— Что? — спросил он.
— Хорошо двигаешься! — выпалила я.
Зажигательная песня плавно сменилась на медленную, волнующую мелодию. Рэдвин прижался ко мне теснее, и между нашими телами не осталось свободного пространства. Ладони мягко скользнули мне на спину, даже через плотное кружево платья я почувствовала, какие они горячие.
Дыхание перехватило, хотя мы кружились тихо и неторопливо. Я остро ощущала, как его бедро прижимается к моему, как напрягаются мышцы рук. В голове возникла дурацкая идея, что именно сейчас, во время этого танца, когда мы настолько близко друг к другу, идеальное время для поцелуя.
Словно прочитав мои мысли, Рэдвин начал медленно склонять голову. Внутри разлился жар, сердце на долю секунды остановилось… Внезапно он замер в паре сантиметров от моих приоткрытых губ и, быстро нагнувшись к уху, с иронией произнес:
— Кат-Кат, а говорила, что не умеешь танцевать.
Заставить себя ответить на шуточку колкостью я не нашла сил, только презрительно фыркнула. Но глупая фантазия о поцелуе, который наверняка случился бы, окажись мы на настоящем свидании, так крепко засела в сознании, что внутри кололо легкое разочарование, словно мне посулили десерт, но так и не дали.
Наверное, можно было протанцевать всю ночь, но ни утренних занятий, ни спусков в Разлом завтра никто не отменял. Мы вернулись в академию как раз к закрытию общежитий. Над парящим архипелагом по-прежнему висела шапка густых облаков. Небо казалось сизым, а не бархатно-черным, как в Родрике.
Стоило выйти из портальных ворот на продуваемый всеми ветрами огрызок каменного академического моста, как я съежилась от противного осеннего холода. Рэдвин молча снял пиджак и набросил мне на плечи.
— Тебе ведь холодно, — пробормотала я.
— Ничуть.
Неторопливо мы дошагали до общежития водного факультета. Репетиция свидания по списку заветных желаний подошла к концу, пришло время прощаться до завтра. На один короткий вечер я полностью забыла об учебе, обязанностях, спусках в Разлом, предстоящих экзаменах и волнениях за будущее. Хотелось хотя бы на несколько коротких минут оттянуть возвращение в реальность.
— Думаешь, у нас получилось угодить магии? — спросила я.
— Для идеального свидания не хватает одной детали, Кат-Кат, — серьезно проговорил Рэдвин и, взявшись за полы пиджака, заставил меня сделать маленький шажок.
— Чего? — прошептала я.
— Я должен тебя поцеловать, а ты — мне это позволить. Можно? — добавил он шепотом и начал медленно склоняться, как чуть раньше на танцевальной площадке.
Я закрыла глаза в предчувствии неизбежной, но желаемой развязки, и вдруг ощутила, как мягкие губы прикоснулись к моей горящей щеке.
— Теперь идеально, — заключил он.
До комнаты я добралась с таким чувством, словно парила в невесомости и совершенно не ощущала усталости, хотя день выдался длинный. При моем появлении Оливия села на кровати и, не скрывая удивления, уставилась на мохнатые розовые тапочки, сброшенные возле двери.
— Не постесняюсь спросить, куда делись твои туфли? — спросила она.
— Уплыли, — отозвалась я со смешком и с размаху завалилась спиной на кровать, отчего деревянный остов обиженного скрипнул.
— Кхм… Вы топились, что ли? — насторожилась соседка. — И как все прошло?
— Идеально, — глядя в потолок, мечтательно выдохнула я.
— Выплыли все, кроме туфель?
— Еще артефакты для измерения давления забыли в самоходке.
— Артеф… — Оливия подавилась воздухом и закашлялась. — Вы что там делали на вашей репетиции свидания? Грабили старушек и уплывали от них по реке?
— И танцевали. — С глупой улыбкой я прикоснулась к щеке в том месте, где словно отпечатался горячий след от невинного поцелуя.
В конечном итоге она выпытала у меня все подробности свидания. Спать мы легли глубоко за полночь.
