Ментальная Кухня 4 (СИ) - Злобин Максим

Пошло оно всё нахер! Устал я уже от тайн и недомолвок, и это мой шанс легализоваться. Да, менталист. Да, подпольный. Но разве можно отправить человека в опалу, который обезвредил такую жирную вражину Империи?

А ещё островок у меня есть… Интересный. Короче всё! Решено! Е**шь, Василий Викторович! Делай что дОлжно, и будь что будет!

— Что-то ты как-то подозрительно лыбишься, — сказал Агафоныч. — Придумал что-то?

— Придумал, — ответил я.

И в ту же секунду спящая, усталая от долгого рабочего дня обслуга князя Волконского распахнула ото сна свои глазоньки. Ну чо? Веселей, рабочий класс…

Глава 20

На то, чтобы продумать побег мне хватило около часа. Хотя… не уверен, что слово «продумать» тут уместно в полной мере. В планах есть несколько разрозненных шалостей, выполненных внахлёст; разными людьми, на разных этажах и в разных помещениях. А вот как именно они будут взаимодействовать между собой покажет только практика. Предсказуемости ноль. Но что-то из этого, — я уверен, — да получится.

Так вот. Пока Владимир Агафонович как мог пытался привести в порядок Санюшку, — в основном пощёчинами и словом недобрым, — я сканировал дом и искал варианты развития событий.

И удача, к слову, опять оказалась на моей стороне… либо же мой мозг уже адаптировался под неуёмный оптимизм и теперь старается не обращать внимания на неудачи? Такие, как замороченная планировка дома, например, или раздутый штат охраны.

Короче! Всё хорошо! А самые позитивные моменты заключались вот в чём:

Первый — вечная ошибка антагониста. Не зная про менталку, к нам с Агафонычем опять отнеслись несерьёзно. На дверях в винный погреб стоял всего один мордоворот. Возможно, самый сильный и крепкий из людей Волконского, — какой-нибудь супермаг дробь начальник охраны или около того, — но всё равно один. А дверь в погреб — это дверь в погреб. При наличии определённой дури в конечностях, её можно открыть без ключа или даже в непредназначенную для этого сторону. Повторюсь: мы были НЕ в темнице.

Удача номер два: Князь Волконский был не чужд веяниям последних технологий. Не технофил, конечно… просто богатый человек, которому некуда девать деньги. И потому, наверное, он установил себе в поместье систему «Умный Дом». Вот только умным дом не был, — не дошла ещё техника до полной самостоятельности, — и по факту являлся высокотехнологичным пультом управления коммуникациями.

А для пульта нужно… что? Пра-а-авильно! Для пульта нужен оператор пульта.

Наняли для этой цели молодого парнишку чуть за двадцать с образованием айтишника. Уж не знаю, зачем Волконскому для выставления температурного режима понадобился во служение дипломированный специалист, и на кой-хрен дипломированный специалист согласился на такую работёнку вместо того, чтобы дальше прокачивать свои скиллы в профессии, но… мне не судить. Мне насрать.

Главное, что парень был неодарён и беззащитен перед контролем. А ещё сидел за пультом, на котором я видел весь дом. Причём так удобно! То была не стена мониторов, как в коморках у СБ-шников, где нихрена не понятно, — что, откуда и куда, — а именно что планировка. Чертёж с точками, обозначающими «умные» приборы вплоть до лампочек в каждой комнате. Ну просто сказка для подрывной деятельности!

Так… что ещё? Ещё я нашёл себе для контроля человек примерно двадцать. Всеми сразу я управлять, конечно же, не смогу, ну так оно мне и не понадобится. Будем бить точечно. Ну и… ну и хватит на этом. Школа диверсии имени Василия Каннеллони вот-вот откроет свои двери. Главное обойтись без пожаров, поскольку это уже перебор.

— Ну что, как он?

— Да как-как? — пожал плечами Агафоныч. — Ходить вроде может, но неуверенно. Как трепетный новорождённый оленёнок, ага.

— Я не трепетный! — запротестовал Санюшка. — Я нормальный…

— Ну а как я тебе его за час в полный порядок приведу⁈ — игнорировал реплику Аничкина барон Ярышкин. — Пить не даю, и на там спасибо, — а потом рявкнул: — Отжимайся!

— Сердечко не ёкнет?

