Спецкурс магической ботаники (СИ) - Елисеева Валентина

Наверное, её голос впрямь прозвучал так мёртво, холодно и страшно, как послышалось ей самой, поскольку приказ исполнили беспрекословно.

– Нэсса! Имперская безопасность пожаловала! – с отчаянием повторили за спиной, но она уверенно направилась в холл.

В самом тёмном углу, в узкой кадке, засыпанной сухой землёй, торчал похожий на акацию кустик. Обожжённый, переломанный, с выдранными с корнем колючками, облитый жгучими зельями и еле живой. Испуганно затрясшийся при виде своих мучителей.

– Какая гнусность, – глухо обронила Кэсси, присаживаясь перед кустом. – Вы захватили ни в чём не повинное живое существо, чтобы срывать на нём злость за собственное невежество, которое завело вас в чащу когтей страсти? Я могу понять, когда есть пострадавшие в честном бою, но вот так измываться над беззащитным пленником – это понять невозможно.

– Мы уже собирались подлечить его и вернуть обратно, честно, – сумрачно сказали студенты. – От этого куста нам больше всего досталось, он атаковал с такой яростью, будто у него бездонные запасы магии, а колючки ядовитые отрастали всё новые и новые буквально на глазах.

– Вы ещё расскажите, что он молниями плевался, смертельными заклинаниями разбрасывался и головы вам откусить хотел. А выкопали вы его и притащили сюда с целью изучения феномена, а не с целью ломать, бить и жечь беззащитное полуразумное растение, – горько хмыкнула Кэсси, и тут падающий через дверной проём солнечный свет загородил силуэт высокого мужчины с сумкой в руках.

Повисло молчание, затем до боли знакомый голос за её спиной сурово вопросил:

– Кто предложил взять «военнопленного»?

Боевики побелели, содрогнулись, как замученный куст, и понуро ответили:

– Командир группы.

– Где он?

– Его увели в лазарет с сегодняшней практики. Мы правда собирались вернуть куст обратно на поле!

– Командир будет отчислен из академии, а за вами, господа, будет установлено самое пристальное наблюдение, обещаю от имени службы имперской безопасности. Пока есть те, кто не задумываясь выполняет любые указания, всегда найдётся и тот, кто без раздумий и угрызений совести будет их отдавать. Раскаяние в совершённой подлости – хорошо, но вовсе не совершать подлостей – ещё лучше. Сила – не повод издеваться над слабым, никогда! – с тихой яростью отчеканил Левитт. – Запишите это в тетради десять раз подряд!

– Хоть сто, лорд Левитт, – угодливо пискнул кто-то из студентов, и лицо высокопоставленного безопасника помрачнело пуще прежнего.

– Если стократно написать одну и ту же фразу, она станет для вас бессмысленным набором звуков, я же сохраняю надежду, что вы хоть немного вникнете в её суть. Зло растёт и множится не столько из-за людей, которые его творят, сколько из-за тех, кто видит сотворённую кем-то подлость, но ничего не делает. Нэсса, куда доставить растение?

– В мой жилой блок, постараюсь выходить. – Кэсси поднялась и окинула боевиков тяжёлым взглядом: – Зачёт по магическим растениям станет самым неимоверно трудным зачётом вашего курса.

Облегчение и радость, с которыми Кока, кровавый зуб и огнецвет в её гостиной встретили пленника, прояснили причину их прежней внезапной агрессивности. Растения ощущают яркие чувства друг друга на заметных расстояниях (встающие как единый организм заросли пульсаров тому доказательство), и боль узника боевиков взволновала всех. Аккуратно смыв с кустика остатки ядовитых зелий и обработав все повреждения лечебной мазью, Кэсси полила его питательным настоем и со вздохом сказала стоящему рядом Левитту:

– При первой встрече с тобой я подумала, что чисто статистически хоть кто-то из большой когорты аристократов должен быть приличным человеком, так почему бы не ты? Теперь я знаю, что тогда мне нереально повезло встретиться с представителем этого мизерного процента магической популяции.

– Порядочных людей среди магов не так уж мало, – возразил Левитт, – просто гадкие случаи слишком бьют в глаза и хорошо запоминаются.

– Тоже верно. Кстати, с каким секретом был браслетик?

