Мой сосед - медведь (СИ) - Владимирова Анна

— Да ты его знаешь всего ничего! — всплеснул он здоровой рукой, недоуменно веселясь.

— Тебя я знаю всю сознательную жизнь, и как мне это помогло?

Мой мобильник пиликнул сообщением, и я машинально потянула его из кармана.

— Натусь, я докажу, что стою того, чтобы со мной наладить жизнь, — принялся хрипеть Влад, принимаясь разыгрывать умирающего. Захрипел, закашлялся… — Я исправлюсь! Кхе-кхе… Воды…

— Да ты даже не можешь запомнить, что я терпеть не могу, когда ты называешь меня Натусей! — вспылила я, и не думая ему ничего подносить.

— Это не самая большая проблема, которая между нами есть! — возмутился он обижено.

— Между нами больше нет проблем, — возразила я. — И никогда больше не будет. Ты строил свою жизнь с Лерой. А я теперь буду строить ее с Рафом.

— Что? — подобрался он, но следом скривился в усмешке: — Ты что, всерьёз планируешь отношения с этим своим… соседом? Наташа, ну ты же понимаешь, что у вас с ним нет будущего? Он слишком молодой для тебя.

— Тебе это, вроде, не мешало? — неприязненно поморщилась я.

Вот же скотина! Знает, куда бить!

— Когда мужчина старше, это нормально. А женщина… Они же все себе мамочку ищут!

— Мамочку ищешь себе ты! В твоем возрасте неумение брать ответственность за свои поступки смотрится карикатурно…

— Я признал свою ошибку, — горячо возразил он. — Но ты, конечно, имеешь право на меня злиться!

— У меня не будет на это ни времени, ни желания, Влад. Как бы тебе того ни хотелось!

Я опустила взгляд на мобильный и обнаружила письмо из клиники с результатами анализов.

Пробежала их глазами один раз, потом второй…

Ноги едва не подкосились, дыхание сперло, и все, чего мне захотелось, это выйти в коридор и прислониться к стеночке.

Беременна.

Я была совершенно точно беременна…

Спина вспотела.

— Наташ, что такое? — донесся до меня голос Влада, но будто откуда-то из подвала. — Ты придешь?

— Что? — обернулась я от двери, растерянно моргая.

— Натусь, у меня же нет никого, — тревожно лепетал Влад, провожая меня непонимающим взглядом.

— Позвони Лере, — бросила я и уже взялась за ручку дверей, когда он вдруг заорал:

— Ты серьёзно?! Ты слышала вообще, что я говорил?! Я из-за тебя влетел в отбойник! Это ты мне всю душу вынула и мозги вывернула! А теперь сливаешься?!

— Ты в себе? — опешила я, оборачиваясь.

Но Влада несло:

— Когда я обеспечивал семью, тебя все устраивало! Я был в себе тогда?! Как по твоему? Я никого из вас не бросил, всех содержал! Квартиру тебе отдал!

— Ты считаешь, что только из-за этого ты сейчас — самый лучший для меня вариант? Ты, может, головой слишком сильно ударился?..

— Легко строить из себя гордую, когда у тебя квартирка в Москве, да, Наташ?

— Ты можешь ее забрать, если это сделает тебя счастливей, — спокойно возразила я.

Меня вдруг заполнило спокойствием с легким привкусом сожаления. Я ясно увидела, что этот мужчина деградировал настолько, что вызывал во мне лишь жалость. Но, как бы то ни было, он был в прошлом. А будущее.… Мне нужно было на воздух.

— Ты — дерьмовая мать, Наташа, думаешь сейчас только о себе! — булькал Влад из подушек. — Представь, как были бы счастливы Лена и Дима, если бы мы восстановили семью!

— Знаешь, Влад, тебе до Рафа расти и расти. Ты — как маленький мальчик по сравнению с ним. Но мне хватит и двоих детей…

Или не хватит?

— Последний шанс, Наташа! — выплюнул Влад неприязненно мне в спину. — Приползешь же ко мне…

— Иди ты в жопу! — процедила я и хлопнула дверью.

60

— Привет, — улыбнулась Сорока.

И ни одного листа не колыхнулось от ветра, но по коже пробежал мороз. Как же она умела играть! Ей ничего не стоило взяться за любую роль. Вот и сейчас она напоминала деловую человеческую женщину — джинсы, нежно-розовый пуловер, волосы уложены в хвост. И только темные глаза оставались по-прежнему бездонными и настолько жуткими, что смотреть в них было едва выносимо.

— Я заметила, что тебе нравятся такие женщины, — улыбнулась она шире и повертелась передо мной, кокетливо красуясь. — Как тебе? Также нравлюсь, как твоя самка?

