Барон Дубов 11 (СИ) - Капелькин Михаил

Через несколько минут команда обошла все дирижабли, и пушки замолчали. Дым рассеялся, и показалась крепость. Целая, даже ни одного дома не было разрушено. Лишь странная зелёная дымка покрывала всё внутри купола. И лес вокруг потрепало, а с востока сквозь него пролегла вспаханная снарядами просека. Её специально сделали, чтобы пехота смогла пройти к стенам крепости. На всякий случай. Но крепость…

Абдулхамит использовал магическое зрение и зарычал от злости. Жалкий аул накрыло жёлтым куполом, который продержался целый час обстрела. Осман пригляделся и заметил, что тот покрыт трещинами. Это вызвало у него довольную улыбку.

— Пусть дирижабли расступятся в стороны. Снижаемся, я хочу лично нанести последний удар! Заряжайте Нурбану!

Нурбаной звали огромную пушку, помещённую на нижний уровень гондолы. Один снаряд для неё стоил, как небольшое баронство. Дирижабли расступились, флагман адмирала снизился, а внизу открылся длинный люк, и из него начал опускаться ствол орудия. Он был настолько велик, что прямо указывал на комплексы его создателя. А пушку спроектировал лично Абдулхамит-Паша и очень этим гордился.

Вскоре Нурбану зарядили.

— Огонь! — выпалил адмирал.

Весь дирижабль вздрогнул, десятки двигателей огромной машины пришли в неистовство, пытаясь удержать махину на месте. Огненный шар устремился к куполу и врезался в него. Купол вновь устоял, хоть и трещин стало сильно больше.

Абдулхамит вскочил с кресла и завопил, топая ногой:

— Ещё! Ещё!

Пушка выстрелила ещё раз, породив ужасный грохот. Затем пророкотал взрыв чудовищной силы, а за ним пришёл мощный порыв ветра.

Вдруг из трещин повалил зелёный дым. Плотное облако мгновенно выросло над куполом и устремилось к флагманскому дирижаблю.

— Химическое оружие! — завопил кто-то. — Они применили химическое оружие!

— Пф! — фыркнул осман. — Паникёры… Жалкая попытка!

Абдулхамит вышел на небольшую площадку, что выходила за пределы гондолы сбоку от капитанского мостика. Это было что-то вроде выступа для приёма груза или просто для обзора. Адмирал встал на неё и взглянул на зелёное облако, быстро поднимавшееся в его направлении.

Вдруг он вскинул руки, и вокруг него завихрился воздух. В следующий миг воздушный кулак ударил по облаку и рассеял его. Но произошло не совсем то, чего ожидал осман. Облако не исчезло, а лишь расползлось в стороны, проникая в другие дирижабли, что дрейфовали уровнем ниже.

— О нет… что я наделал? — прошептал Абдулхамит, резко бледнея.

Зелёный дым окутал несколько дирижаблей. Плотный, почти осязаемый, он проникал в вентиляционные отверстия судов. Адмирал не видел, как страшно кашляли экипажи этих судов. Многие из них умирали. Спасались лишь те, кто умел пользоваться маной или обладал защитными артефактами. Ядовитый дым не щадил никого. Стоило вдохнуть его, как у человека тут же начиналась рвота и неудержимый понос.

Некоторые дирижабли начали сходить с курса и сталкиваться друг с другом. Баллоны лопались и взрывались. Ядовитый дым тоже вспыхнул, быстро поджигая остальные суда в зоне поражения.

— Отступаем! — орал адмирал. — Отступаем!

В суматохе, толкаясь и вспыхивая, дирижабли пытались набрать высоту и отступить. Ядовитый дым выгорел, но вдруг купол над крепостью пропал, и вверх поползло новое облако.

— Грёбаные русские! — плакал навзрыд Абдулхамит, глядя, как погибает его воздушный флот.

— Я отомщу… Страшно отомщу! — потрясал он кулаком на запад, когда его флот всё же отступил.

Плотный строй сыграл злую шутку с флотом османов. Они потеряли около тридцати процентов судов, ещё двадцать имели повреждения разной степени. Половина из них вернётся в строй только после долгого ремонта. Но Абдулхамит ещё вернётся. Просто в этот раз он дождётся основного войска. И тогда… Русским не устоять. Ведь путь до их крепости они всё же проложили.

