Увольняюсь, Ваша Светлость! (СИ) - Варварова Наталья

— Конвей, могу я попросить тебя?

— Что такое, Джейн?

— Может, сейчас не очень подходящий момент, но я не представляю, какой более правильный и что будет дальше.

Он аж остановился от удивления. Что мы можем сгореть, не вернуться, стать кем-то другим не приходило ему в голову. Он шел выдвинуть свои условия — оповестить о них. И все.

— Мне кажется, что я схожу с ума. В облике бога ты говоришь о себе, то есть мэре в третьем лице. Сейчас ты разговариваешь, как всегда. Не мог бы ты всегда быть собой? То есть не разделяться хотя бы в речи?

Он серьезно кивнул.

— Разумеется, милая. Я понимаю, что это непросто. Мне пришлось несколько часов провести в ступоре, осваивая воспоминания стихийной сущности. Богом себя называть я не готов… И то не все еще переработал.

Я запыхалась. Мы стояли на очередной площадке и целовались. Это плохой способ восстановиться дыхание.

— А как мне тебя называть? Джейн или Мария? Предупреждаю, что во втором облике ты для меня Лилия. Я могу бороться со своей потребностью звать тебя так, но это крайне сложно.

— Не борись. Просто будь целым, будь собой. Я готова узнавать тебя заново.

Он, как всегда, легко подхватил меня руки. Его пряди щекотали мне нос и губы. Я закрыла глаза, но ступеньки вдруг внезапно кончились.

Мы зашли в небольшое округлое помещение. Вместо окна зиял разлом, откуда открывался вид на город, затянутый серой дымкой. Солнце сегодня тоже наполовину укрыла тонкая пелена смога.

На полу в центре еще одна дыра. На этот раз квадратная и выложенная кирпичом. Сакральные Горнила напоминали обычный грубый очаг. Чашу для костра, над которой каменщик не заморачивался так уж сильно.

Огонь в нем еще не горел, но его приближение выдавал свист и рев.

«Я не отдам тебя никому, — подумала я. — Не для того я перенеслась неведомо куда и постоянно дышу гарью».

Фиолетовое пламя вспыхнуло, и все вокруг перестало быть таким убогим.

Глава 111

Огонь из очага бил высоко и острыми зубцами почти касался закопченного потолка. Я, замерев, рассматривала то самое Пламя, источник всего. Не представляю, какие еще проявления имелись у Бездны, но в огненном исполнении она великолепна.

Поэтому не сразу приметила, что слева от очага примостился маленький чернявый человечек, ростом еще меньше Вышеслава — может быть, несимпатичный лесной эльф, если такие встречаются. Его уши сужались кверху и торчали из-под шапки жестких волос.

— Я Сатья, — представился он он без всякого поклона и не меняя позы. Сидел он на голых камнях, разведя колени, как йог. — Я глас Пламени. Не все из вас в состоянии слышать его.

— Странно, — пожал плечами Конвей, — я эпохами говорил с Бездной напрямую. Что изменилось?

— Не берите в голову, великий герцог, — Сатья зажмурился. При этом он постоянно улыбался. — Считайте, что особая честь оказана вашей спутнице… Вы знаете, что от вас требуется?

Конвей приложил руку туда, где у него некогда было сердце.

— Варда, — сказал он.

— Его Светлость выражает глубочайшее уважение Бездне Бездн, — сообщил эльф, обращаясь ко мне.

— Я уже давно не великий герцог, — заявил Конвей. — Я отказался от этого титула, когда первый раз вышел из круга. Но я всегда служил Пламени. Однако в круге решили, что положиться на меня нельзя. Протодемон Асмодей обвинил в недостаточной лояльности и потребовал клятву от моей первичной сущности.

— Мне не нужна твоя клятва, Эллиот и Тэнгир, — прошелестел огонь. — Она ничего не изменит между тобой и мной.

Я не понимала, откуда шел звук. С нами говорил не только огонь, но все пространство вокруг. Сатья захлопнул рот и, кажется, не смог бы его открыть, даже если бы захотел.

Что-то мне это напоминало. Стоит закрыть глаза — и вот оно, бескрайнее поле, и вечереет…

Солнце медленно закатывается за горизонт, травы послушно укладываются в сторону, в какую указывает ветер. Рядом плещется костер. Он, в общем, устал, но в любой момент разрастется и отправится пожирать сушняк. Ветер шумит, пламя поет.