– Пока загадка. Я проверил самые популярные варианты: смертельные проклятья; заклятья, несущие вред здоровью; заговоры на бессилие; заклинания, влияющие на разум человека, даже на любовный приворот проверил – всё не то. Видишь ли, в магии нужно...

– ...отгадать половину ответа, чтобы задать правильный контрольный вопрос. Чему ты удивляешься? Если шесть лет прожить в академии магии, волей-неволей нахватаешься крылатых афоризмов. Буду мучиться от любопытства, как же мне хотел напакостить «подарком от королевы» пятый курс боевиков.

– Не думаю, что это студенческая самодеятельность, уж больно профессионально наложено заклятье, – задумчиво возразил Левитт.

– Тогда я чем-то насолила лично его высочеству, и он прибег к помощи придворного артефактора для сотворения страшного возмездия? Принц всё-таки решил отыграться за драконий навоз и кусачих горявок?

Губы мага дрогнули в нежной улыбке, он отрицательно покачал головой и непокорный чёрный локон упал на высокий лоб. Разумеется, Кэсси не позволила бы себе фамильярно вернуть прядь на назначенное ей хозяином место, а вот Кока никогда не обременял себя рамками условностей. Лиана живенько потянулась к магу, ловко пристроила прядь обратно и красноречиво зашуршала листочками, напрашиваясь на вознаграждение.

– Поразительное дружелюбие после вчерашних демаршей, – ехидно прокомментировала Кэсси, сложив руки на груди и многообещающе прищуриваясь. – Лорд Левитт, ты видишь пример грубейшего подхалимажа в открытой форме.

– Или благодарность за участие в спасении сотоварища, – подкорректировал маг. Сунул руку в карман форменного сюртука и достал из него... покрытый сахарной глазурью пряничек!

Интересно, все высокие чины имперской безопасности носят сладости в карманах? И выдают их наглым лианам, которые быстро уминают подношение и тянутся к чужим карманам проверить, не завалялось ли в тех ещё что-нибудь вкусное?

– Фаерболов на тебя не хватает, – проворчала Кэсси, когда зелёный нахал вытянул ещё один пряник, а замглавы самой влиятельной конторы империи лишь весело хмыкнул. – Господин маг, нас ждут твои люди. Пошли, пока ты окончательно не испортил моего воспитанного питомца.

– Он уже успел побыть воспитанным? Чёрт, я упустил этот момент! В последний раз, когда мне довелось его видеть, он уволок мою шляпу через открытое окно.

– Надо внимательней следить за тем, под какими окнами стоишь.

– И в каких бассейнах плаваешь. До того, как мы проверим твой, хочу попросить тебя провести один эксперимент. Я поворошил свои познания в магической ботанике (ты же помнишь, что у меня по всем предметам были отличные баллы в академии?) и вспомнил, что цепкий скалолаз способен нести вес, втрое превышающий его собственный.

С этими словами Левитт открыл сумку, с которой явился в академию, и вынул контейнер, сильно воняющий болотной тиной. В мутной воде бултыхался склизкий комок тёмно-зелёного мха и шевелил блёклыми мерзопакостными усиками, похожими на тонких длинных червяков.

– Какая прелесть!!! – восхитилась Кэсси, присев перед контейнером, и с упованием на чудо посмотрела снизу вверх на высокое начальство: – Ты подаришь его мне? – И жалобно сникла: – Или это будет зависеть от итогов моего эксперимента? Я тогда через ректора запрос в контору сделаю: в академии нет образцов цепкого скалолаза, а ещё малышу нужен присмотр узкопрофильного специалиста! Кстати, откуда он у тебя взялся?

– По моему приказу доставили с гонцом из Лензы, с самых северных болот. Еле отыскали этот редкостный экземпляр.

Кэсси кивнула, заворожённо рассматривая узника контейнера. Скалолаз был назван так потому, что в редкие для северных широт тёплые дни он любил выбраться из болота на окружающие валуны и распластаться по нагретому камню. Солнце быстро его подсушивало, и скалолаз становился неотличим от обычного мха, на котором качаются прошлогодние сухие былинки. Однако эти былинки-усики сохраняли подвижность и обеспечивали скалолазу возможность передвижения и в усохшем состоянии тоже. И возможность прихватить с собой что-нибудь достаточно тяжёлое, как верно отметил Левитт.