Барон Дубов 4 (СИ) - Капелькин Михаил

Пришло время тренировки. А она должна много тренироваться, чтобы стать сильнее и, может быть, самой начать спасать сокурсников, когда на них нападают. Не всё же одному Дубову отдуваться?

Она натянула обтягивающие штаны из кожи, подчеркнувшие стройность её ног, сверху надела рубаху спортивного покроя и утеплённую жилетку, влезла в высокие сапоги, наспех расчесала и стянула волосы в конский хвост, затем вышла из комнаты.

Хватит уже об этом Дубове думать! Вот они вернутся в академию, она ему спуску не даст! Или… даст?

В Питере сейчас, наверное, утро.

Санкт-Петербург

Резиденция Императора

Николай

Резкий порыв ветра поднял старую листву и прокатил её по траве. Сердце у меня в груди ещё гулко билось после сражения на руках, царевич Ярослав тоже тяжело дышал. К нам подошёл Император.

От него шёл такой мощный поток силы, что первую минуту я мог смотреть на него только щурясь. Это был высокий седой человек в идеальном белом мундире.

— Ваш поединок сорвал заседание Совета, — сухо произнёс он. Его голос, даже будучи тихим, гремел и рокотал, как раскаты далёкой бури.

— Прости, отец, мы не знали, — понурил голову Ярослав.

— Это во-первых, — холодно продолжил Александр Восьмой. — Во-вторых, вы свалили дерево, которое посадил ещё ваш прадед. Собственными руками. То, что тщательно оберегалось и росло сотню лет, вы уничтожили взмахом руки. Так вы собираетесь управлять Империей?

Я счёл за лучшее молча наблюдать.

— Ну, вообще-то, — пожал плечами Владислав, дотронувшись до пучка на затылке, — твой наследник Алексей, а не мы. Он будет следующим Императором…

Царевич хотел сказать что-то ещё, но под взглядом отца осёкся и замолчал, судорожно сглотнув. Народ поодаль от нас начал расходиться. Никому не хотелось быть свидетелем ссоры Императорской семьи.

Я бы тоже хотел свалить, но чувствовал, что покажу этим неуважение к правителю огромной страны. Моей страны. Раз уж я стал участником уничтожения дерева, то должен разделить ответственность с царскими сыновьями.

— Да, Алексей — мой наследник, но вы, — Александр Восьмой поочерёдно ткнул не упомянутых троих братьев в грудь пальцем, — должны стать его мудростью, честью и совестью.

Губы цесаревича едва заметно дрогнули, но он промолчал. Интересно, заметил ли кто-то ещё его реакцию? Слова отца явно не пришлись ему по душе.

— Отправляйтесь в свои покои. Вечером у нас ужин с семьёй китайского князя Цао Цао, вы должны присутствовать. Все, кроме Павла, — сказал Император, поворачиваясь корпусом ко мне. Девушки, висевшие на моих руках, обмякли и спрятались за спину. А Павел повесил голову. — А вы, я так понимаю, барон Дубов? — Он вытащил из кармана золотые часы на цепочке и отщёлкнул крышку. Самоцветы блеснули на солнце. — У вас аудиенция через час, так что приведите себя в порядок.

— Да, государь, — кивнул я.

Император развернулся и ушёл с поляны. Его давящая аура исчезла. Остатки зевак тоже разбрелись, как и царевичи, которых я проводил взглядом. Всех четверых.

— Фух, пронесло, — тихо сказала Агнес. — Я думала, нас сейчас казнят за компанию. Они-то царевичи, а мы кто?

— Вряд ли нам что-то угрожало, — ответил я. — Но расстраивать Императора всё равно не стоит.

После этого мы вернулись в гостевой дом, и я принял душ. Тщательно смыл с себя пот и налипшую пыль с грязью, так как рубашку в процессе я снял. Затем Вероника отгладила мне школьную форму, то есть брюки и рубашку с гербом академии на груди. Я решил, что так будет правильно. Через час я сидел в приёмной Императора на небольшом кожаном диване и смотрел на массивные двери, в которые должен скоро войти.

Интересно, чего от меня хочет Император на самом деле? Если Павел не самый любимый сын, зачем награждать его спасителя медалью? Или чем там ещё награждают в таких случаях? Нет, здесь что-то другое…

Размышляя об этом задумчиво рассматривал место, где я находился.