Кто из них сильнее? Разве это важно.

Ну, может, для двуногих существ, которые придут ставить тотемы. Пламя можно переносить и спрятать от другого племени в каменной плошке. А ветер так просто не подчинить. Но и послушание огня — всего лишь опасная иллюзия.

… Мы с эльфом глядели друг на друга, как два приглашенных паяца. Здесь легко обошлись бы без нас.

— Помнишь ли ты, как мы пришли сюда? Здесь царили ночь и ничто, — потрескивал огонь.

— Да, — сказал Конвей. — Ты была искрой, которая искала себя, а я уже тогда не стремился ни к чему. Просто лечь и уснуть. Но там, где я выберу и не потому, что побежден.

— И я дала тебе такую возможность. Тебя никто не потревожил, пока ты не проснулся. Но я и не позволила уйти навечно. Более того…

— Не продолжай, — согласился герцог. — Ты помогла мне отыскать Лилию. Единственный истинный свет. Отдохновение воина. Я силен, но всегда был глух и слеп. Я не нашел бы ее сам.

Теперь ветер проник и сюда. Но он не мешал, а медленно перекатывался из стороны в сторону, почти не тревожа огненную стихию.

— Ты можешь уйти. Ты и Крушитель, ты и Творитель. Родится очередное измерение, которое заселят стихии, питаясь твоей магией… Но я прошу тебя сначала выиграть битву здесь. Если я отправлю на нее детей, то моя цивилизация пошатнется. Я так долго пестовала высших демонов, и мало кто из них уцелеет. Огонь Той стороны будет пожирать их, как солому.

Вечер уже наступил. В столице зажглись огни больших и малых магических фонарей. Их вереницы тянулись вдоль аллей и сеточкой охватывали парки. Над площадями вспыхнули хрустальные подсвеченные купола.

— Я не уйду, — сказал Конвей. — Я разбил здесь город-сад. Может, правильные сущности радеют о благополучии целых миров, но я помню, что это значит. Сплошная война богов с богами, стихий со стихиями… Мои дети будут расти здесь, в Сноу-Лодже. И, да, я закрою пробоину. Огонь Той стороны потеряет дорогу сюда.

Пламя светилось алым бархатом. Таким нежным, что его хотелось коснуться. Какая обманчивая мягкость.

— Не держи зла на Асмодея. Он стоит на защите, но подозрительность не бывает излишней. Меньше всего он думал о том, чтобы подставить вас под удар. Твари идут на источники силы из своего мира. Это ты и это я.

— Хорошо. Пора. Если промахнусь, то сбереги Лилию и Френсиса.

Он не сказал это вслух, но я все равно услышала. Слова принес ветер, устремляясь отсюда обратно в город.

Конвей наклонился ко мне. Неловко погладил по волосам, а потом поцеловал в нос… Все, как я и просила. Один-единственный демон.

— Пять минут, дорогая. Отдохни без меня. Потом у нас столько дел. Я уже подал заявление о регистрации брака. Перес придумывает дизайн приглашений на карточках с завитушками. Вечером нас ждут в двух домах. Все жаждут засвидетельствовать тебе свое почтение.

Он в два шага пересек залу и вошел прямо в стену. Если глаза не обманули, то в последнее мгновение я увидела уже Тэнгира. Без шкуры, вид сзади. Вот же Минотавр.

Повисла тишина, нарушаемая разве что вздохами эльфа. Он оставался немым, хотя вроде перед этим не сказал ничего особенного. Наверное, настроения у Бездны менялись слишком быстро.

Я неловко притулилась у стены, не понимая, как себя вести. Случайная гостья.

— Ничего не спросишь, девочка? — выдало Пламя. — Ты сыграла важную роль в этой истории. Я все время старалась тебя прикрыть. Согласись, получилось неплохо. Тебя не обидел Тэнгир, когда еще в нем было мало осознанного. И ни один из демонов не причинил вреда. Передавай привет своему хранителю. Он у меня, пожалуй, что лучший из всех.

— Я бы хотела, чтобы он остался в нашей семье. Мне кажется, Выш тоже этого хочет.

— Кого это волнует, — хохотнул огонь снопом искр. — Но мелкий бес — достойный подарок вам на свадьбу. Дарю. У вас будет еще три или четыре ребенка, так что работы ему хватит.