Локки 9. Потомок бога (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Неожиданно двери бесшумно распахнулись, впустив в зал Древнего. По обыкновению, он не шёл, а парил, скрестив руки на груди. Перед ним плыла раскрытая карта с очертаниями Гар-Ног-Тона, на которой небрежно были отмечены пять красных точек.

Древний вскинул голову и устремил взгляд под купольный потолок, где висел обсидиановый шар, покрытый письменами, похожими на червей, пожирающих друг друга.

— Я скоро вернусь, братья, чего бы мне это ни стоило… — прошелестел осьминогоголовый, словно умирающий ветер среди могил.

Глава 26

Потусторонняя луна освещала поляну с чёрными деревьями, тянувшими скрученные голые склизкие ветви к избе. А внутри той под закопчённым жёлтым потолком в углах висела бахрома паутины. Пол был усыпан колючей пылью. Окна оказались мутными, словно поверхность болота.

Возле костяных стен чадили толстые жёлтые свечи. Их подрагивающее пламя боролось со мраком, освещая шестерых девушек, стоящих на четвереньках и оттирающих полы от грязи. У каждой — ржавое ведро с мутной водой и смердящая тряпка.

— Чтоб вы все сдохли ещё раз, — процедила Мия зло, сдувая со лба прилипший локон.

Она скрипнула зубами и сглотнула, ощущая мертвенный холод, идущий от пола. Её колени превратились в ледышки, а поясницу терзала накапливающаяся боль.

— Замолчи, дура! — свирепо бросила ей одна из девиц, чей тощий зад прикрывал дырявый саван. — Иначе зубы тебе выбью.

— Заткнись, заткнись, — вторила ей другая, худая как щепка, но с остатками былой красоты, разлитой по мертвенно-бледному лицу с чёрными синяками. — Или ты хочешь, чтобы Марена подвергла нас ещё более ужасному наказанию?

— Да пошла она к чёрту, эта ваша Марена! — вскочила на ноги Мия, швырнув тряпку на пол. Та с хлюпающим звуком врезалась в гнилые половые доски и во все стороны брызнули грязные капли. — Вы все дохлячки! А я живая. И вообще не должна находиться в этом грёбаном мире, созданном Мареной. Это вы должны нести наказание, раз при жизни были ещё теми суками.

— Сама ты сука! — оскалила чёрные зубы третья девица и тоже выпрямилась, оказавшись почти на голову выше Мии. Её растрёпанные ломкие волосы падали на худые ключицы с жёлтыми пятнами гнили. — Быстро возьми тряпку, иначе будешь языком отмывать пол!

— Да пошла ты на хрен! — злобно выдохнула смуглянка, сжимая кулаки.

— Ладно, пусть будет по-твоему, — нехотя процедила девица и опустила взгляд. Но уже в следующую секунду рванула к Мие, сбив по дороге ведро. Оно со звоном поскакало по полу, расплескав воду.

Девица же вцепилась в горло смуглянке скрюченными пальцами с серыми ногтями, и они упали, покатились по полу, рыча, царапаясь и вырывая друг у друга волосы.

— Давай, давай! Наподдай этой стерве живой, чтобы она сдохла! — принялись подбадривать её другие, сверля Мию ненавистными взглядами белых, как варёные яйца, глаз.

— Это я вас всех заставлю второй раз сдохнуть, — прохрипела смуглянка, борясь с противницей. — Выберусь отсюда, а потом расквитаюсь и с Локки.

Жар возле горящего здания стал настолько сильным, что у меня затрещали волосы на голове, а по лицу словно ежесекундно проводили наждачной бумагой.

— Быстрее, быстрее! — процедил я сквозь зубы, таща за плечо мужичка.

Тот не проявлял никакого энтузиазма, лишь со страхом пялился на огонь, пожирающий даже кирпич: он плавился словно масло на сковороде.

— Эй, дружище! — пощёлкал я пальцами перед его круглыми от ужаса глазами. — Ты давай-ка соберись. Костра, что ли, не видел? Поведай-ка мне, как устроен склад и где могут находиться люди.

— Ко-когда всё это началось, — просипел смертный, покрывшись испариной, — большинство было в подвале. Думаю, ежели кто и выжил, так только там.

— Ну ещё бы, сука, — пробурчал я в сердцах. — Конечно же, в подвале. А где ещё? Не у двери же, чтобы я их быстро схватил за шкирку да вытащил. Как добраться до подвала?