— Где Кондрат? — хмуро потребовал я.

— А он не выдержал твоего предательства, — разочарованно сообщила она и обняла себя, ежась будто то холода. Смена ее настроения нервировала Кондрата, но он был настолько одержим ей, что готов был мириться со всем, что она вытворяла. И она никогда себя не сдерживала. Вот и теперь в ее глазах плясали довольные искры.

— Где он? — повторил я вопрос.

— А ты как кто спрашиваешь? — и она склонила голову на бок, глядя на меня с интересом. — Как друг? Или как предатель? Знаешь, Серафим.… тебя ведь так зовут, как оказалось? Славное имя. Как только ты с таким ангельским именем молчал все это время? Смотрел и молчал, когда я казнила предателей? — Она усмехнулась. — А стоило оно того? Не находишь, что все было напрасно?

— Нет. Ведь ты здесь.

— Думаешь, я тебе по зубам?

— А ты что же думаешь? — тянул я время.

— Что я забираю тебя себе, как ценный приз.

— Вот как? — усмехнулся я.

— Угу, — закивала она азартно. — Хочу тебя себе. Ты — все, что мне обломится с бизнеса Кондрата.

— А в последний раз, когда ты попыталась на меня напасть, разве, никаких препятствий на своем пути не встретила?

Сорока перестала улыбаться. Ее губы сжались, как и каждый раз, когда ей приходилось признавать неудачи. Настроение ее снова поменялось. Ее глаза метали молнии, зубы сжались, а уголки губ стали дергаться.

— Ну а что от тебя ещё было ожидать? — неприязненно отчеканила она. — Ты, спасая свой собственный резерв, заделал медвежонка первой встречной, чтобы она быстро восстановила твой потерянный потенциал. Умно! Мне до тебя расти и расти. Но я с этим справлюсь. У нас будет время. Много времени.

Конечно, ни о каких потенциалах я не думал. И даже не подозревал, что беременность Наташи и ее странное видение связаны, а по итогу у меня, значит, восстановился магпотенциал? Славно. Ну, что ж, погнали…

— Ты — адская тварь, Аня, — склонился я ниже, глядя ей прямо в глаза. — Ты никому не нужна. Тебя никто не любит. Все, чего ты заслуживаешь — полного забвения. Тебе нет нигде места…

Злое заклинание, сильное. Но отожрать у этой придурошной ещё кусок сил стоило попытаться. И мне удалось. Лицо Сороки дрогнуло. Она сжала губы в нитку, глаза ее наполнились тьмой, а сама она сделала шаг назад….

Но тут от больницы послышались голоса, и из дверей вышли дети Наташи.

— Дядь Раф, — махнула мне Лена рукой, — мы в машине у Димы будем.

Я кивнул, а Сорок жадно вцепилась в них взглядом.

— Мне не составит труда перебить всех в этой больнице, чтобы угробить тех, кто тебе близок, — усмехнулась она, когда я вернул на нее взгляд.

— Хрен тебе, — рыкнул я и рывком схватил ее за горло.

Только взгляд вдруг выцепил движение между деревьев, а вскоре послышалось звериное порыкивание.

— Да-да, милый, ты сейчас будешь очень занят! — просипела Сорока, хватаясь за мое запястье.

— Кондрат? — выдохнул я изумленно, разглядев, наконец, медведя в нескольких метрах.

Тот мотал головой и досадливо ревел, натыкаясь на стволы деревьев.

— Что ты с ним сделала? — потребовал я, сильнее сжав пальцы на горле Сороки.

— Облегчила страдания, — состроила она скорбное лицо, но следом рассмеялась.

Я ругнулся, наскоро спеленал ведьму ошейником и, уложив ее на землю, вытащил мобильник. Дело было дрянь. Кондрат ни черта не соображает, и бросится на первую попавшуюся цель. А Сорока быстро освободиться от моего ошейника….

— Стерегов? — послышался голос Громова.

— Я с Сорокой и Кондратом на территории хирургического отделения, — и я быстро отчеканил ему адрес. — Она натравила Кондрата в медведе на мирных людей, обоих я не сдержу!

— Понял. Держись.

В этот момент Кондрат остановился и увидел меня. Его ноздри затрепетали, а горло задрожало в предупреждающем рычании. Соображать надо было быстро. Сорока уже дергалась, снимая мой ошейник, а в машине неподалеку сидели Лена с Димой, и она устремится туда, пока я буду бегать от Кондрата или за ним, там уж как дело пойдет. Остроты происходящему добавила карета скорой помощи, показавшаяся на дороге к отделению с мигалками и воем. Водитель скорой ударил по тормозам, и медведь, бросившись наперерез, ударился боком об капот.