Ментальная кухня 2 (СИ) - Злобин Максим

И потому-то, когда Волконский-младший сказал:

— Каннеллони, а не хочешь ли ты на экскурсию по заводу? — я конечно же зацепился за такой шанс.

Пробежался по пляжу, собрал всю свою «основу» и уже через час мы выехали на Волковское. Кортежем из двух такси и спорткара Игоря Игоревича во главе колонны.

Встречали нас, конечно, аки звёзд заморских. Разве что ковровую дорожку не постелили. Директор завода, седовласый представительный мужчина с угарной фамилией Кокушкин, лично встретил нас на парковке. Уж не знаю насчёт его происхождения, но вёл себя человек аристократично. Не лебезил, не пресмыкался, но и не собирался делать вид, что ничего не произошло.

И видно было, что для мужика важно сохранить лицо. И своё, и завода, и тех из его сотрудников, которые были непричастны к косяку.

— Пойдёмте, я проведу вас по цехам.

И ещё момент! Вместе с директором нас встретила сама Машенька Колокольцева; лично. И да, я её действительно помню по вечеринке. Маленькая такая блондинистая обезьянка. Розовая кепка с широким козырьком, очки на половину лица, рваные джинсы, маленькая декоративная собачонка на руках. Для полноты образа ей только жвачки не хватало. Что до тела… ну прям мальчишка, которого в некоторых местах покусали осы. Подержаться, короче говоря, не за что.

Не знаю, что нашёл в ней Волконский, и знать не хочу, — о вкусах не спорят. Но что-то мне подсказывает, что история этих «бывших» только что вышла на новый виток. Как-то они подозрительно отстали от нашей толпы. Идут вдали и что-то живо обсуждают.

Ну… Не время плодить сплетенки, когда перед тобой целый пивзавод!

— Какая красотаа-а-а-а, — протянул Санюшка, залипая на бегущие по конвейеру бутылки. — Да? Даа-а-а-а…

Что прикольно, тут оказался настоящий выставочный зал. Информация о том, как оно вообще варится, что куда перегоняется, и почему определённые сорта получаются именно такими, а не другими. Плюс декоративные ванночки с солодом, в которые можно было запустить ручищи. Плюс стенды с наградами. Плюс фотографии знаменитостей, которые посещали завод. Плюс настоящий музей пива: по бутылочке каждой позиции, что когда-либо производилась на заводе с коротеньким описанием и историей, если таковая имела место быть.

Но самое яркое впечатление, конечно же, производили цеха. Простор, идеальная чистота и высоченный потолок. Прямо вот… дворец нержавейки! Или храм. Трубы, насосы, многолитровые чаны и баки блестели, манили, сулили покой и умиротворение. И запаха, что интересно, практически не было.

Кокушкин рассказал нам про супер-мега-автоматизацию, контроль качества и так далее и тому подобное, а потом разрешил полазать кто где хочет. Пацаны разбрелись, а я… я ушлый. Вспомнил, что у меня до сих пор одно важное дельце не прикрыто.

— Герман Иванович, — начал я издалека. — Очень надеюсь на долгое и плодотворное сотрудничество. Клянусь, что теперь, когда я увидел производство изнутри и проникся к вам уважением за то, что вы умеете признавать ошибки, я и сам, пожалуй, стану фанатом вашей пивоварни.

— Чувствую какое-то «но», — добродушно улыбнулся Кокушкин.

— Не совсем, — улыбнулся я в ответ. — Не «но», а «и». Дело в том, что во время общения с коммерческим отделом, ваши ребята упомянули о личных бонусах. Нет-нет-нет! Не подумайте, я вас ни в чём не обвиняю. Это не шантаж. Просто, насколько я могу судить, такого рода «бонусы» уже включены в стоимость продукции. Но поскольку воровать у самого себя я не собираюсь, хотел бы предложить вам альтернативу.

— Слушаю.

— Есть у меня на примете один молодой талантливый стример…

Разговор был недолог. И да! Шёл он вовсе не о спонсорстве. Каким бы отморозком я не был в некоторых своих поступках, но делать рекламу бухла на детскую и подростковую аудиторию — это что-то за гранью добра и зла.

Нет. В качестве извинений за сегодняшний инцидент, я попросил Кокушкина задействовать свой рекламный отдел и на несколько дней подключить таргетированную рекламу на стримы Агафоныча. На сумму, которую он сам сочтёт адекватной. И сразу же оговорился, что это одноразовая акция, и что в дальнейшем наше сотрудничество будет проходить в рамках общих условий. Ну… может быть с небольшой скидкой, не без этого.

