Увольняюсь, Ваша Светлость! (СИ) - Варварова Наталья

— Эллиот, ты ведешь себя, как мальчишка, который понял, что может зажимать служанок по углам. Повезло, что здесь не пыльно. Что за странный выбор места?

— Мне нравится, что только это вызывает у тебя возражения, — он улыбался, лаская мое ухо кончиками пальцев. Заправляя в растрепанную прическу прядь за прядью. Потом все-таки собрался запротестовать. — И, между прочим, я никогда не развлекался подобным образом. Как какой-нибудь шалопай. Мы здесь только потому, что во всех остальных комнатах, даже в личных покоях, не укрыться от бедлама.

Теперь я не сомневалась, что со мной именно Конвей. Минотавр не получал удовольствия от словесных пикировок.

— Да-да, я помню. Ты заводишь любовниц, как и положено серьезному мужчине. Каждой лимит по времени, каждую накормить и одарить…

Сноу все-таки лукавил, говоря, что кладовая его не прельщала. Он приподнял меня ладонями за ягодицы и с каким-то утробным ворчанием снова опрокинул на себя. Не переставая поглаживать спину, как будто я кошка.

— А еще я был женат, Джейн. И знаю, что такое разделить свою жизнь с тем, кто тебе дорог. Но ты постоянно цепляешься к любовницам, словно я держал целый гарем.

Во-первых, он говорил в прошедшем времени. А, во-вторых, коснулся интересующей меня темы. Разделение мэра и Минотавра вероятнее всего произошло после смерти жены. Потрясения и на людях оставляют следы. А если ты древний демон?

Однако в шуточном ключе обсуждать это бессмысленно.

— А как ты развлекался? Каким ты был в юности? Где твои родители? — из меня сыпались отнюдь не случайные вопросы. Надо разобраться, что приключилось с нашим мэром. К тому же не очень понятно, как вести себя после безумной ночи. Но Эллиот, кажется, испытывал сейчас куда меньше сомнений.

Его губы накрыли мои с подкупающей нежностью. На словах он ни о чем не спрашивал, но целовал нарочито медленно. Так, чтобы уловить все нюансы моей реакции, — вот сбивается дыхание, затем короткий вздох возмущения и сразу за ним еще более судорожный, — когда сладость его губ разливается по телу дразнящей волной.

Он прервал поцелуй, когда я полностью расслабилась, готовясь к тому, что демон станет настойчивее. Голова покоилась у него плече.

— Джейн, я так боялся, что напугал тебя этой ночью. Все испортил. Я очень редко… в общем, случаются провалы в памяти. Когда ты убежала, — знаю, я сам подтолкнул тебя к этому, — я дико разозлился на себя. Помню вспышку боли, как все темнеет… Потом пришел в себя уже в управе. Перес доложил, что ты в порядке и спишь, а в покоях разгром с моим магическим следом. Но я знал, подозревал… что без тебя той ночью не мог обойтись... Так что хорошо, что все хорошо. Ты безумно дорога мне.

Я видела, что слова давались ему нелегко. У меня так и вовсе застряли в горле. Но я должна выяснить, что с ним происходит. Ну, и со мной, конечно, тоже.

— То есть ты не помнишь ничего, что было дальше, но убедился, что я в порядке?… И все?

Его указательный палец чертил узоры у меня на губах. Это невероятно. Как он угадал, что именно от этой ласки у меня отказывали тормоза… Правда, в этом мире их еще не придумали.

— Милая, у тела тоже есть память. Наши тела ночью соединялись не раз и не два. Прикасаясь к тебе вот так, — большой палец, задев мою нижнюю губу, принялся поглаживать подбородок, — я снова подхватываю вспышки твоего удовольствия. Это внушает надежду, что я не просто подлец, воспользовавшийся ситуацией, а подлец — который позаботился и о твоем наслаждении.

— Конвей, — простонала я. — Перестань. Ты испытываешь угрызения совести. Мне этого достаточно.

— Достаточно, правда? Нет, моя радость, этого не может быть достаточно.

Он снова соединил наши губы, однако на этот раз — чтобы заглушить свою жажду. Герцог выяснил, что хотел, и больше не собирался сдерживаться. Раздиравшие его эмоции напоминали ураган, наблюдаемый нами вчера. Пространство вокруг вибрировало, а я хваталась за Конвея как за единственную возможность удержаться на поверхности сознания.