— Надо пройти через первый этаж, и слева в стене будет проход, ведущий на лестницу.

— Хорошо. Ты чем-то можешь мне помочь?

Мой оценивающий взгляд скользнул по его бледному лицу. Я уже практически отказался от идеи использовать его в роли навигатора — слишком он был испуган, дрожал как голый на морозе. А моя божественная энергия кончилась. Даже «очарование» не вызвать, чтоб добавить ему храбрости.

— Я… я могу создать сферу вокруг себя, внутри которой меня не достанет пламя. Но всего на двадцать секунд… так я и выбрался из склада.

— Херня собачья! — махнул я рукой. — Только мешать будешь. Свободен!

Он поспешно кинулся прочь, косясь на толпу людей. А те глядели на меня с надеждой и даже гордостью. Дескать, вот каков наш лидер, сам готов броситься в пламя за своими почитателями.

И я оправдал их ожидания — нырнул прямо в огонь, но предварительно хватанул распахнутым ртом максимум воздуха и покрылся «золотым доспехом». Тот лёг на кожу, посему одежда сразу же занялась огнём. Пришлось на бегу скидывать её вместе с ботинками.

Эх, как жалко! Только-только надел обновку — и вот уже она горит адским пламенем, как и всё внутри склада.

Огонь бушевал так, что аж ревел, будто я попал в нутро солнца. Хотя вряд ли там есть всевозможных размеров ящики из разных материалов. Они тянулись ровными рядами через всё помещение, горя, шипя и распространяя едкий дым.

Похоже, здесь хранились не только амулеты, но и кое-какие товары из империи. Вот же зараза!

Я принялся использовать «телепортацию», чтобы шустрее преодолеть расстояние. Ведь «золотая броня» очень быстро раскалялась. Вокруг меня уже ощущался аппетитный запах поджаривающейся плоти.

Пришлось врубить «регенерацию», дабы та латала запекающееся тело. Правда, боль от изжаривающейся кожи быстро нарастала, а запас воздуха подходил к концу. Здесь невозможно было дышать, потому-то я ещё снаружи задержал дыхание.

Хорошо хоть «телепортация» позволила мне быстро оказаться возле дверного проёма, за которым скрывалась металлическая лестница. Дверь валялась метрах в пяти отсюда, словно её вырвало чудовищной силой. На самих же ступенях пламени не было, лишь клубился дым, намекая, что, возможно, кто-то внизу и вправду ещё уцелел.

Я торопливо сбежал по лестнице, попутно убрав раскалённый старый «золотой доспех» и накинув новый — прохладный, как длань мертвеца из склепа.

Внизу пламя бушевало не так яростно, как наверху. Там даже можно было дышать, но воздух обжигал глотку и лёгкие, из-за чего их хотелось выплюнуть прямо на пол громадного зала. Он оказался аналогичен тому, что раскинулся сверху, но с гораздо меньшим количеством вещей. Тут не громоздились ящики, но их заменяли сундуки. Помнится, такие же я видел во Дворце Совета: в них обычно хранили доспехи, оружие и прочие побрякушки с камнями-артефактами. Сейчас всё это было объято огнём.

Но есть ли тут кто-нибудь живой?

Мой взгляд зацепился за обожжённый до кости труп с раззявленным в немом крике ртом. Он тянул руку к выходу, скаля зубы. Неподалёку от него догорали ещё тела. Семь… восемь… А мужичок говорил о десятерых. Но может, они успели выбежать и погибнуть наверху? Там ведь тоже валялись сгоревшие тела.

Внезапно я почувствовал нечто странное. Что-то потянуло меня в дальнюю часть зала, где возвышался массивный металлический куб с тяжёлой дверью. Никогда прежде я не испытывал ничего подобного, но решил довериться этому странному зову.

Телепортировался к кубу и протянул пальцы к рукояти двери — та светилась злым багровым цветом, раскалённая до предела. Я отдёрнул пальцы и тут же использовал «холод». Из моих ладоней ударил гулкий белый поток обжигающе холодного воздуха.

Металл зашипел, корёжась от встречи двух противоположных температур. Куб начал быстро остывать, а по его поверхности расползлись трещины, металл выгнуло в разные стороны.

Вдруг изнутри донёсся сиплый, почти утонувший в хрипе голос:

— Сын Сварога… прошу… взываю к тебе. Помоги нам… не за себя прошу… за жену мою… услышь меня… приди…