– Красавица, – ахнула Терса, когда я посмотрела на себя в зеркало.
Марсия действительно была волшебницей! Белоснежное платье струилось до пола, подчёркивая мои формы. Шёлковая ткань обрисовывала пышные, но длинные ноги, а вертикальные вставки из нежнейшего кружева вытягивали силуэт. Такое же кружево украшало середину лифа, а на талии серебрились тонкие шнурки декоративной шнуровки.
Пышную грудь прикрывал струящийся шёлк, который широкими и длинными лентами продолжался к плечам и был схвачен двумя сверкающими брошами. Концы лент свободно свисали почти до самого пола, ещё сильнее вытягивая силуэт и скрывая мои пышные бока.
– Господин попросил создать видимость корсета, – шепнула Марсия, донельзя довольная тем, что я потеряла дар речи при виде своего отражения. – Поделился, что его невеста предпочитает свободу. Как видите, я исполнила его желание. Никто не догадается, что на вас нет корсета… Вам удобно в этом наряде?
– Настолько, что не хочется его снимать, – обретя дар речи, пролепетала я.
Это было платье мечты, в котором хотелось сказать «да»!
– Ну, милая, – кашлянув, тётушка отвела взгляд. – Снять его тоже будет весьма и весьма прия…
Она снова кашлянула и, окончательно смутившись, подтолкнула меня к выходу:
– Вы уже опаздываете!
Я послушно зашагала вперёд, а Терса двинулась за мной, постоянно всхлипывая и вытирая слёзы. Хотя девушка смотрела без капли зависти и искренним восхищением, я не могла не догадаться, почему эмоции текут по щекам. Наклонившись к модистке, попросила:
– Может, вы снимете мерки с моей кузины? Сколько времени это займёт? Я оплачу ваши труды…
– Стеша! – сурово перебила меня Вейлин и покачала головой: – Это твой день. Забудь о других!
Вот только я не могла этого сделать. Скорее всего, я сюда не вернусь. Вряд ли тётушка примет меня обратно, когда узнает об ужасающем поступке. Для Вейлин это будет ударом! Поэтому я заглянула в свою комнату и забрала дары богини и мешочек с деньгами. Моя доля от продаж масла, крема и соуса.
Часть собиралась отдать Марсии, – хотелось сделать подарок Терсе, – остальное понадобится, чтобы найти себе жильё. Потом отправлю послание тётушке с просьбой переслать мои вещи. За Лавлейсов я не волновалась – цветы иккензора и масло ливы принесут поместью процветание. А я…
Справлюсь! Со мной мужчина, который готов пройти через унижение, но остаться рядом. Почему же мне так грустно? Грудь жёстче любого корсета стискивало ощущение, будто я навсегда ухожу из родного дома. И в то же время меня не отпускала надежда на то, что тётушка простит меня и позволит вернуться.
Но я понимала, что не стану просить её об этом. Остаться жить здесь означало крах нашего бизнеса. Никто не купит крем у скандальной особы! Я обвела пристальным взглядом небольшой домик, мысленно прощаясь с ним и с каждым, кто здесь жил.
Вейлин. Милая и добрая тётушка, которая старательно изображала строгую и суровую леди.
Терса. Очаровательная и любознательная, она говорила, что благодаря мне стала настоящей красавицей. А я думаю, она всегда была ей!
Господин Лавлейс. Ворчун, разочаровавшийся в жизни и осевший в провинции, так о нём думали. Но я-то знала, что он вернулся из столицы, чтобы исправить ошибки сына и поддержать невестку и внучку, оставшихся без защиты.
Такие родные. Такие хорошие. Как же я буду по ним скучать!
Когда я вышла из дома, то замерла, затаив дыхание. Луин смотрел на меня так, что сердце обливалось кровью. Мужчина совершенно искренне восхищался мной, и от этого становилось только хуже.
Я поспешно отвернулась и обняла каждого из Лавлейсов. Улыбнулась и нарочито весело сказала:
– Жду вас в Гилдиаре, а пока постарайтесь угодить леди Бернэс!
Потом ещё раз осмотрела всех, не желая прощаться навсегда, и лишь потом отвернулась. Подала руку генералу, и мужчина повёл меня к роскошной карете.
– Да благословит пресветлая Сельвия ваш брак! – всё же крикнула тётушка.
