Попаданка в деле, старушка в теле! (СИ) - Смертная Елена

— Что? Да нет. Может, у тебя аллергия на какой-то компонент? Тебя ведь не было на том занятии, где Арон показывал на практике, как готовить порошок?

— Неа, мне как раз пришлось идти к Купрье с очередным отчётом, – я попыталась потрогать стенки рта языком, но он обжёгся о верхнее небо. – Посмотри, нет ли у меня чего тут?

Я широко открыла рот, словно демонстрирую врачу горло на приёме. Барбара внимательно всё осмотрела.

— Ничего, – совсем скоро подруга добыла из преподавательского стола стакан и набрала мне воды. – На, прополощи. Может, поможет.

Я последовала совету. Пару раз прополоскала, и холодная вода впрямь сняла зуд.

— Похоже, и правда какая-то странная аллергия, – я утёрла кончик губ. – Видимо, часть пыли попала мне в рот, когда я сдувала её с ладоней.

— Ну, главное, что прошло, – Барба кивнула и перевела взгляд на наших сонных барышень. – Давай-ка аккуратно уложим их в здешней кладовке, чтобы никто точно случайно не нашёл. И вперёд, к нашим.

— Да. Пора начинать шоу...

Глава 56. Красные бабочки

Десять фигур в тёмно-красных мантиях двигались стройным рядом по пустому коридору. Мы направлялись прямо к двойным дверям, за которыми шумел бал. Наши лица были скрыты, мы молчали, но я всё равно понимала, что все ужасно волнуются. Потому шла первой, чтобы показать каждой из подруг свою решимость.

Каблуки отстукивали почти идеальную мелодию марша. Мы так много репетировали свой «выход», что даже сейчас подстраивались и шли в ногу. Потому стража, стоявшая у дверей, заметила нас задолго до появления из-за поворота.

— А ну стоять! – строгим металлическим голосом приказал один из мужчин в доспехе. – Вы ещё кто такие?!

Это явно были не наши полуспящие солдаты, которые охраняли общежитие. Видимо, обычно они работают в стенах голубого факультета.

Мы остановились. Реакция вполне ожидаемая, поэтому растерянности не было. Сейчас главное понатуральнее соврать.

Я сняла капюшон. Сначала взгляд стражника дрогнул из-за цвета моих волос, а после — из-за их длины. Однако я лишь тепло улыбнулась со всей той добротой и светлой наивностью, которая когда-то была присуща Хель.

— Добрый вечер. Мы студентки красного факультета.

— А, принцесса, – голос словно стал мягче, но страж осмотрел нас с хмуростью и настороженностью. – Что за наряды?

— Мы приготовили выступление для гостей. Это наши костюмы.

Уф, как складно говорила. Голос даже не подрагивал. Да и пока что это было правдой!

— Выступление? – стражник прищурился.

— Да. Не волнуйтесь, всё согласовано с леди Купрье, – а вот это уже наглая ложь, учитывая, что Купрье сейчас посапывает в кладовке.

Стражник задумался, ещё раз смерил меня взглядом и обернулся к напарнику.

— Найди леди и спроси, в курсе ли она.

Второй мужчина быстро ретировался. Всё шло по плану.

Мы остались ждать, как ни в чём не бывало. Хотя я заметила, как нашу слишком уж добрую Эди немного потряхивает. Не умела она врать, даже когда нужно было стоять и помалкивать.

— Что под мантиями? – бесцеремонно спросил стражник.

— Костюмы, – я развела руки в стороны, демонстрируя свой наряд.

Мужчина моментально изменился в лице. В его взгляде заиграло ещё больше недоверия, хотя я вела себя абсолютно спокойно.

— Что за срамота?

Я моментально возмутилась, кутаясь в мантию.

— Выбирайте слова! Вы мало того что говорите с девушкой, так ещё и с принцессой!

Стражник смутился, но ненадолго. Он явно готов был вышвырнуть нас как вшивых котят, вот только у нас был козырь в рукаве. Ведь совсем скоро вернулся второй стражник…

— Леди подтвердила, – произнёс он и кивнул. – Десять девушек с красного факультета. В костюмах для выступления. Всё согласовано.

Я улыбнулась. Магия в этом мире творит чудеса. В зале задолго до нашего появления, ещё с начала бала, присутствовала одна из наших девочек. Ассоль, которая отказалась от операции, лишь потому что слишком любила свои волосы. Но вот помочь в более рискованном деле она согласилась. Очень уж ей было стыдно бросать нас.

