор я об этом не думала. Да и зачем думать о том, что исправно работает. Оказалось, не работало?

– Точнее, это произошло давно, поэтому в Изрии в последние десятилетия появилось так много аномалий – это попытки ворлоков выйти к нам. Стена должна была продержаться ещё года три, но я решил не ждать и привёз артефакт в Приграничье. Гаспар обещал его зарядить.

Папенька замолчал, а я села удобнее, согнула колени и обняла их.