Невеста в гробу (СИ) - Сотис Майя

Интересно, это делали сами советники? И в чём причина, что никто не рассказал им, что половина удовольствия от всего этого — знать, что для тебя это сделал другой человек? Или вампир. Или эльф. Кому как повезёт.

— Предлагаю все разговоры перенести на потом, — произнесла я бодро, сбивая весь трагичный настрой. — Я бы вообще всё перенесла на потом, когда вокруг нас не будет толпиться такое стадо советников, но у меня чудовищно болят пальцы после этой писанины, так что на одном упрямстве я готова продолжать. Но если мы сейчас начнём обсуждать всё подряд, похороны придётся перенести.

Глаза вампира блеснули в свете слабых огней.

— Ты права, переносить похороны даже хуже, чем откладывать свадьбу, — произнёс он. — Скажи мне, моя королева, ты прочла протокол нашей спонтанной первой ночи?

— Ну так… вскользь, — честно призналась я. — А что, там прямо всё строго по плану?

И снова глаза Чичи блеснули. Теперь я отчётливо видела, что это искры смеха.

— О да, — уверил он меня. — Строго по плану.

— Так, — я приложила палец ко рту вампира, чтобы он хоть ненадолго перестал болтать, и прислушалась.

Чича, разумеется, не смог просто подождать, когда я что-то услышу и втянул мой палец в рот. Так бы и стукнула молнией, чтобы зубы посыпались! Но нельзя. Так много бумажек подписано — про калечить потенциального любовника там точно ничего не было.

— Тс-с! — цыкнула я. — Я слушаю.

— Радость моя, я чую живую кровь, — напомнил мне вампир, выпуская наконец мой палец. Ну точно же! Это я сглупила!

— Пожалуйста, сделай так, чтобы мы в комнате остались одни, — попросила я и быстро добавила:

— Только никого не калечь и в окошко не выбрасывай!

В общем, я успела, и три служанки, а также один летописец с длинным пустым свитком полетели за дверь. В результате часть свечей упала на пол, погасли, воск перемешался с лепестками.

— Нет, ну свечки-то зачем было держать, — возмутилась я, на всякий случай припирая дверь тумбочкой. Из тумбочки посыпались какие-то странные штуки вроде маски, повязки на глаза, длинных лент… В общем, я понадеялась, что это всё здесь осталось от предыдущего пользователя комнаты, а не специально приготовлено для нас.

— Ты привыкнешь быть королевой, — успокоил меня Чича, обнимая за плечи. — У всех этих людей серебряный паук во рту. Они не выдадут то, что видят.

— И у Малиэн? — усмехнулась я. И подумала о своей матери. Что на самом деле заставило её бежать? Муж, желающий убить если не её, то наследницу престола, или необходимость постоянно выгонять невидимок, если хочется остаться одной? Мне показалось, что мама была не из тех, кто смирится с таким.

— И у Малиэн, — подтвердил Чича. — Она очень немногое может передать и эльфам, и мне. У них свои способы, у меня — свои.

Знаю я его способы! Я пыталась вызвать ревность, но не получалось. При всём том, как мне нравился Чича, а он ведь мне правда нравился, иначе мы бы не оказались заперты тут после заполнения такой кучи бумаг! — я не могла его ревновать. Он утверждал, что сейчас не ищет других связей и пока мы вместе, полностью принадлежал мне, но правда была в том, что мне было всё равно.

— Ты передумала? — тихо спросил Чича, убирая руки от моих плеч. Видимо, я слишком долго предавалась размышлениям.

— Что? Нет! — я встрепенулась. — Ложись, я сейчас!

Чича позволил себе лёгкую ухмылку.

— Нет-нет, никаких взятий вершин в одиночку, моя королева, — произнёс он. — Я хочу отнести тебя в кровать.

— Л-ладно, — я не поняла этого желания, но у меня был план не мять кружевное чудовище до пят и вообще не сидеть сложа руки, будто я совсем неопытная. И потому я стянула с плеч изящные тесёмки, позволяющие всему этому богатству удержаться на мне. С лёгким шелестом кружева чёрной кляксой опали к моим ногам, и я переступила через них. И туфли тоже оставила внутри. Ещё в туфлях я в постель не ложилась! Я же не в лесу глубоком, где лучше лишнего с себя не снимать, а то вдруг бежать придётся.