Герман Иваныч чуть подумал, решил что это справедливо, и мы ударили по рукам. И это просто сказочно! Минус геморрой! Мало того, что я нашёл для барона Ярышкина бюджет, я ещё и исполнителей нашёл. Иначе ведь с первого раза по-любому нарвался бы на мамкиного таргетолога, который бы мне всё похерил.

— Прошу всех подойти! — крикнул Кокушкин после нашей с ним личной беседы. — Последняя точка нашей экскурсии, это цех крафтового пива. Обычно мы не водим туда посетителей, но для вас, гости дорогие, открыты все двери. Очень хочу показать вам, как варятся наши лимитированные сорта. Пойдёмте скорее!

Ну мы и пошли. Вышли из цеха в какой-то производственный коридор, спустились по лестнице на несколько пролётов вниз и уже подошли к двери с надписью «КРАФТ», как вдруг…

ДЫ-ДЫ-ДЫ-ДЫЩ! — за дверью раздался взрыв. Тут же заорала сирена. И тут же наружу ломанулась толпа народа. Видимо, автоматическая система пожаротушения устроила в крафтовом цеху настоящий дождь, и мокрые насквозь мужики в белых халатах, отплёвываясь и матерясь, пытались эвакуироваться как можно скорее.

— Немчура сраная! — отчётливо рявкнул один из них. — Как же задолбал уже!

А другой заприметил среди нас директора и заорал:

— Герман Иваныч! Да сколько можно-то уже, а⁈ Он опять какую-то херню аномальную в бродильный чан запихнул!

— Опять⁈

— Опять!

— Кхе-кхе! — раздался кашель из цеха. — Шайсе! — и в коридор вышел… он.

Колоритный, сука, как мультяшка. Маленький, пухленький, в авиационных очках, коричневой кожаной куртке и с тоненькими такими, по-гусарски подкрученными усишками. «Иоганн Таранов» — прочитал я бейдж и как будто бы флешбэк словил… знакомое что-то вроде, но вот что именно?

— Ваня! — заорал Кокушкин.

— Та-та? — совершенно буднично ответил Таранов и сплюнул в сторону струйку воды.

— Какого хрена⁈

— Происфотстфенный момент, — и вновь ледяное спокойствие. — Гафно слущается, хер директор.

И тут же я понял, что это любовь с первого взгляда. Ну… то есть. Безо всякого этого-самого! Не любовь, а скорее симпатия максимальной степени, которую может вызвать один безумный авантюрист у другого такого же.

Распаляясь всё больше и больше, Кокушкин начал орать о том, что задолбался менять оборудование из-за экспериментов Таранова. А этот… хе! Он ведь не старался быть спокойным. Он реально был им. Искренне не понимал почему вообще на него ругаются, и даже начал качать в ответ:

— Фоопще-то я фстал сефодня ощень рано! Чтоп сварить побольше пифа! Чтопы жизнь была красифа!

— Ваня! Я очень ценю то, что ты перерабатываешь, но я ведь запретил тебе использовать аномальные продукты!

Ой как зря, на самом деле.

— Где ты их вообще берёшь⁈

— Фоопще-то я покупаю сырьё за сфои шэ деньги и не обясан перет фами опщи… отщи… абисняйца!

— Это не важно, Вань! Важно, что ты перечишь прямым приказам руководства!

— Бес ошипок не быфает побет! — заявил Таранов.

А потом прогнал вдохновенный спич о том, что если бы у него всё получилось, то вишнёвый ламбик с добавлением аномального огнеплодного граната завоевал бы все премии всех фестивалей и выставок, во всех номинациях; всех странах и мирах. И прославились бы они, и много денег заработали. Прям… ну вот мои же цели! Слово, блин, в слово!

— Прошу прощения за то, что вы стали этому свидетелями, — неловко извинился перед нами Кокушкин, а затем буквально за шкирку отволок немца в сторону и… судя по растерянному лицу Таранова, уволил его.

— Извините, что дал ложную надежду, — это Кокушкин уже вернулся к нам. — Но крафтовый цех сегодня посмотреть не получится. Пойдёмте.

Ребята погнали наверх, а я сказал, что догоню. С очень даже понятной целью.

— Василий, — протянул я руку Таранову.