Прикусив губу изнутри, я старалась не разреветься, когда устраивалась на мягком и удобном сидении. Дэнвер сел напротив, рядом с модисткой. Женщина подалась ко мне и весело сообщила:
– Снять мерки не было возможности, но я примерно записала их. Доверьтесь моему мастерству, барышня Лавлейс. Я сошью вашей кузине наряд, в котором она затмит принцессу!
– Спасибо, – искренне поблагодарила я, надеясь, что Терса на дебютном балу встретит своего принца.
А я была рядом со своим.
Скоро нас ждёт безмерное счастье.
Но сначала нужно пройти последнее испытание.
Глава 46
В моём мире говорится – если забрёл в тупик, вернись к началу. Я действительно ощущала себя загнанной в угол. Внешне всё было прекрасно. Я жива и крепко стояла на ногах. Рядом ошеломительно прекрасный мужчина, от взгляда которого сердце пускается вскачь.
Впереди нас ждало непростое время, но такое счастливое, и мне действительно было всё равно, где мы будем жить. Я была уверена, что генерал найдёт для нас крышу над головой, а я сумею создать под ней уютное семейное гнёздышко.
Но…
Ох, уж эти «но»! Да, я только рассталась с людьми, которые стали мне семьёй, и уже скучала по каждому из них. Даже по неумёхе Ине! А ещё меня нервировала мысль о дарах богини, истинное предназначение которых осталось мне неизвестно. И конечно ужасала необходимость на глазах у всех отказать Дэнверу.
Но иначе я не могла.
Настоящий тупик!
И вот мы возвращались туда, где всё началось. В храм, в котором я впервые открыла глаза, оказавшись в чужом теле. Чуть не прибила туфелькой сорокового размера Сата, который досаждал брошенной у алтаря невесте. Познакомилась с Вейлин и её дочерью, когда они сообщили, что родители, избегая позора, избавились от дочери.
– Луин! – я с ужасом посмотрела на ДЭнвера. – Я же понятия не имею, как выглядят родители Эстеши!
Генерал улыбнулся мне и нежно сжал кисть руки.
– Наконец ты заговорила. Я уже подумал, что мы проведём в молчании весь долгий путь до Гилдиара. Хуже того! Ты не ответила, когда я спросил, не хочешь ли отдохнуть от тряски. Проигнорировала предложение покинуть карету и прогуляться. Пришлось взять тебя на руки. Бедняжка Марсия так смутилась, что оставила нас наедине.
– Ох, – только и смогла вымолвить я.
Мы стояли на небольшой полянке, окружённой высокими деревьями. С одной стороны они росли реже, и можно было заметить карету. Слуги и модистка остались там, и мы с Луином действительно были наедине.
«А я даже не помню, как он нёс меня на руках, – посетовала про себя и тут же восхитилась: – Какой же он сильный!»
Видимо, я очень сильно задумалась, хотя не понимала, как можно настолько погрузиться в переживания.
«Надо жить осознанно и наслаждаться каждой минутой», – напомнила себе и, прикрыв глаза, вдохнула полной грудью свежий, наполненный ароматами цветов и трав, воздух.
И поперхнулась им, ощутив поцелуй.
– Луин, – откашлявшись, возмутилась я. – Кто же так делает?..
Он улыбнулся без тени вины:
– Прости, дорогая супруга.
–…Наклонись, покажу, как надо, – лукаво закончила я.
Когда он послушно подался ко мне, обвила руками мускулистую шею и прильнула губами к его, твёрдым и пряным, а потом углубила поцелуй. Дальше мне руководить процессом не позволили.
Генерал одним властным жестом сграбастал все мои пышные телеса в объятия и нагло перехватил инициативу. От его жаркого поцелуя у меня подкосились колени и закружилась голова. Когда мужчина отстранился, я прошептала:
– Мне так хочется запнуться за что-то и упасть на тебя… Но рядом слишком много посторонних.
– А какое количество было бы приемлемо? – деловито уточнил генерал, взглядом пересчитывая слуг.
– Никакое, – со смехом отрубила я. – Рядом никого не должно быть.
– Как тогда? – одними губами улыбнулся он, пожирая меня глазами.
– Как тогда, – согласилась я, впитывая его жажду всем телом.
