Локки 9. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

— Ш-ш-ш! — угрожающе прошипело создание, распахнув усеянную тремя рядами зубов пасть с длинным тонким языком.

— Осторожнее, господин, его язык ядовит! — выдохнула Бурая, отшатнувшись от урода, хотя и так стояла далеко от него.

А я наоборот сделал шаг к нему, вцепившись взглядом в маленькие голодные глаза, горящие красным огнём Преисподней. На меня обрушилась вонь гниющих болот, свернувшейся крови и тухлого мяса, застрявшего между зубами твари.

— Он обладает магией? Разумом? — спросил я у Бурой, вперившись стальным взором прямо в зенки твари.

Мы замерли, как два опасных хищника, пытающихся сломить друг друга.

— Магии у него никто не видел, как никто не слышал и слов.

— Ш-ш-ш, — снова прошипело создание и сделало шаг назад, прижавшись спиной к стене.

— Оно испугалось вас, повелитель, — удивлённо прорычала жрица и наклонилась чуть вперёд, словно не поверила своим глазам.

— Ага, значит, какие-то зачатки здравомыслия у него есть, — довольно изрёк я, задумчиво сведя брови над переносицей. — Надо бы попробовать его разговорить.

— Позвать мастера пыток? — тут же предложила Бурая.

— Ого! У нас есть такой ценный специалист? Радостное известие. Однако пока его звать не стоит, хоть мне и нравится твой энтузиазм. Сперва пойдём по пути дипломатии. Я же всё-таки именно её бог.

— Верно, — поддакнула жрица.

Я вознамерился наскрести чуть-чуть божественной энергии, каким-то чудом ещё оставшейся у меня, и применить «очарование», но меня отвлёк лязг дверных петель, прокатившийся по коридору, ведущему к камере. Следом прозвучал тяжёлый топот копыт. И наверное, я не ошибусь, если предположу, что сюда на всех парах мчится Сломанный Рог.

Так и оказалось. Стоило мне выглянуть из камеры, как я увидел давно знакомого безрогого минотавра с полыхающим факелом.

— Господин! — сразу же выдохнул он, тряся козлиной бородкой. — Ваше приказание исполнено. Самые лучшие профессионалы наблюдают за баронессой Огневой.

— И где она? — спросил я у зверолюда, остановившегося возле решётки.

— Она в доме, который занимают имперцы.

— И что делает?

— Крушит его. Очень качественно, не щадит ничего: ни купленной империей посуды, ни одежды. Даже разбила вазу, вроде как старинную.

— Оно и понятно, — философски произнёс я. — Не стихи же ей писать? Лучше пусть она так выпустит свой гнев. Но ты на всякий случай отправь туда ещё бригаду пожарных. Она же маг огня, вполне способна и подпалить хату.

— Всё будет сделано! — громыхнул тот, преданно глядя на меня.

— Кста-ати, мне тут одна птичка нашептала, что во время моего отсутствия в городе едва не вспыхнула междоусобная битва. Слышал что-то об этом?

— Ну-у… — нерешительно протянул Сломанный Рог, быстро глянув на жрицу. Даже он сумел сообразить, кто мне всё рассказал.

— Не мычи, отвечай!

— Может, чуть-чуть и было что-то такое, — попытался сгладить он углы, виновато отводя взгляд.

— Ты в курсе, что соседняя камера свободна? И как ты думаешь, кто туда поселится, если и дальше не будет оправдывать моих ожиданий?

— Инварр? — с надеждой приподнял брови минотавр, переступив копытами.

— Ох… — раздался тяжёлый вздох со стороны жрицы Бурой. Она закатила глаза и сокрушённо покачала головой. Дескать, ну, дебил…

Зверолюд по её поведению понял, что сморозил глупость, и медленно проговорил:

— Если не Инварр, тогда… я туда перееду?

Он сглотнул, пытаясь найти на моём лице признаки шутки.

Однако я с холодной усмешкой процедил:

— Со второй попытки, но всё же догадался. Молодец на пятьдесят процентов. Да именно ты в той камере и окажешься, если не поумнеешь.

— Поумнею! — истово заверил он меня.

Я похлопал его по шерстяному плечу и вернулся к костяному монстру.

Тот за время нашей беседы любезно никуда не ушёл и даже не изменил позу. Правда, его взгляд переменился. Теперь он скользил по мне, как ржавый нож, снимающий кожу, чтобы добраться до сладкой плоти. Голод и жажда крови — вот что смотрело на меня из глаз монстра, отражающих пламя факела, который вдруг сердито зашипел, плюнув огненным языком.

