Жених до гроба (СИ) - Сотис Майя

В общем, выбора у меня на самом деле не было. И я зашагала к брату.

— Наконец-то всё закончилось, — устало улыбнулся мне он. — Пойдём домой.

Лично мне показалось, что на этом ничего не закончилось, а всё только начинается, но спорить с братом не стала. Он достал портал для нас двоих.

Во дворец. Я впервые попаду во дворец и буду учиться жить в роскоши и безделии. Интересно, мне придётся лежать и ждать, когда сонная служанка принесёт одежду, или я смогу по-прежнему одеваться сама? А кладбище там приличное есть? Не усыпальница, куда я сгрузила своего, получается, дедушку. А что-то побольше, хотя бы как у Гастионов.

Мысль о Гастионах снова заставила меня вздохнуть, но оглядываться я не стала. Софи поймёт, Викуэль тоже. Остальные же меня волновать не должны.

Флин открыл шкатулку, и мы шагнули в портал, возникший перед нами. Прыжок был почти неощутимым. И я ахнула, оглядывая огромный зал. Здесь стояли два трона: побольше и поменьше, висело множество фонарей, мозаичные окна окрашивали падающие на блестящий пол солнечные блики в разные оттенки.

— Вот ты и дома, сестрёнка, — Флин чмокнул меня в висок и пошёл к трону. — Что за день, а⁈ Мы избавились от угрозы двоих личей и освободили тебя от опасного преступника! Невероятно просто!

— Это было вчера, — я подошла к окну, чтобы посмотреть на город и на поднимающееся солнце. — Даже не верится, что только вчера!

— А ещё все советники застряли там, пока не зарядится грузовой портал, — добавил Флин, садясь на трон. — Как же хорошо! Во дворце только слуги, а они совсем ненадоедливые. Вот увидишь, Исса, тебе понравится! Ты вспомнишь, как мы играли с тобой. Я оставил твой любимый игрушечный сервиз не тронутым. Хотя… ты ведь уже взрослая.

Он весь как-то поник, и я повернулась к нему. Бедный мой брат! Такие раны не заживают в один миг. Ему пришлось остаться одному в этом огромном здании, и он тянул всё с юного возраста. Не в силах поделиться и не в силах сдаться.

— А почему бы и не поиграть, — я пожала плечами. — Флин, если не позволять себе такие мелочи, доступные даже людям некоролевской крови… то зачем тогда вообще жить? Я вот не против игрушечного чаепития. Но только после настоящего. Живот сводит от голода!

Я пыталась подсчитать, когда ела последний раз. У госпожи Ильинки перед тем, как отправиться на кладбище? Получается, что так!

— Точно! — спохватился Флин. Его сонливость как рукой сняло. — Перейдём в столовую? Нет, можем прямо здесь! Что ты хочешь? Ужин, завтрак?

Я прислушалась к себе.

— Бутербродов, — призналась я. — Только побольше. И запить чем-нибудь.

Флин снова плюхнулся на трон и позвонил в колокольчик. Наверное, после этого появились слуги и выслушали его, я не знала, потому что увидела призрака.

— О, здравствуйте, король, — негромко произнесла я, радуясь знакомому лицу. — Как ваш склеп? Стоит?

— Пока стоит, Исса, — усмехнулся король. — Наконец-то ты вернулась домой!

— Подождите! — остолбенела я. — Вы знали, что я ваша внучка?

— Разумеется, — кажется, призрак даже немного оскорбился. — Ты же похожа на мою мать как две капли воды! Или ты думаешь, я отдал бы что-то помимо денег, не будь ты моей внучкой?

Я машинально потёрла кольцо на пальце, спасшее Клементину за тем обедом.

— Могли бы сразу сказать, — буркнула я.

— Мог бы, — согласился король. — Но королей делают трудности. Я жил очень спокойно, моя мать долго баловала меня, и мир казался одним прекрасным приключением. Вот и умер я куда раньше, чем собирался. Так что я рад тому, что тебе и Флину выпали такие невзгоды. Это сделает вас сильнее!

Я покосилась на лопату. Жаль, ею нельзя огреть призрака! Знала бы, что он такой противный, оставила бы в лесу!

