Ментальная кухня 2 (СИ) - Злобин Максим

И вот что я по этому поводу думаю: на Волковском не дурачки работают. Поспешили они с одной-единственной целью… чтобы нам стало труднее передумать. И ведь правы оказались! За ночь я подумал, что как-то продешевил, но теперь уже ладно, хрен с ним. За такой индивидуальный подход к клиенту, — то бишь ко мне, — можно и закрыть глаза на некоторые шероховатости. Да и потом… сижу я, смотрю на волейболисток, и меньше всего на свете мне сейчас хочется с кем-то ругаться.

— Мансур, будь другом, — сказал я. — Сгоняй на бар, пожалуйста, и возьми нам всем по бокальчику на пробу. Позавтракаем.

— Без проблем!

Казахско-шаолиньский монах игнорировал ступени, спрыгнул на песок прямо с третьего этажа трибун, эффектно перекатился через голову, — перед девками-то, ну, — и рванул в сторону бара. Вернулся уже спустя пять минут с четырьмя пластиковыми стаканчиками пенного.

— Ну, — я поднял тост. — За милых дам.

Никто не стал возражать. Даром что пластик не звенит, мы чокнулись, выпили и…

— Пфу-у-у-й! — Ержан выдал золотистый фонтан в сторону. — Василий Викторович, братан, это чо, из-под коня набрали⁈

— Какая гадость, — сморщился барон Ярышкин и от отвращения выплеснул пиво.

Да и мне, мягко говоря, не понравилось. Очень мягко говоря. Да ладно, чего я? Дерьмо! Прямо вот пить невозможно! Самая яркая нота в этом купаже — димедрольные, сука, присадки! В остальном же — газированная водичка с примесью спирта.

И вот ЭТИМ меня хотят обязать торговать во время матчей? Во время самых моих хлебных дней⁈

— Станислава Витальевна! — уже на бегу к зданию администрации я набрал управляющей. — Только не говори мне, что ты уже подписала договор с пивнюками! Подписала⁈ А-а-а-ай, твою мать!

Глава 18

Крылья праведного гнева несли меня в сторону домика администрации. Ух, как же я был зол! Как зол! В любой другой ситуации открыл бы дверь с ноги, но… дверь-то моя. Только-только установили, жалко портить; промну ещё случайно.

Итак! Я залетел внутрь, промчался мимо толпы соискателей, которые ожидали своей очереди на собеседование, и ворвался в кабинет Стаси Витальевны. Торговый представитель пивоварни как раз был здесь.

Мужик лет тридцати. Угловатый какой-то. В маленьких круглых очках, с жёсткими чёрными волосами и козлиной бородкой. Помесь мультяшного дьявола и молодого Троцкого с портрета из кабинета истории. Хотя не! От дьявола в нём всё-таки было гораздо больше. Одно то, как он сжимал подписанный контракт… как будто вот-вот расхохочется, закричит о том, что моя душа теперь принадлежит ему, и исчезнет в клубах дыма.

— Василий Викторович, — представился я, даже не думая утаивать бЫчку. — Учредитель.

— Андрей, — тот протянул мне руку.

На рукопожатие я ответил. Но только не совсем так, как торговый того ожидал: рывком поднял его со стула, крепко приобнял за плечо и повёл на выход.

— Куда мы идём?

— На дегустацию.

Судя по тактичному молчанию в ответ, Андрюша почуял неладное. Хотя что значит «почуял»? Знал он о неладном, пёс такой! Наверняка знал!

Долго идти не пришлось; между администрацией и баром было от силы метров сто. Ещё издалека я заприметил нашего нового бармена. Худой, высокий и ну о-о-о-очень молодой на лицо. Прямо вот дитё. Не думаю, что товарищу хоть раз отпускали алкоголь без паспорта.

Но раз Стася Витальевна одобрила кандидатуру, значит всё в порядке. Да и то, что бармен в свободное от приготовления кофе для строителей время упражнялся в подбрасывании бутылок с сиропами, говорило само за себя. Интересный паренёк, короче говоря. Жаль только, что знакомиться приходится при таких обстоятельствах.

— Сергей, — прочитал я бейджик. — Налей нам, пожалуйста, пива из свежей кеги.

Серёжа ничего не ответил, но скривился так, будто я предложил ему что-то такое, за что и по морде дать не грех.

— Пробовал что ли уже?

— Ага, — кивнул Серёжа, взял чистый бокал и пошёл к драфту.