Туннели под крепостью-аулом

Николай

Земля ещё какое-то время содрогалась от падающих рядом с крепостью дирижаблей. Каждое столкновение порождало волну, которая разбегалась по земной тверди и осыпала наши головы пылью. Тоннели выдержали, купол тоже.

Страдал только лес, и я это чувствовал. Судя по лицу дриады, она тоже.

— Тише, родимый, тише, надо потерпеть, надо чуть-чуть потерпеть, — шептал я, каждой клеткой тела ощущая его боль.

Дело в том, что османы выжгли полосу шириной в несколько сотен метров, чтобы потом по ней прошла пехота и техника. До самых стен нашей крепости. Хотел бы я защитным куполом и лес накрыть, но на такое сил и у десяти Светлейших не хватит.

Долбанные османы. Они у меня за всё ответят.

Впрочем, уже сейчас ответили. Газовая атака удалась на славу. Часть флота османов упала на лес, где он с радостью пожрал тела погибших. Людоедский какой-то лес опять получился. Но османы сами виноваты.

Маша подошла ко мне и положила руку на плечо:

— Я помогу ему восстановиться, — шепнула она.

Мы находились в одном из помещений под землёй. Третий или четвёртый уровень тоннелей. Это был вытянутый зал со столами и стульями. Столовая, проще говоря. Большая часть женщин, детей и стариков спрятались здесь же. Глядя на моё хмурое лицо, хмурились и они. А я ничего не мог с этим поделать. Я с таким лицом родился.

— Не нужно, — ответил дриаде. — Не сейчас. Османы проделали просеку для наступления, так сделаем эту просеку их могилой.

Дриада удивлённо воззрилась на меня, а потом улыбнулась и кивнула.

— Предоставьте это мне, барон, — игриво сказала она, потом наклонилась ко мне, сидящему сразу на двух стульях. — Если бы ты был дриадом, то я бы с удовольствием родила от тебя кучу маленьких дриадят.

Я аж вздрогнул от такого предложения.

— У тебя же уже есть один!

— Но он не от тебя… Это моё старое дитя, которое пробудилось из-за… тебя. Кстати, с ним всё хорошо: разрастается, скоро вокруг него вырастет много хорошего винограда. Точнее, уже растёт, но площадь быстро увеличивается. А твой виноградарь… как его… Валико? — Я кивнул ей в ответ. — Хорошо ухаживает и подсаживает к винограду редкие растения. Так что ещё от пары дриадят я бы не отказалась, — вновь замурлыкала дриада, приобнимая меня за шею.

Вместо ответа я поцеловал её, лишь бы она прекратила говорить о детях.

— Всё! — внезапно выдохнул князь Джугашвили и опустился на пол. До этого он парил в воздухе с закрытыми глазами. — Не могу больше.

Вместе с Маститовым и Сергеем Михайловичем мы положили князя на носилки.

— А может, бахнуть всё-таки? — суетился Паша.

— Потом, потом, — отмахнулся я от него.

Бахнуть действительно придётся, и скорее, чем казалось.

Светлейшего князя отнесли на уровень ниже, в лазарет, где целитель влил в него немного своей силы, после чего Джугашвили, покрытый мелкой испариной, переместился в полусидячее положение и раскурил трубку.

— Да, Ваше Благородие… Давненько мне не приходилось витворять такое. Бил би я… моложе, то ещё би несколько часов мог… продержаться. Благодарю за возможность… отомстить османам за плен.

Он попытался рассмеяться, но закашлялся из-за дыма. А всё потому, что курить вредно.

— Не сочтите за дерзость, Ваша Светлость, — начал Сергей Михайлович, теребя рукой рукоять меча в ножнах, — но как вы попали в плен?

— Предатель… В моих рядах нашёлся… неблагонадёжний элемент. Османи смогли окружить нас. При попытке вийти из окружения я прикривал отход моей дружини. А предатель… остался со мной. Накинул на меня ошейник, блокирующий… дар. Предателя я… лично расстрелял. Но уходить уже било поздно. Так я и оказался в плену.

До самого вечера мы разгребали последствия атаки дирижаблей. Причём в прямом смысле. Несколько домов пострадали, поэтому некоторые выходы из подземных тоннелей засыпало, вот их и разгребали.

Аристократы с природными Инсектами и Маша отправились в лес, чтобы помочь тому восстановиться и подготовить ловушки на просеке. Османов ждёт много сюрпризов, когда они сунутся сюда. А они обязательно сунутся. Я на это очень рассчитываю.