— Молодой ещё, ничего не ёкнет. Отжимайся, я сказал!

Чтобы не выхватить очередного леща, принц ирландский принял упор лёжа. Я же присел рядом с ним на корточки чтобы задвинуть последнее слово перед тем, как понесётся. Попросил его собраться, не чудить и не теряться.

— Мы тебя спасаем, придурок. Не налажай…

Всю жизнь Степан Иванович Топотун стеснялся своей фамилии. Пускай ничего пошлого или смешного в ней нет, но для человека его профессии она какая-то слишком… несерьёзная. Мультяшная как будто, что ли? И вполне логично, что по ходу карьерного роста Степан Иванович старался свести её комичный эффект на ноль.

Топотуном он был давно. Ещё тогда, когда стоял на воротах в поместье Волконских. После, когда ему доверили руководить всем периметром и дали в подчинение людей, он стал называться Топотом. Ну а теперь, когда Степан Иванович оказался в шаге от должности начальника службы безопасности, иначе как Топ он людям не представлялся.

И Топу доверяли!

Вот сейчас, например: по приказу Его Светлости, Степан Иванович на всякий случай стоял возле запертой двери в винный погреб и сторожил каких-то людей. Каких? Не его ума дела. От него требуется преданность, решительность и быстрая реакция.

И ещё надо быть стойким!

Да-да! Пусть ночь. Пусть в подвальном коридоре царит аристократическая уютная полутьма, — всё вокруг в коврах и бархате, — и глаза уже слипаются. Пусть внезапно стало нереально жарко, как будто кто-то посередь лета выкрутил отопление на максимум. Пусть…

Плевать! Топ не дрогнет!

— О! — воскликнул Степан Иванович, когда вниз к нему спустилась тётя Валя, одна из горничных поместья. — Вот это сервис!

На серебряном подносе у тёти Вали стоял кофейный стаканчик, — картонный, чтобы было удобней держать на посту, — и аппетитного вида пончик с розовой глазурью.

— Спасибо большое, — улыбнулся Топ и принял дары. — А я уж думал никто не догадается.

Жизнь вновь заиграла красками. Кофеин и сахарок помогут продержаться до рассвета, а там его и подменят. Степан Иванович отхлебнул кофе. Степан Иванович куснул пончик. Степан Иванович спросил:

— Не спится?

— Да вот же, — ответила тётя Валя, собственным ключом открывая дверь в кладовку.

— Э-э-э… а ты что делать собираешься?

— Пылесосить.

С тем горничная «выгнала» из заточения свой чудо-прибор. Зверюга от мира пылесосов: циклонная шайтан-машина с мощностью всасывания аж в тысячу ватт, кучей всевозможных фильтров и что особо доставляло — со сменными насадками, что крепились прямо к корпусу пылесоса.

— Совсем ошалела? — нахмурился Степан Иванович. — Ночь же.

— А когда мы, по-твоему, дом убираем?

— Так ты ведь всех перебудишь сейчас.

— Ты знаешь, что? Ты давай-ка свою работу делай, а я буду делать свою.

По-хорошему ответить бы ей пожёстче, да только… пончик с кофе. Благодарочка ещё жива в сердце. Да и потом, для ответа пришлось бы орать, ведь пылесос тёти Вали уже вовсю зажужжал.

Смотреть на то, как другие работают можно вечно, и Топ залип. Но вот, тётя Валя допылесосила до него и надо бы шагнуть в сторону, чтобы она прошлась у него под ногами. И Топ шагнул. И Топ потерял бдительность.

В следующий же миг старая-добрая тётя Валя превратилась в Валькирию. Сноровисто отстегнув от шланга насадку, — будто пустой магазин выстрелила, — горничная уткнула сосущее жало пылесоса Топу прямо в лицо. Прямо в губы!

— М-м-м!!! — Степан Викторович хотел было поднять от удивления брови, да только его лицо уже частично усосало в дыру, и на сложную мимику от теперь был неспособен.

Однако это только начало!

Даром что в теле, тётя Валя буквально упала на полный шпагат и как давай колотить Топу по яйцам. Не раз, не два, и даже не десять! Она буквально осатанела! Остервенела! Складывалось впечатление, что горничная набивает на скорость пневматическую грушу или же вдруг стала одержима одним из тех маньяков, которые оставляют на теле жертвы сто сорок ножевых.