— Джейн, что ты со мной делаешь? — пробормотал он, когда я все еще ловила ртом воздух. — Удивительно, что ночью, даже в том состоянии, я отрегулировал твою защиту. Ни Риус, ни Люцифер не заметили на тебе моего запаха.

Краем сознания отметила, что это важно. С какой стати это выгодно и Минотавру? Но сказала, разумеется, не это.

— Помнишь, ты говорил, что боишься привязать меня к себе? Что я готова носить вязь и войти в твой клан… Ты не мог бы проверить и это тоже?

Глава 77

Эллиот замолчал. И молчал долго. Я снова и снова прокручивала его слова, сказанные ночью в бассейне. Конечно, больше всего мне запомнились его руки. Они творили что-то невообразимое по всему телу. Сейчас в его объятиях мне тоже легко и спокойно. Однако история с клеймом по-прежнему пугала.

Герцог по какой-то причине чувствовал магию Минотавра отдельно от собственной и утверждал, что снял его отметку. Правда, он тут же признал, что его так и тянет поставить второе клеймо, теперь уже свое.

И сейчас, какой же Бездны, он так медлит с ответом?

Конвей аккуратно поцеловал меня в висок, и я заподозрила самое худшее.

— Ты провел ритуал, да? До конца, поэтому никаких следов на мне больше нет.

— Джейн, ты только не нервничай. Я не могу сказать точно, потому что не знаю. Ты получила свободу от этого быка. Это самое главное.

Ну как ему намекнуть, что он серьезно так ошибается. А если еще раз повторить, что Минотавр сам по себе не существует… Я попробовала вырваться из плена мужских рук. Удобнее демонстрировать решительность, когда стоишь напротив, а не смотришь снизу вверх. Отсюда мне хорошо видно только упрямый подбородок.

— Я не понимаю, — пробормотала в наклонившиеся ко мне губы. — Как можно не увидеть на мне узоры, даже если они спрятаны, и при этом разглядеть, что я несколько раз получила удовольствие. Попробуй их проявить. Вот и посмотрим, стала ли я частью твоей семьи.

— Не нервничай, пожалуйста, — еще раз повторил он. — Давай я расскажу тебе больше — но вечером. Мне уже пора.

И как он умудрялся это делать? Изображать нежность, заботу, искренность плюс крайнюю занятость.

— Конвей, стой. Что вообще происходит?

Он не предпринимал, впрочем, попыток исчезнуть, не открывал портал. Своим возмущенным вскриком я добилась только того, что меня подняли на руки и стали покачивать, как ребенка.

— Ты моя женщина. Я ощущал это, даже когда до конца не верил. Это сложно, если однажды уже смешал свои фантазии с реальностью. Что касается клейма, то этот индикатор на меня не работает — ты всегда одинаково пахнешь. Как своя. Вязь защищает во время родов и дает понять другим демонам, чтобы не лезли.

Наверное, в Аду это эквивалентно признаю в любви. Руки в перчатках начали подмерзать, в то время как лицо горело. От его поцелуев и от своих мыслей... Должен же быть способ удостовериться как-то иначе.

— Я не стану удерживать насильно. Я же обещал. Даже если в беспамятстве сделал тебя частью своей семьи. Ты можешь уже мне поверить, Джейн?

Кивнула и попыталась улыбнуться. Он снова напряжен, а ведь был недалек от срыва, когда напал на Набериуса. И эти бичи, элемент боевой магии Минотавра… Их почему-то заметила только я. Может, причина в том, что я стала смотреть на герцога другими глазами? Или это та самая связь.

Конвей не против меня отпустить, однако не похоже, что это то, чего бы он желал. А как насчет его другой половины? Минотавр — натуральный дикарь, кем бы он там себя ни величал. Можно ли убедить его, что мне нужно домой?

Да и вообще, как договариваться с демоном, который разделен на две личности… Я схожу с ума, когда рассуждаю за них обоих.

Конвей прочитал всю эту сумятицу на моем лице и списал ее на других.

— Ты на грани срыва, милая, и в этом ничего удивительного. Каждый день что-то случается. Нападения, погромы, демоны… Кстати, я усилил охрану в «Лепестках». Но давай все же устроим тебе отпуск? Несколько дней в качестве компенсации за ужасные условия труда. Френсис благодаря Вышу ведет себя исключительно хорошо. Зато вместо него — все прочие катаклизмы.