Когда мы выдвинулись по коридору, то передали ей ментальный сигнал. С помощью заранее подготовленного заклинания она приняла облик Купрье и встала совсем рядышком к двери, чтобы стражник её поскорее нашёл. Подтвердила нашу легенду, и… леди вновь сгинула с этого бала. Надеюсь, до того, как её перехватил какой-нибудь аристократ, а то будет неловко.

Главный стражник посмотрел на меня с неодобрением и спросил у напарника, не сводя взгляда:

— Ты уверен?

— Конечно. Она сказала, что вести их как раз будет принцесса, – мужчина вдруг усмехнулся. – Ты что, думаешь, я настолько бездарен, что сообщение передать не могу?

— Ну ладно, – наконец высокая скала строгости и недоверия сдвинулась с места, открывая нам путь. – Но вы очень зря явились сюда в таком виде, принцесса. Ваш… король будет очень недоволен.

Он явно хотел сказать «отец», но вовремя остановился. Я посмотрела на этого хмурого мужчинку с интересом. Кажется, он знал отчима Хелен и её саму. Может, раньше служил при дворе? Впрочем, сейчас это неважно…

Мы с девочками выстроились перед дверью в колонну по два человека. Впереди стояли мы с Барбарой.

— Чего ждёте? – недовольно спросил всё тот же стражник.

— Музыки, – мягко улыбнулась я ему и накинула капюшон мантии обратно на голову, чтобы скрыл лицо. Теперь все мы выглядели как одинаковые тёмные фигуры, что должны были ворваться в зал бальной нежности и смести всё на своём пути.

Внутри играла живая музыка. С оркестром пришлось договариваться, чуть ли не умоляя на коленях. Их мы выловили ещё в момент, когда гости только прибывали в академию. Аристократам можно было заказывать свои мелодии, но это стоило кругленькой суммы. Вот и нам выставили такой счёт, за который пришлось отдать всё, что мы успели худо-бедно заработать в кафетерии, и накинуть сверху. Но всё это мелочи…

Наконец Ассоль подала сигнал, и внутри заиграла скрипка. Мелодия сильно отличалась от текучей нежной музыки, что недавно ласкала слух. Это было нечто неординарное, агрессивное и резкое. Как если бы живая скрипка Маяковского не просто заплакала, а разрыдалась гневной истерикой. Мелодия, которая первыми же нотами разожгла ещё больший огонь уверенности внутри, и даже Эдель перестала дрожать.

— Вперёд, – тихо, но решительно произнесла я, и по телу прошла волна мурашек. От страха, предвкушения и желания не просто блистать… а гореть! Разжечь здесь такое пламя, чтобы сгорело абсолютно всё! Любые предрассудки, оскорбления и псевдо-правила приличия.

Всё смешалось в один клубок эмоций, когда стоящие позади девушки взмахнули руками, вызывая ветер, который с грохотом распахнул дверь.

В единую ногу мы шагнули вперёд. Уверенно, гордо подняв голову. Мы ступили на синюю дорожку, которая расстилалась от входа по всему бальному залу, ровно деля его пополам, словно подиум. И тут же все «зрители» смолкли.

Мы шли, и наши обшитые золотыми нитями красные мантии колосились на созданном магическом ветру, словно мы призраки, нагло ворвавшиеся в жизнь глупых смертных. Скрипка встречала нас гневным плачем, а мы не поднимали голов, чтобы не показать лиц. И лишь когда последняя пара девушек зашла в зал, двери за ними захлопнулись, и началось настоящее шоу.

К скрипке присоединилось пианино. Его свободолюбивая громкая мелодия заставила нас одновременно поднять головы, словно мы солдаты, которые репетировали этот жест часами на плацу. Звонкие каблучки цокнули. Металлические набойки выдали огненные искры и…

По золотым нитям на мантиях побежало настоящее пламя. Сотканные из быстро сгорающего материала, наши «призрачные тела» моментально вспыхнули и начали гореть. От резко разыгравшегося огня в зале раздались испуганные женские вскрики.

В едином жесте мы потянули за шнурки на шее и скинули мантии с плеч в один момент. Смешавшийся с огнём опадающий пепел, что оставался от ткани, представил каждую из нас, словно здесь только что родилось десять свободолюбивых фениксов. Гордо державшие подбородок, с идеальной осанкой и уверенностью в сверкающих глазах. Фениксы, что сгорели в огне общественного осуждения и теперь готовы были предстать перед людьми новыми, совершенными и бесстрашными.