— Да, любимая, я понял. Мы отправляемся к маме. Тем более ты хотела сделать специальные картинки малышки. У нас такой магии нет.
Это он про аппарат УЗИ. Три месяца назад демон был в совершенном восторге.
Объявили полуфинальный заезд. Френсис верхом на Буревее застыл у стартовой линии. Перес снова схватился за бортики, а лепрекон принялся выдирать из бороды клоки волос и поджигать их.
Оба демонстрировали полнейшую уверенность в победе.
— Мальчик, мой мальчик, давай, — завопил дворецкий, после сигнала подпрыгивая на полметра вверх.
— Тише ты, — шикнул на него Выш. — Напугаешь нашу девочку.
Но не выдержал и добавил:
— Каков, а? Настоящий сын степного бога!
Конвей стоял у меня за спиной и поглаживал за плечи.
— Не, папина дочка сама кого хочешь напугает, — сообщил он тоном эксперта.
Лошади рвались, как бешеные, прямо со старта. Но Буревей и его наездник не оставили другим ни малейшего шанса.
Когда Френсису вручали кубок, я не отрываясь смотрела на Конвея. Его глаза светились ярчайшим голубым светом. Муж не выпускал моей руки.
Эпилог. В мастерской
Когда дом засыпал, то просыпалась… Нет, не мафия и не древнейшая сущность моего мужа, — точнее, не только она — но и его неистребимая потребность творить.
Я сидела на стуле у камина и позировала. Чтобы быть уверенным, что я не мерзну, супруг добавил в мастерскую небольшой очаг. На ноги мне обязательно набрасывался плед. А спинку стула набили ватой так плотно, что он почти превратился в кресло.
Позировать разрешалось не более двадцати минут за вечер — иначе Ее Светлость, не слава Бездне, утомится.
Конвей отличался постоянством. Он рисовал меня каждую ночь. И никогда не завершал портрет. Втайне от него я иногда поглядывала на холст по утрам, после того как мэр отбывал в правление.
С полотна на меня смотрели то рассыпанные по небу далекие звезды, то бабочка с тончайшими крылышками, порхающая над огнем. Один раз у него получился невероятный по красоте цветок, с лепестка которого свешивалась капля росы.
А еще он любил изображать небывалые миры с поразительным буйством красок. Что это было? Видел ли он что-то подобное в своих снах? Путешествовал ли там, или он, действительно, рисовал все это, глядя на мою округлившуюся фигурку, едва прикрытую атласной сорочкой?
Мадам Лея стала добрым ангелом нашего дома. Нижнее и ночное белье я покупала только у нее.
Из-под полуопущенных ресниц я наблюдала за обнаженным Тэнгиром, который дефилировал по мастерской в черном шелковом халате. Мужском, разумеется, но он не доходил ему до середины бедра и был элегантно распахнут.
В одной руке муж держал кисть, а в другой — небольшой отрез ткани для того, чтобы ее протирать. Еще пара расчетливых мазков, которые только выглядели небрежно.
Напряжение в мастерской нарастало. Кто из нас не выдержит первым? Правая нога, на которую я опиралась, уже затекла. В животе разливалось знакомое тепло. Тем не менее, я не торопилась окликнуть Минотавра. Вдруг это томление само пройдет… Я ведь еще могу переключиться. Достаточно, например, посчитать, на сколько персон подготовить обед, приуроченный к заседанию поэтического клуба в «Лепестках».
— Лилия, — пророкотал он, хотя в этом имени нет ни одной твердой согласной. — Ты, я вижу, устала. Пойдем. Дорогая.
— Нет, что ты. Еще десять минут у нас есть.
Я целый день наблюдала его сдержанным и невозмутимым. Регулярно подавляла в себе приступы острого желания. На ипподроме, в ресторане, в гостиной у нас дома.
Халат, не издав ни звука, опустился к его ногам. Он сделал последний мазок кистью и победно улыбнулся, наблюдая за мной. Я перестала придерживать клятый плед, и он тоже упал.
Босые ступни сразу стали мерзнуть. Тэнгир почувствовал это, тут же оказался рядом и сграбастал их в свои лапищи. Я поежилась. От щекотки и не только… Это же нечестно. Я желала его и в виде демона-мистера Совершенство, и в виде брутального дикаря. Со мной что-то не так — и как давно?
Может, это все беременность…
Супруг мягко подхватил меня на руки.
— Ты слишком сосредоточенно думаешь, моя Лилия. Десяти минут уже нет.
Он ступал по пушистому ковру так, словно ничего не весил.
— Расскажи мне, чего бы тебе хотелось.
Этот вопрос всегда приводил меня в ступор, и он этим пользовался.
— Спать, — кротко мяукнула я, пытаясь спрятать разгоревшееся лицо у него на груди.
— Обязательно. Я же не зверь какой. Ночью нужно спать. Но сначала я должен услышать, как тебе больше нравится, а потом мы уберем весь свет, чтобы ты смогла угадать…
В какой-то момент я обвила его талию ногами, чтобы ему было удобнее нести.
Огонь в камине не погас, хотя Тэнгир, покидая мастерскую, потушил все источники света.
Пламя горело спокойно и ровно до самого утра. Пока герцогиня не распахнула шторы, чтобы порадоваться солнцу и новому дню.
КОНЕЦ