Бурая нервно вздрогнула, приглушённо ойкнув.

Я криво усмехнулся и активировал «очарование».

— Расскажи откуда ты. Как стал таким? — полились из моего рта слова точно сладкий мёд.

— Гырх… — вырвался из пасти монстра то ли рык, то ли вздох.

Он мелко замотал башкой, словно силился освободиться из плена моей магии.

— Я не причиню тебе вреда, отважный воин. Лишь хочу поговорить с тобой. Узнать твою историю, — усилил я магический нажим, подлив в «очарование» остатки божественной энергии.

Если сейчас монстр не поддастся, то всё пойдёт прахом.

Кажется, это понимали и зверолюды. Они ощутимо напряглись у меня за спиной, дыша прерывисто и хрипло.

— Нет, не выйдет, — тихонько прошептал Сломанный Рог и тут же охнул сквозь лошадиные зубы, получив от жрицы локтем по рёбрам.

— Как твоё имя? — воззвал я к базовой информации, имеющейся у чудовища.

— Р-ракш-ш, — с трудом прошипел тот, будто что-то не давало ему говорить. — Я… из… Северных земель.

— Знаю такие, они недалеко от нашего Болота, — еле слышно проговорил за моей спиной минотавр.

— Да помолчи ты, — приглушённо рыкнула на него Бурая.

Она понимала, что Сломанный Рог и потом может поделиться со мной своими знаниями. Сейчас же нужно было расколоть монстра, оказавшегося крепким, сука, орешком, и не только внешне.

Я облизал пересохшие губы и принялся осторожно, слово за словом, вытягивать из пленника сведения, постепенно подчиняя его себе. И тот наконец сдался. Нет, он, конечно, не запел как соловей, но шипящим отрывистым голосом поведал мне кое-что важное…

Оказывается, он служил Тиру Ткачу реальности, входил в его чёрную гвардию. Бог однажды вызвал его к себе и подвергнул болезненной трансформации, как и сотню других самых крепких, злых и отважных зверолюдов. А произошло это знаменательное событие в крепости, попирающей серые пески равнины Жёлтых скелетов.

— Итак, что мы имеем? — хрипло произнёс я, понимая, что из монстра больше ничего не вытянуть.

Тир как-то сумел защитить его слабый разум от вмешательств, подобных моему «очарованию». К счастью, моё мастерство лить патоку в уши всё-таки позволило кое-что выжать из чудовища. Но пришлось расплатиться за это острой болью в затылке, будто в него вогнали раскалённую тупую иглу.

— Если сотни две таких тварей нападут на Гар-Ног-Тон — нам придётся несладко, — мрачно изрёк Сломанный Рог, глядя на монстра.

— Может, нам устроить саботаж в крепости, где их творят? — предложила Бурая, чей взгляд стал отсутствующе-задумчивым, будто она мысленно уже прорабатывала план.

— Нет, мы ничего делать не будем, — решил я, памятуя о своём договоре о ненападении с Тиром Ткачом реальности. Нельзя, чтобы он заподозрил меня в игре против него.

Однако мне всё-таки будет выгоднее, если Тир проиграет войну со славянскими богами. А учитывая таких усиленных зверолюдов, он способен поставить местных богов раком. Ведь они сейчас ослаблены, как и империя.

Хм, на самом-то деле кое-что можно сделать для проигрыша Тира, но об этом не стоит знать даже Бурой, а уж тем более не шибко сообразительному Сломанному Рогу.

— Как скажете, господин, — вздохнул минотавр. — Теперь всё? Покидаем темницу? Большего от этого уродца не добиться?

— Не добиться, — согласился я и нахмурился, услышав, как по коридору прокатился очередной душераздирающий скрежет несмазанных дверных петель. — Не тюрьма, а проходной двор.

Минотавр виновато дёрнул губами и вжал голову в плечи, слыша частые шаги и яростное дыхание существа, приближающегося к камере. В неё буквально влетел рассерженный Шилов, держа в руке факел. Его лицо раскраснелось от гнева, глаза налились кровью, а сальные волосы оказались всклокоченными.

— Ты! Ты! — обвиняюще бросил он мне, брызжа слюной. — Да как ты посмел с ней так поступить? Зачем ты предал её⁈