В приёмной тихо журчал небольшой фонтан, по бокам дивана стояли большие кадки с какими-то тропическими деревцами. Прямо передо мной находилось кресло странной конструкции. Располовиненное яйцо с углублением в виде человека. Массажное, догадался я.

Справа от меня был вход, а слева — стол, за которым сидела самая обычная секретарша. Ну как обычная. Наверняка это была аристократка, так как в её внешности читались отличные гены. Тёмные волосы стянуты в тугой пучок на затылке, в который вколоты длинные иглы заколок. Они блестели серебром в солнечном свете, падавшем через окно за её спиной.

Лицо красивое, с тонкими изящными чертами лица, лебединая шея и светлая, слегка загорелая кожа, грудь не меньше третьего размера. Литая, со стоячими сосками. Глаза, большие и зелёные, спрятаны за стёклами модных очков с тонкой оправой. Одежда простая: белый короткий топ, пиджак, не слишком короткая юбка почти до колен. Пару раз она вставала и выходила, так что я успел заметить длинные, красивые ноги и шикарную задницу.

Интересно, по какому критерию Император выбирал себе секретаршу? С работой она, кажется, управлялась тоже ловко. Пока не пришёл он. Высокий и худой человек лет сорока в отутюженном чёрном костюме-тройке. Светлые вьющиеся волосы, белёсые глаза, нагловатая ухмылка. На меня он бросил лишь мимолётный взгляд.

— Я к государю, — коротко бросил он и уже было взялся за ручку двери, но я его остановил, схватив за локоть.

— Очередь, — коротко бросил в его возмущённое лицо.

— Он прав, — подошла секретарша. Голос у неё был мелодичный, бархатный. — Не помню, чтобы вам было назначено, Константин Петрович.

— Отпусти мою руку, — прошипел он, глядя мне прямо в глаза.

— А то что? — уточнил я.

— А то ты отсюда вперёд ногами выйдешь, чёртов байстрюк!

— Константин Петрович, — секретарша вернулась к столу и взяла в руку телефон, — немедленно прекратите, или я позвоню.

— И куда же ты позвонишь, прошмандовка?

К моему удивлению, секретарша пропустила оскорбление мимо ушей и спокойно ответила:

— За входной дверью стоят двое охранников. Один звонок, и они войдут сюда и уведут вас. Они даже трубку брать не будут, достаточно одного гудка.

Человек оценивающе посмотрел на меня, затем на дверь, а после повернулся к секретарше.

— Ладно, — буркнул он и попытался вырвать руку из моей ладони.

Я не отпустил и сказал:

— Извинись перед дамой.

Константин зашипел на меня, как одичавший кот:

— Что? Перед ней? Да ты хоть знаешь, кто я такой?

— Удобрение.

— Ч-чего? — От злости он начал краснеть.

— Станешь им очень быстро, если не извинишься перед дамой.

Я не люблю, когда при мне девушек оскорбляют. Особенно если они не заслужили. Всегда обидчики получали за это по рогам, одного недавно вообще прибил, так что и с этим справлюсь.

— Чтобы я извинялся перед какой-то жалкой баронессой? Да её мамаша на стороне нагуляла, она даже не аристократка! Просто папаша — хороший друг Императора, вот и пристроил сюда дитя греха.

— Теперь ты извинишься ещё и за это, — сказал я, сжимая его локоть.

— Да ты хоть знаешь, кто я такой? — снова зашипел он.

Мужик начал повторяться. Ясно. Диалога не получится. Хотя это я понял с самого начала, но предпочёл сперва немного образумить идиота. Иногда это помогает. А всегда помогает после тумаков и выбитых зубов. Видимо, через челюсть быстрее доходит, чем через уши.

— А ты знаешь, кто я такой? — в свою очередь спросил я.

— Что? Ты? Да мне плевать кто ты, безродный байстрю… — договорить он не успел.

Я перехватил его руку за запястье и врезал ею же ему по лицу. Секретарша ахнула и замерла, прикрыв рот ладошкой. Короткие аккуратные ногти были того же красного оттенка, что и помада на её губках.

Аристократ помотал головой и ошалело уставился на меня.

— Какого х… — начал возмущаться он. А я снова ударил его собственной же рукой по носу.