— Пробуй, — сказал я торговому, как только пиво оказалось на стойке.

— Понимаете, я за рулём и…

— Пробуй!

Андрюша понял, что ему теперь никак не отвертеться. Вопреки народной мудрости попытался надышаться перед смертью, затем снял очки, положил их на стойку, взял бокал, широко-широко улыбнулся и хлебнул.

— Давай-давай, ещё глоточек, — я внаглую зафиксировал бокал так, что ему теперь никак от него не отсосаться. — До дна.

Пиво потекло по щекам и бороде. На плечах Андрюши образовались тёмные мокрые пятная, а он всё пил и пил. Пил и пил. Я держал бокал, а Серёжу тем временем аж передёрнуло от омерзения.

— Распробуй вкусняшку как следует.

— Всё! — торговый добил пиво до дна.

Затем умело замаскировал за доброжелательной улыбкой спазм ЖКТ, утёр рукавом бородищу и молча уставился на меня. Мол, а чего такого-то? Вот хорёк, а! Ему бы в реалити-шоу жуков жрать и прочую несъедобную гадость.

— Вкусно?

— Очень.

— Андрей, — вздохнул я. — Ну все ведь всё понимают.

— О чём вы? Хороший светлый лагер.

Пу-пу-пу… что-то меня такая злость взяла, что я решил сделать для Андрея исключение. Немного пренебречь заветами Агафоныча и испортить человеку жизнь. Внушить ему, что сырой минтай с кетчупом его любимое блюдо или заставить носить гульфик из наждачной бумаги, да только дар не отозвался. Источник заныл, как только я попытался дотянуться до торгового, — перестройка на шестой уровень ещё не закончилась.

Чёрт! Эдак я даже в голове у него порыться не могу и понять, что к чему вообще и за что мне такая подстава. И что же тогда остаётся? Рожу ему бить? Вообще могу, конечно, и есть за что. Но сперва попробуем по-хорошему:

— Загружай обратно эту мерзость. Мы этим торговать не будем.

— То есть?

— То и есть.

— Василий Викторович, — тут Андрюша принялся махать у перед лицом договором. — У меня есть документ вообще-то! Печати, подписи, всё как полагается! Я просто не могу забрать у вас промо-товар. А даже если бы и мог! Какова причина? Сроки свежие, тара герметична, органолептическую экспертизу я провёл лично.

— Ты смеёшься? Ты понимаешь, что это невозможно пить?

— Василий Викторович! Вкус штука субъективная. Вам не нравится, а мне вот очень даже нравится. И как решить, кто из нас прав?

А я ведь не в сигарной комнате с князем сейчас общался. Красноречием блистать вообще ни к чему.

— Забирай, — сказал я. — Увози и привози другое, съедобное.

— Да без проблем, — начал паясничать Андрей. — Если вы готовы оплатить новую партию и заплатить неустойку, то…

— Стоп! Какую ещё неустойку?

— Вот…

Торговый шлёпнул договор на стойку, налистал нужную страницу и зачитал мне мелкий шрифт. Если по-простому и без заморочек, о том-де, что если мы не будем торговать промо-пивом во время волейбольных матчей, то нам нужно оплатить его полную закупочную стоимость.

Документ, к слову, действительно был подписан.

К Стасе претензий никаких! В её обязанности не входит перечитывать все типовые договора с поставщиками, что ложатся к ней на стол. Другой момент, что договор оказался не типовым — это раз. И два — впредь я буду подключать к таким делам Солнцева. Раз уж он претендует на процент от имущества Орловых, не развалится и почитает.

— Не хочешь по-хорошему, стало быть? — спросил я.

— Хочу, Василий Викторович! Очень хочу! И смею заметить, что инициатором конфликта сейчас выступаете именно вы!

Так…

— Пожалеешь, — сказал я и двинулся прочь. Оставил Андрюшу у бара вопить о том, что я неотёсанное хамло, и что рабочие отношения так не выстраиваются, и бла-бла-бла, и всё такое в том же духе.

Отступил? О, нет! Просто понял, что ситуация абсурдна. И… скажем так: абсурду есть место в моей жизни. И в моей, и в жизнях окружающих меня людей его хоть отбавляй. Поедание древесной коры ресторатором-армянином, одноглазые змеи, клоуны-казахи, престарелый киберспортсмен Агафоныч — всё это лежит в плоскости нерационального. Эдакая альтернативная адекватность, ага.