Чича открыл рот, чтобы что-то сказать, и тут же закрыл его. Он медлил, разглядывая меня с ног до головы, и я тоже стояла. Ждала. Ладно хоть в комнате было тепло, да и в целом замёрзнуть я со своей магией не боялась.

Конечно, не очень приятно, когда мужчина разглядывает вот так, словно ищет малейший изъян, но я старалась оставаться спокойной. Если уж на то пошло, мне не сравниться ни с Россой, ни с сотнями других женщин, что по своей воли или из-за вампирского укуса были с кронпринцем. Так чего тогда пыжится? Лишая нет, прыщами не усыпана с головы до ног, рубцов даже от укуса виверны не видать. А остальное уже какое уродилось.

— Какая уродилась, — повторила я вслух. — От взглядов лучше не сделаюсь, нового не нарастёт.

Чича вздрогнул.

— Ты не так поняла, — произнёс он еле слышно. — Я хочу запомнить, какая ты. Чтобы сотни лет спустя ещё помнить.

Вот спасибо, вот гений комплиментов! Сразу напомнил, что я умру сильно раньше, чем он. А перед этим ещё состарюсь, буду сгорбленная, у меня всё отвиснет… Я оглядела себя. А, не. Нормальная история, отвисать и нечему особенно. Ладно, пусть живёт, комплимент поднял мне настроение.

— Ты просто не понимаешь, насколько ты особенная, — продолжил Чича, но я была уверена, что он так говорил уже тысячи раз. Ладно, всё равно приятно же! — Я надеялся увидеть тебя такой ещё при нашей первой встрече. Прошло так много времени.

Я вспомнила, как он укусил меня при первой встрече, а я ударила его лопатой и привязала в пещере.

— Это называется прелюдия, — пояснила я вампиру, давясь со смеху. — Чтобы желание стало сильнее.

— Я ничего и никого не желаю больше, чем тебя, — уверил Чича и наверняка снова наврал. Но я не стала его поправлять, потому что он подхватил меня на руки, словно я ничего не весила, и впрямь уложил на кровать.

Когда он разделся сам, я не поняла, но меня этим зрелищем было уже не смутить, ведь в усыпальнице он уже снимал забавную пижаму, которую я залила своей кровью.

Чтоб меня бесы катали, у нас с Чичей чего только не было!

Впрочем, через мгновение он скользнул ко мне на кровать, и я взяла свои слова обратно. Такого у нас не было. Ни с ним, ни с кем-то другим.

Я сомневалась, правильно ли я поступила, раздеваясь сразу. Теперь я знала, что только так мне и следовало поступить, если я снова хотела очутиться в платье. Платье из поцелуев.

Никогда не представляла ничего подобного, но прикосновения губ, а порой и обнажённых клыков, к коже словно лишало меня этой кожи и в тот же самый момент укрывало чем-то. Каждый дюйм моей кожи горел от этих прикосновений, меня жарило и тут же обдавало холодом — всё-таки даже от моего жара вампир мог лишь слегка согреться.

Кажется, Чича собирался запомнить меня не только глазами, иначе зачем его руки и губы скользили по моим пальцам, груди, животу, спускались ниже, ласкали повсюду, не оставляя в покое даже коленки и пальцы ног.

А потом его губы снова возвращались к моим, язык нырял в рот, неся с собой чуть солоноватый привкус вспотевшей от жара кожи и пряный — от тех масел, что втирали в меня служанки. И я уже не злилась, что они меня отмыли от всей пыли и грязи, что я собрала за время расследования в университете. Пыль и песок на языке ощущались бы куда хуже.

Укутанная в поцелуи и скользящие прикосновения, я чувствовала себя словно основа для зелья. Пластичная, горячая и готовая взорваться, если добавить не те ингредиенты или не в том порядке. Но Чича определённо знал об этом зельеделии больше, чем я могла даже представить, поэтому не выдержала я первой.

— Тебе не кажется, что пора уже переходить к основному блюду? — сварливо, чтобы не смутиться до слёз, произнесла я. — Тебе всё равно, конечно, но я не молодею! Да и похороны пропустить будет нехорошо!

Прозвучало так, словно речь идёт о моих похоронах, и я бы засмеялась, если бы не была полностью увлечена тем, чтобы не выгибаться под едва тёплыми и в то же время такими горячими ладонями вампира.