На следующий день эстафета по исполнению желаний перешла от Рэдвина ко мне. С трудом скатившись с кровати, я попыталась погасить завопивший сиреной пробуждающий шар. Стоило прикоснуться к артефакту, как в ответ из стоящего на подоконнике графина в оконный откос ударил фонтан. Брызги попали на Оливию, и та подскочила на кровати, словно ее окатили ледяной водой из ведра, а не просто чуток попрыскали.
Под орущий дурниной будильник в скорбном молчании мы наблюдали, как по стеклу скользили кривые ручейки, а с подоконника на пол натекала лужа. Без Рэдвина пользоваться магией я по-прежнему не могла и отдала пробуждающий шар соседке.
— Извини, Лив. Мы с Даррелом должны выполнить оба списка желаний. Возможно, тогда проблема решится. А я-то надеялась, что одного будет достаточно, — вздохнула я.
Она погасила артефакт и, рухнув на подушку, промычала:
— Зато ты хорошо провела время с отпадным парнем. Думала, что с утра буду завидовать чуть меньше, но все равно завидую.
С прошлого дежурства я уже поднаторела в неожиданных мужских желаниях и в общежитие к Рэдвину отправилась через столовую. На остров боевиков шла во всеоружии: с кофе, бутербродом, отвоеванным у вредной тетки Берты, и вещами для «дополнительного сервиса» в рюкзаке. Хотелось справиться с миссией до начала занятий.
По дороге я набрала Даррела, чтобы не искать его по всему зданию. Он ответил только с пятого гудка.
— Ты где? — спросила я, пожелав доброго утра.
— В спортзале на первом этаже, — ответил Рэдвин и завершил вызов.
С удивлением я проверила потухшее зеркальце «дракоса». Видимо, после свидания только у меня было приподнятое настроение, а Даррел его не разделял.
— Ты, что ли, не выспался?
Несмотря на ранний час, в спортзале, заставленном громоздкими тренажерами, оказалось много парней разной степени мускулистости. Вокруг раздавался лязг тяжелых металлических блинов, доносились обрывки разговоров.
Рэдвин лежал на наклонной доске и ритмично делал упражнения для пресса. Спортивная майка открывала широкие плечи с веснушками, на руках напрягались крепкие мышцы. Тихо встав в сторонке со странным чувством, словно внутри щекотало, я наблюдала за тренировкой.
Неожиданно у Даррела заиграл «дракос». Он сделал вид, будто не слышит вызова. К тому времени, как он закончил упражнение, связеон затих.
Наконец Рэдвин заметил меня.
— Давно ты здесь? — хмуро спросил он и, встав, обтер лицо махровой салфеткой.
— Только пришла, — с улыбкой ответила я и протянула ему стаканчик: — Кофе. Может, позавтракать хочешь? Я взяла тебе сандвич. Еще полотенчико и шапочку для купания.
Я вытащила из ярко-желтого рюкзака розовое полотенце с зеленой шапочкой в синий горошек и показала Рэдвину.
— А это для чего? — не понял он.
— Если тебя, как в прошлый раз, накроет утренней физиологией, то сразу пойдем в холодный бассейн водников, но если что…
Выудив красный носок, я многозначительно помахала им в воздухе. Не удержавшись, Даррел широко улыбнулся.
— Смотрю, ты подготовилась.
— Мне очень надо попасть на первые занятия, — пояснила я. — Так что безудержно желай. Я готова ко всему!
Уперев руки в поджарые бока, некоторое время Рэдвин молча рассматривал меня. Вид у него был напряженный. Он быстро облизнул губы, словно решившись озвучить желание, и вдруг глухо произнес:
— Откровенно говоря, мне ничего не хочется. В душ хочу сходить.
Невольно я посмотрела на свою руку, но знак не загорелся. Рэдвин бессовестно врал. Он прекрасно знал, чего именно жаждет, но по какой-то причине предпочел не озвучивать. Хотя, казалось бы, что может смутить девушку сильнее, чем желание парня, требующее повесить на дверную ручку красный носок? Конечно, я этот носок притащила — любой каприз за возможность использовать магию, — но внутри переворачивалось от мысли, чтобы украсить этим говорящим знаком дверь Даррела.
— Ладно, — пробормотала я, засовывая «приданое» в рюкзак. — Значит, сегодня я осталась без утренних занятий. Но днем у меня дозор в Разломе, и я понятия не имею, что делать, если не смогу использовать магию. Пропуск уже выписан.