Чтобы больше не разговаривать с умершим королём, я снова повернулась к окну и не поверила своим глазам. Солнце уже встало, осветил город и дорогу, ведущую ко дворцу. И вот по этой дороге шли инквизиторы.

Будь я кем-то другим, я бы предположила, что это местные воины, есть же в нашем королевстве кто-то кроме нюхачей и стихийников, верно? Или подумала бы на сектантов. Но я выросла там, где узнать эти одеяния и цвета издалека мог каждый. Мне казалось, ещё несколько минут — и я смогу разглядеть васильки на ткани.

Я успела удивиться, что не вижу битвы, никто не пытается остановить армию, которая уже у стен дворца, но потом сообразила. Как драконы же! Нападать на инквизиторов первыми нельзя!

Армия была не слишком большой, но я не обманывалась количеством. Каждый инквизитор господ Астаросских стоил нескольких магов. А с такого расстояния я уже видела своих не-маму и не-папу.

Я оглянулась на Флина. Он, похоже, немного увлёкся: слуги под его руководством втаскивали длинный стол, другие стояли наготове с тарелками и приборами. Что-то мне говорило, что бутербродами мы не обойдёмся.

И я приняла решение. Я не могу позволить моему брату пострадать.

— Что ты собираешься делать? — к счастью, из тронного зала вело несколько дверей. К несчастью, призрак короля увязался за мной.

— Следуя вашим советам, собираюсь не позволить быть моей жизни простой, — ответила я, перепрыгивая через ступеньки. Как же много ступенек во дворце! Они словно созданы, чтобы лишить меня решимости!

Ещё и в животе бурчит!

У ворот я на мгновение замерла, чтобы перевести дух, и наконец распахнула их. Астаросские верхом на бескрылых пегасах уже были в пяти шагах. Они оба резко затормозили коней и уставились на меня. А я на них.

— Привет, — я отмерла первая и неловко помахала рукой. — Как… как добрались?

Глава 20

Родителей много не бывает

'Самая нестерпимая пытка — это потеря ребенка.

Даже если он все ещё рядом, но не считает себя твоим.

Похоже, через эти пытки проходят все родители.

Кроме виверн.

Счастливые виверны не знают своих родителей и детей'.

Ифигения Астаросская.

«Трактат о пытках во имя рода человеческого и науки».

Ифигения Астаросская мигом спрыгнула с пегаса и подала руку отцу… то есть, Клементию. Да, у меня необычные родители… были. Отец столько времени проводит или в седле, или за столом, где пишет свои научные работы, что двигаться для него бывает проблемой. Мать не такая, она старается заглянуть везде, все успеть. По меркам магов они ещё очень молоды, но жизнь без магии куда сложнее. Если бы они хоть немного лучше относились ко всему магическому, я бы давно сварила отцу зелье для его суставов.

Я смирилась, что мысленно пока не получается называть их иначе чем мать и отец. Это пройдет. Со временем. Я надеюсь на это.

— Я всё знаю, — дрогнувшим голосом произнесла я, пока мать помогала отцу спуститься на землю. — Я магичка. Не ваша дочь, вы взяли меня, потому что вас попросила королева.

На «королева» вместо «мама» голос мой дрогнул, и я чудом не расплакалась. После встречи с братом я стала такой плаксивой!

Мама оставила тяжело и осторожно ступающего по твердой земле отца и бросилась ко мне. Я не стала нападать или прикрываться руками. Только зажмурилась от ужаса, что меня убьет та, что защищала от всего столько лет.

— Умница, дочка, — я почувствовала сухой прохладный поцелуй на лбу и в изумлении распахнула глаза. Это точно Ифигения Астаросская, только она могла целовать так сухо и в то же время нежно. — Со всем справилась, выжила, не потерялась!

Я встретилась с глазами приемной матери и не увидела в них ничего кроме нежности.

— Похудела только, — проскрипел Клементий, подойдя ближе. — И бледная! Спит мало, питается плохо!

В животе у меня некстати забурчало.

— Вот! — поднял отец палец в металлической перчатке. — Голодом морят. А я говорил, что раньше надо было ехать. А тебе все знак нужен был!

— Ну жених Белки написал, мы и поехали, когда раньше-то, — недовольно возразила мать.

Я так заслушалась знакомыми с детства пикировками, что едва не забыла, зачем тут стою. Ласковая встреча не должна была меня сбить с толку.